Между нами море (СИ) - Алешкина Ольга

— Значит у нас гость, — согласилась по-прежнему довольная горничная. — Заселила в люкс час назад, рассчитался наличными за неделю вперёд.

— Отлично, Наташа.

Это действительно чудесно. Все мои скопленные финансы стремительно таяли, а лезть в теткин сейф я пока не готова, да и код всё равно неизвестен. О наличии в доме такового мне накануне поведала Розалия, сама я, даже не подозревала, что тетушка обзавелась подобным тайником в своей спальне. Хотя со временем нашла бы, но пока у меня что-то вроде табу на посещение будуара Фаины.

Я отправилась к себе раздумывая нужно ли посетить гостя, проявить знак внимания, так сказать. В итоге решила не докучать. Гость вселился отдыхать, вот пусть и отдыхает, а почтение можно выказать, встретившись где-нибудь на территории.

Через пол часа заглянула Наташка. Постучала, от предложения войти отказалась и, стоя на пороге, спросила:

— У меня всё готово, я пойду тогда?

— Да, конечно, иди. Хотя нет, подожди, — остановила я, сбежавшую по ступеням горничную. — Ты гостю экскурсию провела, объяснила, что и где у нас?

— Беседку показала, сад, да качели. Прачечная ему не к чему, в люксе машинка есть.

— Хорошо. Спасибо, Наташа. Всё, больше не задерживаю, беги.

Ещё с час я просидела с ноутбуком, связываясь с администрацией сайтов, на которых тетка разместила информацию о гостевом доме. Менять оставленный в контактах почтовый адрес и телефон, с теткиных на мои, техподдержка напрочь отказывалась, так как я не могла предоставить им никаких доказательств, в права наследования я ещё не вступила. Бог с ней, с почтой, решила я, пока буду исправно пополнять баланс Фаининой сим-карты, таким образом, потенциальные клиенты смогут хотя бы дозвониться.

В холле гостевого дома я оказалась ближе к вечеру. На секунду замерла у двери «люкса», прислушиваясь, но постучать так и не решилась, хоть и любопытно — какой он, первый гость? Ну, постучу я, и что я ему скажу? «Здравствуйте, рада приветствовать вас в стенах нашего заведения?» Бред. Надеюсь, чем-то подобным его приветствовала Наташка, а я, боюсь, буду уже не в тему. Прибавить к этому опасение показаться назойливой. В общем, я нерешительно потопталась в холле, заглянула в пару номеров, где Наталья должна была застелить белье и отправилась в беседку. Попью на воздухе чай, пока не стемнело.

Ещё вчера усыпанная белыми, чуть розоватыми к серединке лепестками яблоня, сегодня норовила скинуть с себя весь буйный цвет, словно уставшая невеста фату. Завтра нужно вымести с дорожки все лепестки, как бы грустно не звучало. Я обогнула яблоню, почти достигнув беседки, как услышала скрип отворяющейся калитки — вечером скажу Гамлету, пусть смажет. Калитка снабжена кодовым замком, правильный набор цифр озвучивали гостям при заселении. Раз в пару лет Фаина перекодировала замок, думаю, стоит поинтересоваться у Гамлета, когда она делала это последний раз. Я остановилась, дожидаясь, когда входящий появится в поле зрения, решив, что это выскочивший по какому-нибудь делу армянин. Мужчина вошел спиной, одной рукой прикрывая калитку, в другой высоко держал бумажный пакет из тех, что дают с собой в кафе или ресторанах.

Сердце ухнуло вниз. Потому что, это не Гамлет и даже не посторонний, пока неведомый мне гость. Эту покрытую коротким ежиком макушку я узнаю из тысячи, хотя вблизи лицезрела лишь раз, раньше она была укрыта густыми, длинными волосами. Гордей, черт возьми! Мне казалось, я сделала всё, для того чтобы он не возвращался.

— Откуда ты знаешь код? — строго спросила я. Он повернулся, растянул губы в улыбке и двинул навстречу.

— Девушка… как её… милый такой пухляш была столь любезна и сообщила мне его. Она вообще много чего мне наговорила.

«Наказать её что ли?» — подумала я, а вслух осведомилась:

— Чего тебе ещё? Вроде бы, мы всё выяснили: я жива, здорова и безразлична.

Вышло дерзко и грубо, но не стану врать, что я этого не хотела. Именно этого и добивалась — разозлить, отвернуть от себя. Улыбка сползла с его лица, Гордей приблизился и замер в метре от меня. Переложил пакет в другую руку, держа за дно, с шумом выдохнул, раздувая ноздри.

