Эшафот для авторитета - Александр Тамоников

Незадолго до этого Сергея остановили на блокпосту. Проверив документы, посоветовали провести ночь в расположении войсковой части, находящейся рядом. Но «журналист Роенко» отверг предложение, ссылаясь на желание испытать на собственной шкуре знаменитое кавказское гостеприимство, да и быт народа посмотреть. Начальник смены поста посмотрел на него как на умалишенного.

— Что тебе сказать? Дурак ты! Не пойму, мало вас, что ли, здесь мочат. Чего претесь на рожон, чего добиваетесь?

— Профессия такая. А добиваемся того, чтобы народ знал правду!

— Правду? Ну ты и выдал! Где здесь правда? У «чехов» правда одна, у нас –  другая. Вижу, базарить с тобой бесполезно, езжай куда хочешь! Я предупредил. Вспомнишь мои слова, если, не дай бог, окажешься в плену их гостеприимства. Машину жалко. Новая. Я такую же хочу купить. Не продашь?

— Нет! Мне она еще самому пригодится.

— Ага! Пригодится. Только тебе ли?

— Неужели все так серьезно?

— Нет, я с тобой в страшилки играю. Конечно, серьезно. Я тебе совет даю, дурья твоя башка. Давай решай, мне пост закрывать надо!

— Тогда поехал я. Счастливо вам, прапорщик, –  сказал Сергей, садясь на место водителя.

«Нива», объехав фундаментные бетонные блоки, через двадцать минут остановилась в ауле Кордак.

Сергей чувствовал, что за ним наблюдают, но улица оставалась пустой. Надо определяться: куда податься, в какой дом? Где им могли бы заинтересоваться люди, связанные с боевиками?

Но самому ему предпринять ничего не пришлось. Дверь в воротах дома напротив отворилась, и оттуда вышел пожилой чеченец. В каракулевой шапке и длинном теплом халате. В руках он перебирал четки. Он подошел к машине. Сергей открыл дверь.

— Заблудился, парень? –  почти без акцента спросил горец.

— Да нет! Вот ищу место, где переночевать, да смотрю, чужих здесь не жалуют.

Не обращая внимания на слова Сергея, чеченец продолжил сам задавать вопросы:

— Почему ты у своих не остановился?

— В своей стране для меня нет ни своих, ни чужих.

— В какой такой своей стране? –  мужчина сощурил и так почти невидимые из-под густых бровей глаза.

— Понятное дело, в России, –  ответил Роенко.

— Россия там, –  махнул горец на север, –  а здесь Ичкерия! Понял?

— Понять-то я понял, но сейчас для меня важно найти приют, не ночевать же на улице?

— Ты не ответил, почему не остался у своих? –  переспросил чечен.

— Хотел проверить, правду ли говорят про кавказское гостеприимство. Война меня не интересует, я хотел бы узнать самих чеченцев поближе. Так сказать, своими глазами увидеть, что такое Чечня.

— Ичкерия!

— Ну хорошо, Ичкерия! Сделать правдивый репортаж. Я журналист, моя работа –  писать правду!

— Так-так! –  перебирая четки, задумался горец.

Сергей вышел в это время из машины немного размять ноги.

— Вот что я скажу, русский. В этом ауле тебе гостеприимства не найти. Ваши же солдаты унесли его с собой после зачистки. Езжай по этой дороге, –  чеченец указал на полевую дорогу, уходящую за высокие холмы предгорья. –  В сорока километрах найдешь село. Там живут те, кто дружит с русскими. Аул называется Арты. Езжай туда, не жди неприятностей здесь. Или возвращайся обратно, к своим.

Сказав это, он повернулся. Дверь его ворот закрылась.

Перед Сергеем чернел пустой недоброжелательный аул. Прикинув, сколько осталось в баке бензина, он тронулся. Включил дальний свет фар и медленно повел «Ниву» к окраине аула Кордак.

За его действиями внимательно следили из-за закрывшейся калитки.

— Что скажешь, Аслан? –  спросил человек, который разговаривал с Сергеем.

— Шайтан его знает, Рустам! Слишком уж нагло поступает этот русский журналист. В ночь уходит от своих. Странно и подозрительно.

— Но добыча, согласись, заманчивая. И машина новая, и камера, и он сам. Деньги можно сделать хорошие, –  продолжал размышлять Рустам.

— А если это подстава? На живца берут? Вот он, мол, один, хватайте! А потом полсела уничтожат солдаты. Нет! Подозрительно все это.

— Подозрительно, ты прав, но рассуди сам: если это подстава, то не поедет он туда, куда я его направил. Развернется за аулом и –  к своим, на блокпост. А если поедет дальше? Вертолеты ночью не летают, солдаты тоже не пойдут, а на реке по пути в Арты брод еще найти надо, –  настаивал Рустам. –  Как его могут русские отследить?

— По рации.

— Э-э, что такое рация? У нас тоже, слава аллаху, связь есть. Подожди. Смотри, остановился. Твоя, видно, правда, Аслан. Сейчас развернется. Но зачем русским провоцировать нас после зачистки? Все же что-то здесь не так.

