Приют пилигрима - Вентворт Патриция

Глаза мисс Силвер пробуравили его насквозь. По крайней мере, Фрэнку так показалось. Во взгляде ее, подобном рентгеновскому лучу, он прочел неодобрение, строгое порицание и, слава тебе, господи, прошение.

– Дорогой мой Фрэнк! Надеюсь, она будет достаточно сдержанна!

Глава 10

Мисс Коламба объявила о предстоящем визите мисс Силвер за вечерней трапезой, которую теперь все, кроме мисс Жанетты и Робинса, называли ужином. Сообщение это было сделано так: в ответ на отрывисто произнесенную Роджером фразу «Когда ты ожидаешь свою подругу мисс Силвер?» мисс Коламба изрекла лишь одно слово: «Завтра».

Это немедленно произвело некоторый переполох. Мисс Лона Дэй подняла глаза, будто собираясь что-то сказать, но снова опустила голову. Мисс Нетта обернулась к сестре, зашуршав гелиотроповым шелком:

– Твоя подруга мисс Силвер? Я никогда о ней не слышала. Кто она?

Ответил ей Роджер:

– Старая школьная подруга. Я встретил ее в Лондоне. Ей хотелось ненадолго съездить в деревню, вот я и пригласил ее. – Его пальцы нервно раскрошили кусочек хлеба. Навострившая ушки Джуди подумала, что мужчины – самые расточительные существа на свете.

– Школьная подруга? – Возмущенно воскликнула мисс Нетта. – Роджер, дорогой мой! Колли, кто эта женщина и почему я о ней никогда не слышала?

Мисс Коламба с олимпийским спокойствием продолжала есть рыбу. В отличие от сестры, облаченной в яркий шелестящий шелк, она была одета в обширный балахон табачного цвета, который когда-то был платьем для визитов. Балахон этот был очень теплым, и ничто не могло бы заставить хозяйку с ним расстаться. Мисс Коламба ответила:

– Думаю, ей примерно столько же лет, сколько и мне. Она работала гувернанткой. – И подцепила вилкой кусочек рыбы.

Позже, в утренней гостиной, которой семья пользовалась вместо большой, потому что ее было значительно легче натопить, Лона Дэй высказала Джуди то, о чем промолчала за столом:

– Как бы мне не хотелось, чтобы именно сейчас он кого-то приглашал! Конечно, я не могу ничего возразить – во всяком случае, не хочу. Я знаю Роджера не так хорошо, как остальных членов семьи. Но как это может повредить капитану Пилигриму! Джуди подумала: «Как странно – она говорит, что плохо знает Роджера, и зовет его по имени, а Джером для нее – капитан Пилигрим. Если уж и есть кто-нибудь, кого она должна знать вдоль и поперек, так это он! Конечно, он старше Роджера, как и она. Интересно, сколько ей? Лет тридцать пять? Ей очень к лицу этот черный бархат. Ей стоило бы носить его постоянно». Тут Джуди пришлось подавить смешок при мысли о том, какие вещи приходится делать сиделке. Какой уж тут бархат. Но веселье ее сразу же угасло, потому что внезапно на УМ ей вновь пришло то сходство, которое смутно встревожило ее в первый вечер знакомства с Лоной. И теперь Джуди его уловила. Лона Дэй, в черном бархатном домашнем платье до полу, с распущенными темно-рыжими волосами, обрамляющими лоб, определенно напоминала изображения Марии, королевы шотландской. В глазах ее было то же очарование. Они смотрела так же тепло и победоносно. Ей, конечно, недоставало гофрированного воротника и восхитительного маленького чепчика или шотландского берета с пером. Эта мысль настолько захватила Джуди, что она пропустила все, что говорила Лона, слыша лишь мягкие переливы ее низкого голоса.

Когда она пришла в себя, то уловила лишь вторую часть фразы:

– Я понимаю, как ему нравится с ней общаться, и мне страшно не хочется лишать его последней радости, но я не могу не волноваться. Вы же меня понимаете, правда?

Джуди понятия не имела, о чем она говорит, и надеялась получить хоть какую-то подсказку. Подсказка немедленно прозвучала:

– Она – чудесная девочка, но мне действительно кажется, что было бы разумнее держать ее подальше от его комнаты.

– Но мисс Дэй, он любит, когда она приходит, и честно говоря, мне кажется, ему это на пользу.

