История папства - Джон Джулиус Норвич

Это соперничество стало причиной события, которое легло несмываемым пятном на репутацию папства. В ноябре 602 года царствование Маврикия неожиданно и преждевременно закончилось. Его армия, воевавшая с варварскими племенами аваров и славян на Балканах и предвкушавшая возвращение на зиму в Константинополь, неожиданно получила приказ провести зимние месяцы в негостеприимных краях за Дунаем. Не желая переносить сильный холод и неудобства в палатках, жить за счет местного населения и постоянно ожидать нападения со стороны кочевых варварских племен, солдаты взбунтовались и сделали своим предводителем одного из центурионов — жестокого и кровожадного чудовища по имени Фока. Маврикий и его пять сыновей, один из которых приходился крестником папе, — все были убиты; Константину и ее трех дочерей отправили в монастырь[34]. А Фока короновался императором ромеев[35]. Такая жестокость требовала самого сурового осуждения со стороны Григория, на какое только он был способен. Это почти невероятно, но он отправил новому императору льстивое послание с поздравлениями и оказывал ему поддержку на протяжении двух оставшихся лет жизни. Если бы папа дожил до наступившего в последующие шесть лет царства террора, казней и юридических убийств, ослеплений и членовредительства, пыток и сожжений на костре, пока наконец в 610 году Фоку не схватили и не разорвали на части, то можно лишь надеяться, что переменил бы мнение о нем[36].

На севере и крайнем западе Европы перспективы распространения христианства выглядели куда более многообещающими, чем на юге. Некоторые из бывших римских провинций теперь находились под управлением варварских королей, по большей части франкского происхождения, которые уже официально приняли христианство, хотя, по-видимому, в его арианском варианте; другие все еще оставались язычниками. Чтобы обратиться в католичество, они нуждались в пастырской заботе. В начале понтификата Григория для выполнения этой цели наиболее подходящими странами казались вестготская Испания, франкская Галлия и англосаксонская Британия.

Вопрос с вестготской Испанией разрешился сам собой. На рубеже VI-VII веков король-арианин Рекаред, побуждаемый к тому другом папы, епископом Севильи Леандром, объявил о своем обращении в католичество. Основная масса населения, потомки жителей римских провинций, и так уже были католиками. Теперь же представители знати и епископы, еще остававшиеся арианами, последовали примеру своего короля. В знак своей радости (и, видимо, облегчения) по поводу этой новости Григорий преподнес королю в качестве дара две особо святые реликвии: ключ, сделанный из цепей святого Петра, и распятие, в котором заключалась частица Честного (и Животворящего) Креста Господня и несколько волос с отсеченной головы Иоанна Крестителя.

Королевство, или, если точнее, королевства франков занимали территорию современных Франции, Бельгии, Нидерландов, Швейцарии и северо-западной Германии. Они были германским народом, их король Хлодвиг принял крещение в 499 году, но сложность заключалась не в арианстве — там царил хаос, дюжина мелких государств и королевств воевали и интриговали друг против друга, а церковная иерархия, большинство представителей которой покупали свои чрезвычайно доходные должности, погрязла в пороках. (Когда король Хильдеберт, правивший с 511 по 558 год и убитый своими племянниками, которые желали завладеть его землями, нанес визит в Суассон, епископ оказался настолько пьян, что ему запретили вступить в собственный город.)

В своих попытках восстановить хоть какой-то порядок Григорий имел по крайней мере одного, хотя, по-видимому, не вполне удовлетворительного союзника — королеву Австразии Брунгильду, дочь вестготского короля Атанагильда, которая оставила арианство при заключении брака с Сигебертом I[37]. Сам Сигеберт в 575 году был убит, а Брунгильда на короткое время попала в заключение в Руане; после своего освобождения она присоединилась к своему юному сыну Хильдеберту II в его столице Меце и в течение последующих тридцати лет боролась за создание единого католического королевства и долгое время поддерживала оживленную переписку с папой, который оказывал ей максимально возможную поддержку. Увы, они потерпели фиаско. Цели королевы заслуживали похвалы, однако ее методы, на которые Григорий изо всех сил старался не обращать внимания, были столь же насильственными, как и у остальных членов ее семейства, и в 613 году, когда Брунгильду не могли уже больше выносить, австразийские аристократы схватили ее, три дня подвергали пыткам, затем посадили на горб верблюда, возили на посмешище воинам и в конце концов замучили, привязав к лошадиному хвосту.

В Англии были трудности несколько иного свойства. Первые миссионеры появились там, по-видимому, в III веке — британские епископы присутствовали на соборе в Арле самое раннее в 314 году, однако с приходом англосаксов, бывших по большей части язычниками, христиане оказались загнаны в крайние западные районы, а их религия переживала временный упадок. Кельтские миссионеры из Ирландии и Шотландии предпринимали определенные усилия, чтобы изменить эту тенденцию, однако их общины всегда держались особняком. В частности, кельтские монастыри, насельники которых склонялись к православной модели, имели мало общего с монастырями Запада. Кроме того, у кельтов была своя система вычисления даты Пасхи, которую они праздновали в другой день. Фактом остается то, что ни предшествующий папа не обдумывал всерьез планы миссионерской деятельности за пределами империи, ни Григорий, которому хватало бесчисленных трудностей поближе к дому. Обращает на себя внимание та важность, с какой он обрушивался с нападками на этот отдаленный остров, о котором сам не раз говорил как о крае Земли, и та его убежденность в том, что не только необходимо распространять христианство, но и что те, кто является христианами, должны быть поставлены под контроль папы и тщательно согласовывать свои идеи и поступки с Римом.

Все британские дети знают (или по крайней мере знали раньше) рассказ, который поведал Беда Достопочтенный об одном из первых в истории (и худших) каламбуров: за несколько лет до того Григорий шел по рынку и, заметив симпатичных белокурых мальчиков, выставленных на продажу в качестве рабов, спросил, из какой они страны. Ему сказали, что они пришли с острова Англия и называются англами. «Добро, — сказал он, — ибо у них лица ангелов, и они достойны приобщиться к ангелам на небесах»[38]. В 595 году мы находим в послании Григория к его ректору в Галлии инструкции набирать английских мальчиков-рабов и готовить их к пострижению в монахи — в них он мог видеть потенциальных переводчиков; и в следующем году папа направил в Англию миссию примерно из сорока монахов во главе с Августином, приором монастыря Святого Андрея в Риме — той самой обители, где Григорий когда-то был одним из братии. Предупрежденный по своем прибытии в южную Галлию о страшных опасностях, которые подстерегали его среди английских варваров, Августин вернулся в Рим в полной уверенности, что от миссии надо отказаться. Однако Григорий вдохнул в него новые силы, дав ему рекомендательные письма, и отправил его обратно в путь.

По-прежнему, видимо, испытывая некоторый трепет, Августин и его сорок монахов высадились на побережье Кента весной 597 года — по совпадению того самого года, когда святой Колумба скончался на острове Иона. Их любезно принял король Кента Этельберт, в это время верховный правитель южной Англии; власть последнего, как сообщает Беда Достопочтенный, простиралась на всю Англию к югу от Хамбера. Жена его Берта, дочь франкского короля Хариберта и племянница королевы Брунгильды, естественно, была уже христианкой и оказала Августину всяческую поддержку. Ее супруг поначалу проявлял осторожность. «Я вижу, — сказал он Августину, — что вы верите в то, что говорите, иначе не проделали бы такой большой путь, чтобы изложить мне это. Однако вы не должны ожидать того, что мы сразу откажемся от обычаев, которые я и англы соблюдали в течение поколений. Поэтому еще и еще говорю вам: никто не будет препятствовать вам, и если вы убедите нас, то вслед за этим мы примем вашу веру».

Несколько месяцев спустя Этельберт вместе со своим двором и большинством подданных принял крещение. Таким образом, он стал первым христианским королем Англии и первым ее святым[39]. Тем временем Августин основал монастырь, который освятил в честь святых Петра и Павла (хотя позднее он стал монастырем Святого Августина), — почти наверняка самый ранний из тех, что основали бенедиктинцы за пределами Италии. Кентербери превратился в штаб-квартиру христианства в Англии и остается ею по сей день. Папа Григорий был в восторге. «Сияющими чудесами своих проповедников, — объявил он, — Бог принес веру на край Земли. Он соединил верой Восток и Запад. Смотрите, язык Британии, который раньше мог издавать лишь варварские звуки, теперь научился возносить еврейское «аллилуйя», хваля Бога».