Но «Нива» не развернулась, а, постояв немного, двинулась вперед, по дороге, указанной Рустамом.

Чеченцы переглянулись. Рустам сказал:

— Сообщай Вагиду. Пусть встретит гостя у брода.

Аслан достал сотовый телефон, набрал номер. Ответил ему хриплый, простуженный мужской голос:

— Да!

— Салам, Вагид! Это Аслан из Кордака!

— Салам, Аслам! Как дела?

— Дела нормально, а ты, слышу, приболел?

— Ай! Пройдет, да? Ти чего хотел, Аслан?

— Дело есть!

— Гавари, уважаемый!

Сергей медленно пробирался по склонам. Мало того, что дорога была ухабистой, она вдобавок еще и петляла. Проехав километров десять, Сергей остановился. Вышел из машины. Он проверил скаты и продолжил движение. Метров через сто дальний свет фар вдруг ушел в никуда. Сергей резко затормозил. Черт возьми! Куда делась дорога? Роенко переключил свет и только тогда обнаружил, что стоит в нескольких метрах от обрыва. Он выключил двигатель, вышел из машины, подошел к краю обрыва, который оказался совсем не крутым. Снизу доносилось журчание воды. Дорога же плавно спускалась к неширокой реке. Он осторожно спустил машину вниз. Колея после спуска сразу же разошлась по нескольким направлениям.

— Вот черт! Послал, гад бородатый! Знал ведь, что я здесь застряну, –  выругался Сергей.

Он подошел к реке. Мелкая, неширокая, обычная горная река. Здесь должен быть брод. Только как найти его? Ночью это сделать невозможно. Сергей осмотрелся и понял. Это же ловушка! В ауле чечены с ним ничего сделать не могли –  наши с поста могли поинтересоваться судьбой российского журналиста. Вот и отправили его подальше. Значит, жди, Серега, скорых гостей!

Они не замедлили появиться.

Обостренное зрение разведчика выхватило на другом берегу реки несколько фигур, спускавшихся по склону. Мелькнули силуэты и на этом берегу.

«А вот и наши абреки объявились. Что и требовалось доказать, –  подумал Сергей. –  Теперь главное –  спокойно и нагло!»

Боевики шли открыто, смело, сужая кольцо вокруг «Нивы».

Сергей прислонился к кузову и, казалось, безразлично следим за происходящим. К нему вплотную подошли трое. Один из них был старше остальных. По возрасту и, как выяснилось, по положению. Он-то и спросил, скаля зубы:

— Ну, чито? Папался, питичка? Ха-ха-ха!

Стоящие вокруг вооруженные люди рассмеялись. Сергей молчал.

— Ты чего хотел? Кавказский гостиприимств? Ай, молодес! Будет тебе гостиприимств. Будет, мамой клянус! Такой гостиприимств в жизни не видел!

Дождавшись, когда смех стих, Роенко сказал:

— Ты мамой-то подождал бы клясться, горец!

— Что?

— Ты здесь главный?

— Что? –  удивленно повторил чеченец.

— Ты, спрашиваю, главный среди этих? –  Сергей кивнул на боевиков.

— Я, а чего? –  сказал старший чечен.

— Отойдем, разговор есть!

Роенко подошел к реке и стал ждать главаря банды.

— Э-э, ты чего, русский? Какой такой разговор-мазгавор? –  подошел наконец абрек.

— Как тебя зовут? –  спросил Сергей.

— Тебе какой дел?

— С тобой говорить –  мука одна. Короче, Ваху Бокаева знаешь?

— Барса?

— Барса! –  Сергей и не предполагал, что Бокаева звали еще и Барсом.

— Кто в Ичкерии Барса не знает?

— Ну тогда знай: Ваха –  мой друг, а значит, делаешь так: дашь своим людям команду переправить машину через реку. Поедем к тебе! Смотреть гостиприимств, –  передразнил чеченца Сергей. –  Я поживу у тебя, пока ты не свяжешься с Барсом. Что делать дальше, скажет он сам. Понял, горец? Главарь банды замер с открытым ртом.

— Ты не понял? –  повысил голос Роенко.

— А? Понял. Все понял!

Он обернулся, что-то крикнул своим хриплым гортанным голосом. Вскоре весь собравшийся шалман чуть не на руках перенес «Ниву» на противоположный берег. Следом переправились по каменной гряде, почти не заметной ночью, горец с Сергеем. Они вдвоем сели в машину.

— Так ты скажешь, как тебя зовут? –  Сергей завел машину.

— Вагид.

— Меня просто –  капитан. Показывай дорогу, джигит!

— Понял. Сичас направа! Вдоль лесополосы!

Поехали.

Абрек молчал. Молчал и Сергей. Так они проехали до аула Арты.

— Вот моя дом, –  с некоторой гордостью показал Вагид на огромное каменное здание, окруженное высокой каменной оградой.