Приди в такое время… - Ирма Гринёва

готовился, так готовился! Красиво накрыл стол. Небольшой подарок приготовил — не такой дорогой, чтобы отказаться, но и не такой, чтобы выглядел дешёвкой. Но Дефне начала с того, что стала благодарить за предоставленную возможность поработать в Арт-сине, за полученный опыт, за доброе к ней отношение, за благожелательную оценку её работы, переведя скромные серёжки с кристаллами Сваровски из личного подарка от Синана в общественный подарок от коллектива Арт-сина. А потом и вовсе объявила, что уедет в субботу утром, ведь дальше в программе фестиваля только развлечения, и она ему в качестве помощницы уже не нужна. При таких обстоятельствах попытки уговорить Дефне остаться в Арт-сине, принять участие в качестве модели для каталога, выглядели бы жалко. И Синан ничего не сказал.

На крышу, чтобы посмотреть на звёзды и переливающийся вдалеке огнями Гюмюшхане, они, всё-таки, поднялись. Молча разместились на лежаках. Полежали недолго. Дефне быстро замёрзла, и они разошлись.

Синан не стал переносить отъезд, остался на выходные. Решил покататься на лыжах, раз, уж, заехал так далеко, а вечером полюбоваться выступлениями лыжников. Но в душе образовалась какая-то пустота. Не шли на ум ни работа, ни катание, ни, даже, Дефне.

Вечернее представление лыжников было, как всегда, красиво, но третий раз уже не произвело такого впечатления, как в первый. Хотя, каждый раз они что-то добавляли новое. В этом году был очень красивый спуск змейкой с вершины горы инструкторов с флагами стран, туристы из которых побывали на курорте за 10 лет его существования. Таких набралось немало. Ну, и как всегда, впечатлил спуск с факелами в руках. На фейерверк Синан не остался.

15

Пусть мои губы

не изгибаются при произношении других имён так,

как изгибаются при произношении твоего

Фотосессия с Дениз Байсал прошла великолепно! Хватило одного дня. Вот что значит профессионал своего дела! Она мгновенно выдавала эмоцию или позу, которую от неё хотели. Ничего повторять или переделывать по сто раз было не нужно. В немалой степени такой слаженной работе способствовало то, что Дениз пришла в восторг от своих фотографий, сделанных с помощью фотошопа, и сразу прониклась доверием к профессиональным качествам фотографа и дизайнера одежды — Диренчу и Фелисите. И без капризов согласилась с Лучиано сниматься в полный рост босая, хотя он-то, как дизайнер обуви, был кровно заинтересован, чтобы его модель красовалась на ножке такой знаменитой актрисы, как Дениз Байсал.

Сеанс с Дениз показал несостоятельность идеи Синана о снимке наполовину с макияжем, наполовину без него. В натуре это смотрелось не намного лучше, чем при фотошопе. Но зато появилась другая идея. Шикарная! Диренч расставил вокруг Дениз зеркала и сделал снимок по плечи. Красота получилась неимоверная! И серьги можно было прекрасно рассмотреть со множества ракурсов.

А вот с «Осенью»-Масьшей пришлось биться целую неделю. На Масьше великолепно сидело платье, которое придумала для неё Фелисита. К её задорным глазам очень шли серьги. Ботильоны на невысоком аккуратном каблучке мило облегали её ножку. Но всё это прекрасно смотрелось по отдельности, а вместе образ никак не получался. А главное, серьги, такие яркие, праздничные, как листья всех оттенков зелёного, жёлтого, красного, коричневого в осеннем лесу, куда-то исчезали на общем фоне, растворялись. Их было не видно. Скорее всего, происходило это из-за буйной кудрявой рыжей гривы модели. Так жалко было терять такую необычную девочку. Да и никого другого Синан не видел на её месте.

Спас положение Диренч. Ему пришла в голову идея заменить серьги «Осень» серьгами «Весна». И образ тут же выстрелил в десятку! Конечно, потребовалось поменять ткань и немного изменить фасон платья. И ботильоны заменить на сандалии. А ещё убедить в правильности решения упрямого начальника. Последним аргументом, после которого Синан сдался, было то, что весёлые мелкие пятнышки, в беспорядке разбросанные по лицу Масьши, по-русски назывались «веснушками». От слова «весна».

На снимке в полный рост Масьшя предстала в образе славянской девушки, поющей хвалебную песнь богу Ярило24. Её пышные кудри убрали с лица и уложили короной вокруг головы. Она сама стала выглядеть, как маленькое солнце. Драгоценные камни серёжек искрились на солнце, вспыхивая разноцветными всполохами.

Снимок Масьши по плечи Диренч сделал по время движения. Они с Фелиситой придумали замотать девушку в ткань и крутить её, пока ткань не спадёт с её плеч. Последний кадр получился изумительным. Ткань почти оголила её плечи, а серёжки так разлетелись в стороны, что видны были со всех сторон до мельчайших подробностей.

Всё получилось великолепно, но что делать с Пинар, уже утверждённой на роль «Весны»? И где искать «Осень»?

Правовые вопросы с Пинар решил Ягыз, благодаря тому, что благоразумно включил в договор пункт о компенсации, в случае отмены договора со стороны Заказчика. Но и эти небольшие деньги выплачивать не пришлось, Пинар рискнула ими пренебречь, ради участия в повторном конкурсе на модель уже «Осени» на общем основании. В нём участвовали 5 девушек — все 3 модели, отобранные для «Весны» и две, оставшиеся от «Осени». Это тоже предложил Ягыз. Великолепная тройка — Фелисита, Диренч и Лучиано, идею горячо поддержали. Синан, скрипя сердцем, согласился — не начинать же конкурс заново?!

В первый момент то, что Синан увидел на снимках, ему категорически не понравилось. От того образа «Осени», который когда-то возник в его голове — современной девушки, студентки, дерзкой, смелой, жаждущей приключений не осталось ничего. Зейнеп25, которой едва исполнилось 25 лет, предстала на снимках, благодаря черному платью, строгой причёске и лаконичному макияжу, 45-летней женщиной. Осень жизни какая-то, а не осенняя студенческая пора!

Но, пересмотрев на следующий день фотографии новой модели, Синан кардинально поменял своё мнение. Да, Зейнеп на фотографиях не была дерзкой студенткой, но взрослой женщиной, много повидавшей в своей жизни. Битой этой самой жизнью, но не сломленной. Стойкой, как Скарлетт О'Хара. Изящной, как Одри Хёпберн.

На снимке в полный рост у Зейнеп на фоне тёмных волос, убранных в высокий пучок, и чёрного платья, выделялись 3 цветные точки — ярко-голубые глаза, оттенённые длинными ресницами, блистающие яркими осенними красками серёжки и тонкие разноцветные ремешки, поднимающиеся по ноге до начала икры от чёрных туфель на высоких каблуках.

Портрет по пояс тоже был снят с зеркалом. Но не так, как с Дениз. На нём Зейнеп выглядела как обычная женщина, которая вернулась домой из гостей, или из театра. Уселась перед трюмо, чтобы смыть макияж. Наполовину