Кто ты, Такидзиро Решетников? Том 4 - Семён Афанасьев

— Познавательно, — признала она через пару секунд. — А что это за классификация? Что-то официальное или сам придумал?

— Полицейских министерств многих стран, входящих в Интерпол. Забей в интернет-поиск по-английски и читай сверху вниз, там куча всего выскочит.

В английском Моэко была не сильна, но уточнять этого не стала:

— Возвращаемся к предыдущему вопросу. Ты сказал, что ничего о нас не знаешь профессионально, а сам только что целую модель выдал.

— Вес имеет актуальное, четыре признака полагается привязывать к конкретной оперативной обстановке, — пояснил неожиданно подкованный в занимательной теории Решетников. — На уровне района, города и выше. Я этой обстановкой применительно к вам не владею, чтоб сказать мягко. Вон, даже понятия не имею, на чём вы зарабатываете, как оказалось. Потому что изрядно удивился, когда узнал, что вы машины на концертах охраняете.

— Да ну, это знают все. Полтора процента от стоимости охраняемых тачек за мероприятие — цена нашей «страховки». Платит организатор концерта. Если облажаемся — всё за наш счёт, и ремонт, и компенсации, и прочее. Но пока не случалось.

Он красноречиво хмыкнул, помолчал, затем продолжил:

— Ещё я понятия не имею, как выглядят ваши связи с чиновниками на должностях, а это тоже важный момент анализа. Ну-у, разделение труда предположить где-то могу, но уже на этапе иерархии снова ничего не скажу: вы власть по наследству передаёте? Или голосуете, как акционеры в Йокогаме? Или проводите конкурс руководителей направлений в конце отчётного периода? С выходом в финал победителей по рейтингу, а дальше резня по кругу, все против всех?

От услышанного стало весело, особенно если подставить в картинку конкретные личности, которых она знала досконально, а Решетников в глаза не видел.

— Я ответил на твой вопрос?

— Да.

— А чего несогласна?

— Тоже читаешь по лицам?

— Надо сперва разобраться, кто из нас «тоже», — проворчал собеседник. — Я всё же постарше буду. С чем ты несогласна?

Моэко умела думать быстро и сейчас проанализировала услышанное вслух:

— Теоретической криминологии не изучала, особенно с твоей точки зрения. Есть ощущение, что описанное тобой относится больше к заокеанским социумам — у нас всё устроено иначе. — Она со значением покосилась на собеседника, который в очередной раз промолчал. — Странно. Вроде в одной стране живём, а мыслишь странно. Я как специалист говорю.

— Наверное, мне в этом месте полагается задать наводящий вопрос. Ну и в чём разница?

— Во-первых, мы не противопоставляем себя обществу, законопослушной его части в том числе.

— Да-да, — его иронию можно было пощупать руками.

— Мы абсолютно искренне считаем себя частью Японии, не отделяем себя от неё и тоже хотим, чтобы страна процветала. Идея патриотизма и нам не чужда. Да, мы порой не очень оглядываемся на писаные правила, когда стремимся занять определенные рыночные ниши, — спокойно продолжила борёкудан. — Но… — она осеклась от неожиданно пришедшей в голову мысли. — Знаешь, прямо статью захотелось написать.

— Пиши, — собеседник равнодушно пожал плечами.

— Зачем мне тебя обманывать? — Моэко почувствовала, что против воли завелась.

Взять себя в руки можно, и даже легко, но почему-то не хочется.

— Харуми Дэнда — очень хороший пример, причём уже из твоей биографии, — напомнила она. — Навскидку: чего в его жизни больше? Противозаконного или конструктивного? А он самый что ни на есть типичный наш представитель. На девяносто девять сотых типичнейший.

— Ну, раздача масок и санитайзеров по собственному почину в людном месте в разгар эпидемии впечатлила, — согласился нехотя хафу. — Плюс то, что он сам предсказуемо заболел и из госпиталя еле живым выбрался. И лозунг Дэнда-сан искренне произнес, когда закрывал меня от чиновников — действительно верил в собственные слова.

— Что сказал? — вспыхнула любопытством Моэко.

— «Защищай слабых, борись с сильными».

— Так это старые слова, им знаешь, сколько лет, — она разочарованно вздохнула, хочется верить, незаметно.

— Я раньше не сталкивался.

— Ты вообще как будто на Луне рос. Ладно, давай к нашим делам, а то половина этажей позади. В твоих планах или героических свершениях есть что-то такое, о чём я как твой адвокат должна знать сейчас? — борёкудан замедлила шаг, подхватила товарища под руку и заглянула на ходу ему в лицо.

Пусть проникнется серьёзностью положения, а то время от времени складывается впечатление, что той же Хину его безопасность важнее, чем самому Решетникову.

— Вот ты хитрая! — Импровизированный «клиент» неожиданно пригрузился. — Если отвечать, как надо, я тебе сейчас сам выложу все недоговорки!

— У кого-то мозги кипят и не в ту сторону думают, — якудза демонстративно покосилась в сторону и вверх. — Чтобы использовать услышанное от тебя против тебя же, пусть в будущем, у меня должна быть мотивация. Ты её наблюдаешь?

Такидзиро напрягся сильнее, её пальцы на его предплечье почувствовали проступившие мышцы.

— Я уже поняла, что ты всерьёз прикидываешь, как бы свой нерождённый стартап самому и возглавить, — поморщилась она. — Я же всё ваше совещание в бассейне рядом сидела! Надеюсь, ты меня не считаешь дурой либо неспособной читать между строк?

— Страшно, — заморожено выдал самый возрастной стажёр из всех знакомых. — Когда кто-то такого вот плана, — кивок в её сторону, — оказывается, всё это время видел тебя глубже, чем хотелось бы. Ещё и коварно молчал.

— Пха-ха-ха, спасибо за комплимент, — Моэко и не подумала напрягаться. — Чтоб разрядить твою паранойю: ты здорово недооцениваешь роль ниндзё и гири в обществе — не учитываешь традиционной благодарности.

— Возможно, я привык чуть к другому обществу, — пробормотал Решетников, вероятно, имея в виду окружение гайдзина-родителя. — А сейчас ещё и мозги перегрузил — есть о чём задуматься. Нюансы могу упускать.

— Я уже сделала на это скидку. Потому всё старательно и объясняю, — кивнула борёкудан. — Ты в самом начале спросил, почему я тебе помогаю. Не появились идеи за время беседы?

— Даже если и появились. Твой человек у Паба сказал шикарную вещь: до особого распоряжения всё, что может быть угрозой, считается угрозой, — хмуро ответил товарищ. — Мне этой команды отдать некому, сам я нахожусь внутри собственной системы анализа, поэтому объективно себя оценивать не могу. Перестраховываюсь, извини за откровенность.

— Расслабься, — она хорошенько тряхнула его за локоть. — Ты