Сорос о Соросе. Опережая перемены - Джордж Сорос

БВ – И никто в США не занимался в то время такой работой?

ДС – Совершенно верно. Это была очень оригинальная работа. Как раз перед Рождеством я отправился в фонд Дж.П. Моргана, показал им схему этих 50 взаимосвязанных друг с другом компаний и сообщил им о своем заключении. Я сказал, что собираюсь написать обо всем этом в течение рождественских праздников. Они дали мне приказ начинать немедленно, прежде чем я закончу эту записку, поскольку они считали, что котировки акций могут удвоиться или утроиться на основе моих рекомендаций. Это был пик бума европейских акций, а также пик моей карьеры как аналитика по ценным бумагам. Вскоре после этого выл введен налог, уравнивающий процентные ставки. Президент Кеннеди ввел 15%-ный дополнительный сбор на иностранные инвестиции, чтобы защитить платежный баланс. Мой бизнес был разрушен за одну ночь. Я ушел из компании Wertheim.

БВ – Было ли это особенно трудным моментом для вас?

ДС – Многие подобные вещи весьма болезненны. Налог, уравнивающий процентные ставки, сильно затронул меня лично, поскольку До того, как он был введен, я вел много операций с акциями Токийской компании по морскому страхованию и страхованию от по-жаров, которая собиралась выпустить американские депозитные сертификаты (ADR). Я приобрел акции в Токио и продал депозитные сертификаты на условиях «если и когда они будут выпущены» некоторым инвестиционным организациям. Я должен был получить исключительно высокую прибыль от этой операции, поскольку она содержала элемент риска. Потенциальная опасность заключалась в том, что эти сертификаты могли быть не выпущены. Потенциальная опасность стала реальной после введения налога, уравнивающего процентные ставки. В течение нескольких дней судьба сделки с ценными бумагами Токийской компании по морскому страхованию и страхованию от пожаров висела на волоске. Эта сделка была одобрена одним из управляющих партнеров компании, но, когда другие партнеры спросили его об этом, он отрицал, что разрешил мне действовать. Вся ответственность легла на меня.

БВ – Эти цепные бумаги хранились на счету фирмы?

ДС – Мы продали сертификаты против них на условиях «если и когда они будут выпущены», но если бы они не были выпущены, компания осталась бы с обыкновенными акциями на счету, и нам пришлось бы вновь продавать их в Токио с большими потерями. Через несколько дней сертификаты ADR действительно были выпущены, и прибыль была получена. Я поговорил с остальными партнерами фирмы и объяснил им ситуацию, но я чувствовал, что атмосфера подозрений не могла быть полностью развеяна, потому что, если я говорил правду, это означало, что один из партнеров лгал. Это осталось бы на мне, пока я не уйду из фирмы. Поэтому я подождал некоторое время и стал искать другую работу Когда я уходил, один управляющий партнер сказал мне, что он никогда не будет говорить ничего плохого обо мне, если я не стану говорить этого о нем. Я перешел на работу в фирму Arnhold & S. Bleichroeder (Арнольд и С. Блейхродер).

БВ – Как вы там оказались?

ДС – Они сделали мне предложение. Я его принял. Они уже довольно давно искали человека. Когда я взялся за работу, мне было практически нечего делать, поскольку бизнес с европейскими ценными бумагами был практически разрушен налогом, уравнивающим процентные ставки. Однако оставались еще некоторые весьма прибыльные сделки, например продажа в Европе акций, от которых хотели избавиться американские компании. В связи с этим у нас произошел довольно забавный случай. Когда я впервые обнаружил Allianz и опубликовал труд о страховых компаниях, менеджер Allianz написал письмо в фонд Дрейфуса о том, что они совершают ошибку, приобретая эти акции. Aliianz заявил, что мои выводы были неверными, а цены акций – завышены. Фонд Дрейфуса не обратил внимания на письмо и продолжал покупки. Цена акций удвоилась или утроилась. После того как был введен налог, уравнивающий процентные ставки, они хотели избавиться от этих вложений, также как и фирма J.P. Morgan. Я обратился непосредственно в Allianz и предложил им эти акции. Тогда они написали другое письмо, объясняя фонду Дрейфуса, что те совершают ошибку, продавая акции, поскольку Allianz собирался получить высокие прибыли, увеличить размер дивидендов и предпринять множество иных позитивных шагов. Но цена была уже намного выше, чем в тот момент, когда они утверждали, что цены акций завышены. В итоге они разместили акции в контролирующем синдикате.

БВ – Что вы делали после этого?

ДС – Бизнес становился все более вялым, и я вернулся к философии. С 1963 по 1966 г. я пытался переписать диссертацию по философии.

БВ – И вы действительно бросили работу?

ДС – Нет. Я числился на работе, но мысли мои были заняты философией, а не бизнесом.

БВ – Каким был результат вашего экскурса в философию?

ДС – Я написал философский трактат под названием Тяжкая ноша сознания, который закончил в 1961 или 1962 г. Я размножил его в отделе компании Werlheinm & Со. Именно эту работу я пытался переписать в этот период, но не добился большого успеха. Наступил день, когда, перечитывая то, что написал днем ранее, я не мог ничего понять. Я забуксовал. Именно тогда я решил вернуться в бизнес.

БВ – Чего, как вам казалось, вы могли бы добиться своей философской работой? Была ли у вас конкретная цель?

ДС – Я считал, что у меня были некоторые важные новые философские идеи, Я хотел их выразить. Теперь я понимаю, что главным образом пережевывал идеи Карла Поппера. Но я не отказался от иллюзий, будто могу сказать нечто важное и оригинальное.

БВ – И что же это?

ДС – Понимание мира, в котором мы живем, внутренне несовершенно. Всегда существует расхождение между взглядами и ожиданиями участников и реальным состоянием дел. Иногда это расхождение столь мало, что им можно пренебречь, но в иные моменты времени этот разрыв столь велик, что он становится важным фактором в формировании хода событий. История состоит из ошибок, пристрастий и заблуждений участников.

БВ – Мы вернемся к этому позже. Сейчас я хотел бы спросить, когда и как вы вернулись в мир бизнеса?

ДС – Это произошло в 1966 г., поскольку я не очень хорошо был знаком с американскими ценными бумагами, я хотел найти способ расширить свои знания. Я открыл типовой счет, на котором было 100 000 долл. Эти деньги фирмы разделили на 16 частей, и я вкладывал одну или две таких части в различные акции, которые считал особенно привлекательными. Я писал короткие записки, в которых указывал причины приобретения каждого выпуска акций, и продолжал ежемесячно составлять отчеты, в которых анализировал свой портфель вложений и изменения в рамках этого портфеля. Я также составлял ежемесячные отчеты о результатах. Я использовал этот типовой счет в качестве средства ведения продаж, чтобы наладить бизнес с компаниями-инвесторами. Это оказался очень удачный ход, поскольку давал мне возможность контактировать с другими инвесторами. Несколько лет, пока я писал свои философские работы, я жил в вакууме. Теперь я имел возможность проверить свои инвестиционные идеи на потенциальных инвесторах. Если я получал хороший отклик, я понимал, что нашел неплохую идею; если отклик был негативным, я серьезно задумывался, на правильном ли пути я нахожусь. Я получил весьма ценную обратную связь.