Воин - Даниил Сергеевич Калинин

Спустя минуту Горыня выпрямляется целиком и резко, без подготовки, заряжает боковой, целя мне в голову. Я ждал удара, внимательно следя за оппонентом, и все равно едва успел отпрянуть, уходя от увесистого вендского кулака. Но быстро контратаковал правым прямым – и вновь достал противника. Про прямые удары здесь явно не слышали… Впрочем, удар вышел так себе, он скорее просто ошеломил венда. А вот резкий левый боковой на скрутке корпуса достиг челюсти варяга, откровенно его оглушив. И под занавес, вновь перенеся вес тела на левую ногу, я разогнулся, словно пружина, и всадил в подбородок руянца правый апперкот! Голову моего оппонента буквально подбросило вверх. А ударом сердца спустя отключившийся Горыня рухнул на колени – и тут же картинно завалился набок…

Вот это уже убедительная победа!

Беляна неожиданно резво прыгнула к парню и испуганно склонилась над ним, положив ладонь на лицо. Неожиданно во всех смыслах… Я раздраженно отпихнул девку от парня – вот дура, как хоть повелась на его уродливые ухаживания? Или тупой принцип «плохие мальчики всегда нравятся девочкам» пошел как раз из былинного средневековья? Когда «плохие мальчики» грабили все балтийское побережье? Склонившись над варягом, я перевернул его на бок, подложив под голову согнутую руку, после чего вытащил язык изо рта, зажав между зубами. И только после этого в повисшей над кораблем оглушительной тишине раздался настороженный голос Ратибора:

– Ты что там делаешь, ромей?

– Не даю Горыне задохнуться собственным языком, пока он в беспамятстве.

Последовала короткая пауза, после которой вождь задал следующий вопрос:

– И где ты так научился руками махать?

Я равнодушно пожал плечами так, будто ничего необычного в моем «показательном выступлении» нет:

– Восточная Римская империя есть наследница и славной Эллады, и несокрушимого Рима. И если хорошенько поискать, в Константинополе можно найти мастеров, продолживших традиции греческих олимпийцев и римских кулачных бойцов. Те умели драться и в схватках использовали прежде всего точные прямые удары.

Как видно, мой ответ удовлетворил любопытство вождя, так как больше вопросов он не задавал. Зачерпнув воды за бортом в кадку, привязанную к короткой веревке, я от души окатил ею Горыню – и тот, шумно вздохнув, пришел в себя, шаря по сторонам бешеным взглядом. Сфокусировав его на мне, он едва ли не зарычал, видно, намереваясь вновь броситься в драку, но его порыв остудил зычный окрик ярла:

– Еще одна драка на ладье – и оба любителя почесать кулаки отправятся на встречу с морским царем! А кто желает попробовать свои силы с ромеем – тот пусть ждет нашего возвращения в Ругард. Уж там он не посмеет отказать никому из желающих…

Последние слова прозвучали прямо-таки ну очень угрожающе, но я постарался пропустить их мимо ушей. Доберемся – там и посмотрим. В конце концов, драками меня уже давно не испугать! Бросив еще один взгляд на лежащего на носу венда, я коротко ему приказал – но так, чтобы услышали все:

– Больше не смей прикасаться к девкам. Или полетим за борт вместе.

После чего протянул ему руку, помогая встать.

Ох, каким красноречивым взглядом, полным неприязни и недоверия окатил меня Горыня! Однако немного поколебавшись, он крепко сжал протянутую ладонь, рывком встал, пошатнувшись, а после не слишком внятно спросил:

– Покажешь, как ты так ловко машешь руками?

После короткой паузы (я специально ее выждал, чтобы не соглашаться сразу и выглядеть солиднее), вновь неопределенно пожал плечами:

– А ты научишь меня ратному искусству, научишь биться с топором, щитом и копьем?

Венд, с усилием сплюнув за борт набежавшую в рот кровь, широко улыбнулся:

– Идет!

Я улыбнулся в ответ, поймав недовольный взгляд Беляны и огорченное выражение в глазах нового товарища (видать неспроста говорят про дружбу, начинающуюся с драки!), когда он посмотрел на девушку. Тогда я промолчал, но зарубку в голове сделал…

Следующие несколько дней прошли довольно мучительно. Морской болезни, слава богу, у меня не обнаружилось – все же на тренировках, немаловажной частью которых была борцовская техника и акробатические разминки, я неплохо так подготовил свой вестибулярный аппарат. А в погружение и вовсе попал на пике формы – так что чуть что, к борту ладьи не бежал. Но неудобств хватало и без этого: во-первых, бесконечная гребля, как только спадал ветер. В первый же день я натер водяные мозоли на ладонях, после чего был вынужден работать веслом через дикую боль в руках. Слава богу, Ратибор менял гребцов местами каждые полдня – благодаря чему нагрузка на корпус, спину, руки распределялись равномерно. Иначе я бы вообще слег… Но и без того часами сидеть на жесткой скамье и грести тяжеленным веслом – удовольствие ну так себе.

Второй проблемный момент – жрачка. Может, на более длительных переходах по морю варяги как-то выходят из положения, разводя огонь на судне в каких-нибудь треногах-мангалах-фиг знает чем историческом. Но при мне ничего подобного не наблюдалось… Да и если вдуматься, забыв уже про опасность пожара, – кто будет брать с собой на относительно небольшое судно еще и запас дров? Как я понимаю, когда те же руянцы ходили речным путем «из варяг в греки», они на ночь приставали к берегу в более-менее удобных местах, там же и разводили огонь, собрав валежник и приготовив горячее. Однако на Балтике, видать, таких безопасных мест немного – наши ладьи находились в море круглые сутки, хотя к концу второго дня по левому борту показался берег.

Короче говоря, горячей пищи не было, не было и нормальной в моем понимании свежей воды. А от той, что братья-славяне взяли в поход, крепко так тянуло чем-то затхлым – походу, цвела водица-то в бочках… Так что уже к концу второго дня пути я с потаенной тоской вспоминал горькое пиво Хакана – оно было просто отвратным, но хотя бы не цвело… Ну, и жрачка, жрачка в походе – это что-то! Что-то вполне конкретное, вроде вяленого мяса и рыбы, куски и тушки которых были посолены ну прям очень слабо! Отчего и то, и другое имело весьма странный привкус. И отчего к концу все того же первого дня пути меня уже прохватил понос…

А вот тут-то начинается самое интересное… Гальюна на судне нет, это, блин, не византийский дромон и не арабский гураб (артиллерийское, в буквальном смысле – судно с десятком катапульт на борту, специально «заказывал справку»), и даже не венецианская хеландия. Это, хрен его за ногу, драккар викингов, где всех удобств – бадья для отходов