Свадьба вампира - Евгений Бугров

– Петр Тимофеевич. Разрешите напомнить. Завтра расписано по часам.

– Сережа, поскучай пару минут, я сейчас!

Стремительным шагом мэр вышел из кабинета, секретарша выкатилась следом. До Ежова донесся отцовский голос, который решал вопросы по-ленински картаво, легко и просто. Кому-то дал текущее поручение, кому-то что-то подписал, кого-то перенес, а кого-то без стеснения послал матом. Вот и все. Вернувшись, как и было обещано, через пару минут, мэр закрыл дверь поплотней, присел рядом с сыном.

– Я тебя случаю, Сережа. Выкладывай.

– Это я тебя слушаю. Ты просил помощи, я приехал.

– Я просил помощи? – мэр улыбнулся. – Поясни, пожалуйста.

– Следует понимать, что ты ничего не писал и не просил меня срочно приехать.

– Разумеется, нет. Ты недавно был в гостях.

– Вот как?

– Это не значит, что я тебе не рад!

Вместо объяснений Ежов достал из кармана аккуратно вскрытый конверт, протянул отцу. Тот сразу посмотрел обратный адрес, хотел что-то сказать, но промолчал, потом вынул листок писчей бумаги, сложенный вдвое, развернул, и хмыкнул. Письмо было напечатано на машинке. Он кинул взгляд на сына поверх очков, и стал читать.

«Здравствуй, Сережа! У меня неприятности, серьезные. Желательна твоя помощь. Приезжай, как только сможешь. Не хочу доверять подробностей письму, телефону тоже, все объясню при встрече. По приезду остановись в гостинице «Центральная», номер будет забронирован. Свой приезд постарайся оставить втайне, домой не приходи и не звони, все очень серьезно. Жду тебя на работе с 11 до 12, буду на месте, в приемной не задерживайся. Жду тебя! Твой отец».

Мэр закончил чтение, снова глянул на сына поверх очков.

– Ты из-за этого приехал?

– А разве мало?

– Теперь более чем достаточно, – не отдавая письмо, мэр легко встал, вернулся к своему столу и взялся за телефон. – Вызову начальника милиции, пусть займется.

– Папа, не спеши, – остановил Ежов. – Вначале объясни.

Мэр положил трубку. Поразмыслив, сел в кресло.

– Это не мое письмо, – он показал конверт. – Оно не подписано. На машинке я печатать не умею, а если попросил секретаршу, то подписал бы. Пусть милиция займется! Безобразие.

– Вначале я тоже всерьез не принял, но есть одно «но». Это письмо отпечатано на твоей старой машинке. Я отыскал образец и сравнил. Обнаружилось полное совпадение, сомнений быть не может. Это именно наша машинка, домашняя. – Ежов подошел к отцу и вынул из кармана еще один листок. – Помнишь, я как-то рапорт составлял, это черновик. Можешь сравнить. Буква «р» слабо пропечатывается, «с» подпрыгивает. – Он положил листок рядом с первым письмом и, взяв карандаш из канцелярского набора, стал показывать отцу. – Видишь? Литер «б» вообще из другого шрифта.

– Глазам не верю, – мэр, поправив очки, следил за карандашом. – Это точно?

– Ошибка исключена. Литер «б» я собственноручно когда-то с другой машинки переставил.

– Но письмо-то я не писал! – мэр в расстройстве снял очки и потер уставшую переносицу. – С утра бумагами завалили. Линзы менять надо.

– Лучше объясни, что тут вообще происходит? В городе.

– В городе порядок! Старая машинка, значит. Не хотел тебя вмешивать, придется, раз уж приехал. В общем, недели две назад отравили собак. Ты в гости приезжал, после этого. Дня через два, кажется. И что странно. Ты же знаешь! Жанна и Боцман. Дрессированные овчарки, их охрана боится, не гавкнули, отравы нажрались. Утром как бревешки лежали. И в тот же день, прямо в Исполком, письмо доставили дикого содержания, – мэр выдвинул ящик стола, достал похожий конверт, положил рядом. Рисунки на конверте, марки одинаковые, и адрес тоже на машинке отпечатан. – Читай, сынок, до чего дожил твой папа на старости лет.

