Проклятье старинного кольца - Марина Антоновна Тишанская

— Безусловно. Может, девушка специально так оделась, чтобы ее не узнали, когда она будет тайно пробираться к своему воздыхателю?

— Вы, конечно, имеете в виду моего супруга? Нет, мой милый! Такие худышки вовсе не в его вкусе. Я слишком хорошо знаю сэра Мортимера. Думаю, это — отставшая от своей труппы бродячая артистка. Ну, что же вы стоите? Делайте, что вам приказано! А затем распорядитесь, чтобы кухарка подогрела остатки бульона, который подавали к обеду. Бедняжка, несомненно, в голодном обмороке.

Фостер, довольный, что его хозяйка ничего не спросила о результатах слежки за мужем, почти бегом отнес девушку в гостиную и положил на кушетку.

После нюхательных солей и нескольких глотков горячего бульона непрошенная гостья пришла в себя.

— Кто вы, дитя мое? — неожиданно ласково спросила ее леди Эстер, склонившись над кушеткой.

— Я не знаю, — тихо пролепетала Лиля, и из ее глаз покатились крупные слезы.

— Как странно вы произносите слова! Видимо, вы очень устали, деточка. Не плачьте. Я распоряжусь, чтобы для вас подготовили комнату. Отдохнете несколько дней и все вспомните.

Энтони слушал и не верил своим ушам. Таким ласковым, почти материнским тоном, насколько он мог помнить, его хозяйка разговаривала в первый раз.

Покормив девушку, леди Мортимер приказала Фостеру отнести незнакомку в комнату кухарки Кэтти, поскольку та пока в лазарете, и распорядиться, чтобы горничная Эмма за ней ухаживала.

Лиля не понимала, что происходит. Люди вокруг говорили по франглийски, носили странную одежду. Все выглядело так, будто она попала в вымышленную реальность. Но такого не может быть на самом деле, только в кино! Человек не может переместиться в какой-то другой мир. Как объяснить то, что с ней произошло?

Она не хотела ни о чем думать. Надо проснуться! Наверное, надо крепко зажмуриться и открыть глаза. Тогда все вернется на свои места. Ребята из ее класса, музей, учительница…

Конечно, все, что ей привиделось — просто сон. Как могла она оказаться в таком странном месте? Ведь если это правда… Ее сознание отказывалось смиряться с тем, что она никогда не вернется домой, не увидит своего Генку, родителей, подружек.

Наевшаяся Лиля неожиданно для себя уснула — видно, на нее так подействовал стресс. Она спала, и ей снился Генка. Когда она первый раз посмотрела на него влюбленными глазами? Они же знакомы с детского сада, а потом пути их как-то разошлись. Но однажды, когда ей поставили по математике двойку, и она плакала во дворе, поскольку это было несправедливо — она болела и не могла подготовиться к контрольной, а учительница ничего не стала слушать, Генка увидел ее из окна и пришел утешать. Он предложил заниматься с ней математикой, хотя в этом не было нужды — Лиля прекрасно справлялась сама, но она с радостью согласилась. Ведь это значило, что она будет встречаться с ним несколько раз в неделю. С тех пор Копейников взял над ней шефство, чему девушка была несказанно рада. И вот снова разлука. Неужели это навсегда?

На следующее утро Лиля проснулась в маленькой пустой комнатушке. Она лежала на кровати с выпирающими пружинами, которые сквозь старенький матрас впивались в спину. Одеяло сползло на пол. На ней была ночная сорочка, когда-то белоснежная, а теперь посеревшая от времени и частых стирок. Около подола виднелась аккуратно заштопанная дыра.

В комнате, кроме кровати, на которой она лежала, кто-то поставил табурет с тазом, наполненным водой. Около кровати стоял колченогий стул, на спинке которого была аккуратно развешена ее одежда. На подоконнике стояла погашенная свеча в старинном подсвечнике. Другой мебели в комнате не было. Только на стене на вбитых хозяйкой комнаты гвоздях висели чьи-то платье и фартук.

Стены, выкрашенные светло-зеленой краской, кое-где уже облупились. Давно не ремонтированный потолок потерял первоначальную белизну, но был украшен старинной лепниной. Окошко, высокое и узкое, выходило в сад. Небо казалось бледным, как осенью. Странно. Лиля приподнялась на локте. Начинающие желтеть листья на верхушках деревьев явно указывали на начало сентября. Но она же помнила, что пошла в музей с классом в начале апреля! Может, она все лето провела в беспамятстве?

«Не буду об этом думать», — решила девушка.

В комнате чем-то неприятно пахло. Спертый воздух заставил Лилю закашляться. Дверь в комнатушку тут же открылась, и внутрь вошла женщина в чепце с пришитыми сверху кружевами, в поношенном коричневом платье и в переднике. Она ласково поглядела на Лилю и спросила по-франглийски:

— Вам уже лучше, юная леди?

— Да, благодарю вас, — ответила Лиля. Не понимая еще толком, в чем дело и куда она попала, девушка порадовалась, что училась в школе с углубленным изучением франглийского языка.

— Вы, наверно, не местная? Говор у вас нездешний. Откуда вы?

— Я не помню.

— Ну ничего, успокоитесь и вспомните. Как вы нас напугали! Мы подумали, что вы серьезно больны. Но видно, все не так уж страшно.

— Куда я попала? — спросила Лиля.

— Вы попали в поместье Олдоакс. Тут живут граф и графиня Мортимер. Мы нашли вас в саду вчера вечером. Вы лежали на дорожке без сознания.

— Это Франглия?

— Видно, вы еще не пришли в себя. Конечно, это же замок Мортимеров.

Руки девушки немного дрожали, то ли от слабости, то ли от переживаний. Лиля откинула одеяло и попыталась встать. Ноги не держали ее, и она осторожно села обратно на постель. Она больше не могла обманывать саму себя. Каким-то фантастическим образом она попала в другой мир. Это не только другая страна, но и другое время. Отсюда нельзя вернуться домой.

— Вам еще нельзя вставать, мисс, — сказала незнакомая женщина в средневековом костюме служанки.

— Как вас зовут?

— Зовите меня мисс Смитсон, или просто Эмма.

— Хорошо, мисс Смитсон. А меня зовут Лиля.

— Лежите, мисс Лили. Я сейчас принесу вам горячего бульона. Вы его вчера не доели. А еще я принесу вам цветы. Вы любите розы? Наша хозяйка, леди Мортимер, выписывает из Амстердама розы, которые цветут до глубокой осени. Хорошо, что климат у нас довольно теплый. Леди Эстер разрешает мне срезать время от времени несколько цветков.

Женщина вышла из комнаты.

«Как это случилось?» — испуганно думала Лиля, — «надо вспомнить, что произошло. Утром мы с классом пошли в музей. Там была еще такая приятная женщина — экскурсовод. Она интересно рассказывала о жизни франглийской аристократии восемнадцатого века. Потом мы подошли к витрине с украшениями. Все девчонки ахнули от необыкновенной красоты колец, браслетов и брошей. А мне больше всего понравился перстень с серым камушком. Я даже потрогала