— Зачем ты это делаешь? В кого ты играешь, а?

Он наклонился к моему лицу, обдал горячим дыханием. От него пахло выпечкой, будто он буквально перед калиткой слопал свежеприготовленный круассан или такую вкусную слоеную плетенку, политую кленовым сиропом и посыпанную сверху ореховыми чипсами. А может это из его пакета так пахнет? «Господи, да ты, похоже, голодная», — мысленно протянула я, глядя куда-то в пол, стараясь думать о чем угодно, только не об этом мужчине в которого превратился мой Гордей. «Ага, твой. Был когда-то».

— Тебе совершенно не идёт эта маска суки, ты не такая, — пропел он полушепотом в моё ухо. Я вздернула голову и с вызовом глянула на него, собираясь с мыслью, Гордей справился с собой первый. Заулыбался вновь, выудил из кармана джинсов ключи и покачал ими перед моим лицом: — Я твой первый клиент, хочешь ты того или нет. А, впрочем, ты же равнодушная, тебе должно быть безразлично.

Пожал плечами и зашагал по дорожке, унося с собой пакет и запах съестного. Ключи были от люкса, я узнала их по брелоку. Через несколько шагов он обернулся и, словно прочитав мои мысли, сказал:

— Имей в виду, я заплатил за неделю вперёд и раньше этого срока съезжать не собираюсь.

Зачем он это делает, думала я, наливая чай. Мстит за нанесенные ему обиды? Хочет позлить, доставить неудобства? Я суетливо прошлась по беседке, едва не расплескав половину содержимого чашки, и устроилась в самом углу дивана, обхватив её двумя руками. Отчего-то мерзли ладони.

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍Гамлет вошел практически бесшумно. Заварил в стеклянном чайнике чай (пакетированный, я заметила, он не признавал, порою просто кидал себе заварку в кружку) и расположился за столом, прихватив себе грушевидный стакан. Поинтересовался подлить ли мне, я отказалась, а он замолчал. Может почувствовал, что к разговорам я сейчас не расположена.

Появление на веранде Гордея меня ничуть не удивило. В руках он держал большую тарелку на которой высились плетенки. Те самые, с ореховыми чипсами.

— О-о… кажется, я вовремя, — непосредственно протянул он. — У меня целое блюдо вкуснях, в одиночку не осилю. Угощайтесь.

Стол для своей ноши, Гордей выбрал ближайший ко мне.

— Уф, — плюхнулся он по другую сторону дивана и указал пальцем на блюдо: — У вас тарелки из номера выносить можно?

Я зачем-то мимолетно глянула на Гамлета, будто тот здесь решает такие вопросы, и, не поворачивая головы к Гордею, ответила:

— Можно, если возвращать их на место.

— Чаем напоите? — весело спросил он.

Гамлет поднялся первый, взял из шкафа такой же, как у него, стакан, плеснул в него горячей жидкости из чайника и поставил на стол перед гостем. Армяне народ гостеприимный, только, судя по выражению лица моего работника, гостеприимством тут даже не пахло. Скорее — держи уже, только угомонись.

Я вертела в руках чашку, с недопитым чаем, стараясь лишний раз не шевелиться, не напоминать о себе, Гордей к своему стакану даже не притронулся и лишь армянин, изредка прихлёбывая чай, нарушал тишину кажущуюся нелепой, ненастоящей. Мы сидели странной молчаливой компанией, словно каждый из нас чего-то ждёт. Чего-то интересного, острого и не уходит лишь из-за боязни пропустить. Из всего этого самое странное — Гордей, точнее его присутствие. От него несло свободой. В этой расслабленной позе, в раскинутых по спинке дивана руках, в чуть лукавом взгляде, во всем читалась уверенность. Я и Гамлет, напротив, зажаты, напряжены, ни секунды не подозреваем как вести себя, будто это мы у него в гостях. Он точно издевается. И заявился, похоже, чтобы потешить своё самолюбие, показать — всё у меня хорошо! Ещё бы дочку главы сюда поселил. Небось, есть чем похвастать…

Мне до ужаса захотелось эту чертову плетёнку, что он притащил, аж слюна выделилась. Я сглотнула, но тянуть руку к выпечке поостереглась, не из-за боязни за фигуру, нет, казалось от откушенного угощения до «пропуска» Гордея в своё сердце один шаг. Мысль бредовая, конечно, не думал же он всерьез подкупить этим моё расположение, это жест вежливости. Да и нужно ли оно ему вообще, это расположение? Это меня гложет чувство вины, меня переполняют страхи. Его скорее любопытство. Ведь именно оно привело его сюда, можно даже не сомневаться.