Письмо гласило:

«Старый хрыч! Убирайся на пенсию, приготовь банк и архив к изъятию. Даю 2 недели со дня, как сдохли твои собачки. Если обратишься в милицию, тебе кишки выпустят. Привет от Багиры. Фауст».

– Та же машинка, – Ежов вопросительно поднял глаза.

– Скажешь, тоже я написал? Старый хрыч, убирайся на пенсию, кишки выпущу. Нет, этого я так не оставлю! Пусть милиция разбирается.

– Только дров наломают. Тут дело личное!

– Это служебное дело. Архив, пенсия… Пусть профессионалы работают.

– Не забывай, я тоже профессионал, хотя и бывший, – Ежов сел на ближайший стул. – Я задам тебе несколько вопросов, а потом решим, как быть. Договорились?

– Спрашивай, Сережа, – мэр надел очки, глянул на часы. – Предупреждаю сразу, времени мало, в 12 надо быть в Обкоме.

– Начнем с обратного конца. Кто такой Фауст?

– Понятия не имею, – мэр посмотрел с иронией. – Не общался, не знаком, никогда не слышал. Вот только читал про него. Доктор Фауст, договор с дьяволом. Может, Гете позвоним?.. Извини, шутки тут неуместны. Предположений не имею. Что еще? Спрашивай.

– Проститутка Багира! Тоже не слышал?

– С данным контингентом не общаюсь, – сухо сказал мэр и неожиданно подмигнул. – Возраст.

– Весь город знает, – Ежов не принял шутку, на скулах играли желваки – В газетах пишут. Ее убили как раз 2 недели назад, а тело обнаружили на городской свалке, на днях. Очередная жертва маньяка. Понимаешь?

– Понял, – мэр обеспокоился. – Пусть милиция разбирается! Тебе не надо ввязываться.

– Что значит, не надо? Письмо я получил. Проститутку убили, собаки отравлены. И отравил их, судя по всему, кто-то свой, во всяком случае, хорошо знакомый. Из чужих рук они не ели, сам знаешь. Если ты письмо не писал, кто забронировал номер? А он был забронирован! Опять же, пишущая машинка. Кто имел доступ, бывал в доме? Про какой архив идет разговор, какой банк? Вопросы требуют ответа, тогда вычислим преступника, хулиган это или что похуже. Это не шутки!

– Понимаю, осознал, – мэр глянул на часы. – Впопыхах ничего не решим.

– А навскидку? Нужны зацепки. Может быть, домработница? Кто-то из охраны имеет доступ. Это близкий человек. Дарья Семеновна, ее знакомые? Ты можешь не знать.

– Что ты, Сережа. Мачеха твоя святая женщина. Она и домработница, хозяйка и повариха. Никто не бывает. Как же я забыл? – мэр хлопнул ладонью по столу. – Этой машинки давно в доме-то нет! Валера как-то попросил, у него электрическая машинка сломалась, отдал в ремонт, тут понадобилась, да зачем она? Хлам старый, потом выбросил, наверно. Это года два назад было, я и забыл.

– Братец мой сводный, о нем речь?

– Послушай, Сережа, – мэр постучал пальцем по часам. – Наверно, у тебя дела в городе?.. У меня предложение. Ты вечером приезжай домой, не спеша посидим и все обсудим, под пельмени. Дарья Семеновна обрадуется! Старка припасена, твоя любимая, водочки выпьем. Без повода не разрешает, заботится. Решено? Ставлю на голосование.

– Принято единогласно. – Ежов поднялся. – До вечера дел хватит.