– Я знаю. Но ему в самом деле необходим полный покой. Эти истории, которые он ей рассказывает – меня беспокоит тот эффект, которые они могут на него оказать. Видите ли, когда-то он писал. Боюсь, как бы ему снова не захотелось этим заняться.

– А почему бы и нет? Мне кажется, это было бы очень хорошо.

Лона покачала головой.

– Боюсь, нет – это слишком возбуждает. А именно этого мы должны избегать любой ценой – он не должен возбуждаться.

Джуди ощутила, как в ней поднимается волна странной антипатии. Что плохого может случиться с Джеромом Пилигримом, если он будет сочинять сказки для четырехлетнего ребенка? «Они без конца глупо суетятся вокруг него, – подумала она. – По-моему, сейчас главная причина его болезни – смертельная скука. Я не буду удерживать Пенни, если он хочет с ней общаться».

Лона Дэй, словно прочитав ее мысли, печально улыбнулась и сказала:

– Вам кажется, что все это ерунда, не так ли? Полагаю, это вполне естественно. Но все мы так его любим и жалеем! Мы все очень стараемся ему помочь. И конечно, вы не знаете, сколько заботы ему требуется. Если бы вы видели его во время одного из приступов.,. Но я надеюсь, этого не произойдет.

Джуди показалось, будто ледяной палец коснулся ее спины. Ее предупреждают. Ее предупреждают насчет Пенни.

И, словно Джуди произнесла имя девочки вслух, Лона сказала:

– Не оставляйте ее с ним одну, дорогая.

А потом она встала и отошла к мисс Жанетте.

***

Мисс Силвер явилась на следующий день. Она прибыла как раз к чаю и вышла к столу в домашнем платье, с аккуратно убранными под сетку волосами, в вышитых бисером домашних туфлях, с сумочкой для рукоделия на локотке, словно прожила в доме уже много недель. Щекотливую проблему обращения по имени она обошла, называя мисс Коламбу «дорогая», и вообще старалась не тревожить ее, адресуя ей только те замечания, которые не требовали ответа. Что же касается остального семейства, то мисс Силвер нашла нужные слова для каждого и к окончанию чаепития успела покорить сердце мисс Жанетты, проявив пылкий интерес к вышитым чехлам для стульев. Интерес этот был совершенно неподдельным. Мисс Силвер действительно пришла в восторг от узора, сочетания цветов, маленьких аккуратных стежков, розовых и голубых розочек на мягком сером фоне. Очаровательно, в самом деле очаровательно. И вправду, чудесная работа.

С мисс Дэй она побеседовала на другие темы. У сиделки такая занимательная жизнь. Такие богатые возможности изучать человеческую натуру. А иногда и для путешествий. А мисс Дэй путешествовала?.. О, по Востоку! Как интересно! Побывала в Китае?.. Нет? В Индии? Как увлекательно! Такая замечательная страна.

– Мне самой так и не представилось возможности попутешествовать. В этом смысле профессия учительницы накладывает определенные ограничения.

– Вы все еще работаете?

Мисс Силвер издала тихое покашливание.

– Нет, я удалилась от дел.

Джером в тот вечер не покидал своей комнаты. Спускаясь к ужину, Джуди с трудом заставляла свои ноги передвигаться. Чем дальше уносили они ее от Пенни, тем громче отдавались в ее голове слова Лоны Дэй: «Не оставляйте ее с ним одну, дорогая».

«Не оставляйте одну…» Но она оставляет… А Джером Пилигрим совсем рядом, сидит в своем большом кресле вон там, за дверью в конце коридора. Джуди легко могла представить, как он выглядит – сидит, подперев рукой голову, глядя в огонь. А если он и правда ненормальный? А если он опасен? А если… нет, она даже представить не могла, что Джером способен причинить вред Пенни. Но Ноги ее остановились. Джуди осознала, что они несут ее назад. Фрэнк не хотел пускать ее сюда… Фрэнк просил ее не ездить. Но она упорствовала.

Джуди почти дошла до своей спальни, когда дверь в конце коридора отворилась, и вышел Джером, в темном костюме, с подбитой резиной палкой, которой он пользовался дома. Джуди неуверенно остановилась, немного испуганная, а он дружелюбно окликнул ее:

– Вы направляетесь вниз? Можем пойти вместе.

У Джуди резко изменилось настроение. Ей стало стыдно за собственные недавние страхи. Поэтому она ответила, вложив в голос особенное тепло: