Азербайджанское государство Сефевидов - Назим Джафарли

Наделение улькой также была связано с назначением на должность: она передавалась с назначением на должность и отнималась при увольнении с должности. Лицам, назначенным на различные должности в провинции и получившим чины, улька также выделялась по указу шаха. Тиуль передается правителям областей и провинций, и вся территория возглавляемой правителем провинции входила в его тиуль. А улька передавалась назначенным на территорию провинции должностным лицам, и по указу шаха они становились владельцами всей прибыли ульки. Все чиновники управленческих органов, которые существовали в составе ульки, обеспечивались за счет собранных налогов и прибыли. Доход от ульки причитался владельцу ульки, а с этого дохода налоги и другие повинности не взимались. В указе Шаха Аббаса I, изданном в 1587 году по поводу находившейся в Мугани ульки Шафи Ахмед Шейха Чобанлы, говорилось: «Правителям, тиулдарам, даругаларам, калантарам и чиновникам дивана с названной ульки никаких налогов не взимать» (143, с. 155).

Источники показывают, что области, провинции, города, населенные пункты, входящие в государственные земли, имели значительный годовой доход. Часть этого дохода в виде налогов в централизованном порядке входила в государственный бюджет. Годовой доход правителя Южного Азербайджана, как одной из крупнейших провинций государства, составляла 30 тысяч туменов (205, т. 4, с. 423), годовой доход Иреванского хана составлял 20 тысяч туменов, Карабахского правителя – 28 614 туменов и годовой доход Ширванского правителя составлял 35 542 тумена (137, с. 77–78).

Правители держали под постоянным контролем и учетом источники, составляющие основную прибыль провинции. Они сами назначали сборщиков налогов и самостоятельно определяли размер налогов. Перед сбором налогов составлялся список находившихся в провинциях мужчин, лошадей, быков, коров, буйволов, ослов, домашней птицы, виноградников, мельниц и ремесленнических мастерских, определялся налог и регистрировался в канцелярии-тетради (224, с. 88–89). Однако их финансовая деятельность была под постоянным контролем центральных финансовых управлений. Основные источники дохода провинции регистрировались в специальном реестре (тетради) канцелярии и дивани-мамаликом определялись основные показатели и назначение затрат финансовых средств, собранных в бюджете провинции, правители провинции во время расходования бюджетных средств должны были следовать этим показателям.

Таким образом, доход, поступающий от налогов, собранных с провинций, областей, городов и других населенных пунктов, входящих в государственные земли, поступает в бюджет провинции и после удержания налога (пошлины) с этих средств в пользу шаха, часть оставшихся средств выдается в виде жалованья чиновникам, работающим в центральном государственном аппарате, на основании денежного перевода, полученного от дивана, а жалованье работающим в местных органах управления чиновникам выплачивалось в виде расм аль-вазаре, расм аль-садаре, расм аль-мустоуфи, расми даруга, расми-калантари. Оставшиеся средства расходовались на содержание находящейся в провинции армии, уходили на затраты местных правителей, благоустройство провинций, городов и поселков.

В основные провинции, не являющиеся хассе, правители назначались пожизненно, и правление передавалось по наследству. Такие правители во внутреннем управлении страной были относительно самостоятельны. Ввиду того, что правление их носило не временный характер, они были заинтересованы в улучшении положения населения провинции и в развитии ее экономики. Самостоятельные правители, назначенные пожизненно, часть дохода управляемой им провинции расходовали на ее собственные нужды. Иногда в связи с войной правители приграничных провинций менялись и назначались временные правители. В таких случаях хозяйственная жизнь провинции нарушалась и шла к упадку.

А дивани хассе возглавляло управление государственным имуществом. За его счет во главе с раиси-мустоуфэйи-хассе содержался хассе дивани. Этот мустоуфи подчинялся мустоуфи аль-мамалику страны. Территория хассе управлялась назначенным шахом мубаширом (визирем) (135, с. 41). Значит, должности по признаку территории делились на два управления – хассе и амма, т. е. дивани-мамалик и дивани-хассе, и относились как к садарату, так и к вазарату. Сборщик урожая с имущества хассе назывался «забити мехсулати хассе-йи шарифе». Например, в период шаха Тахмасиба забити мехсулати хассе-йи был Фархад бека Исфахан (95, т. 2, с. 852). Кроме этого во всех везаретах округов имелись должности хассе визиря.

В. Ф. Минорский, ссылаясь на Шардена, отмечает, что управление хассе впервые внедрилось во времена шаха Сафи I (1629–1642) его главным визирем Сари Таги (135, с. 42). Однако на самом деле разделение должности садарата на хассе (государство) и амма (мамалик) в первые годы правления Сефевидов происходило из обычной практики.

Имущество хассе было основным доходом шаха. После того, как возглавлявший провинцию визирь забирал себе 10 процентов дохода, поступавшего от провинций, относящихся к имуществу хассе, оставшиеся средства целиком сдавались в шахскую казну. Другого дохода кроме этого у правителей городов хассе не было (182, с. 136). Поэтому шах был заинтересован в преобразовании государственного имущества в имущество хассе. В частности, во времена Шаха Аббаса I после того, как большинство государственных земель было преобразовано в имущество хассе, управление этими землями было возложено на назначаемых шахом надзирателей. Такая политика значительно уменьшила влияние правивших областями эмиров-кызылбашей, с одной стороны, а с другой – Шах Аббас за короткий срок смог разрешить свои материальные затруднения. Однако в результате экономической политики такого рода стране был нанесен большой урон и это привело к спаду экономики. Вследствие этого в последующие годы уменьшился размер собиравшихся налогов. С другой стороны, в областях хассе у шахских надзирателей был только один интерес: собрать как можно больше налогов и, сдав его в шахскую казну, тем самым сохранить свою должность. Так как в связи с этим у надзирателей не было никакой заинтересованности в областях хассе, делам по управлению областью значения не придавалось. В результате насильственного сбора налогов жизнь в области стала тяжелой. С другой стороны, политика преобразования общего имущества в имущество хассе привела к длительному ослаблению страны с военной точки зрения.

В частности, вследствие ускорения преобразования общего имущества в имущество хассе в последующий после Шаха Аббаса I период, во времена Шаха Сафи (1629–1642), Шаха Аббаса II (1642–1666) в имущество хассе было переданы и приграничные области (при условии, исключения того, что в военное время правителями этих областей назаначались кызылбаши). В итоге из-за долговременной политики преобразования областей страны в имущество хассе аль-салтанат страна была ослаблена как с экономической, так и с военной точки зрения (175, с. 78). Шарден, затрагивая этот вопрос, пишет, что имущество хассе, тирания шахских мубаширов, насильное требование ими от населения незаконных налогов и повинностей привели к развалу страны. Шахские мубаширы при своем назначении на должность мубашира над имуществом хассе брали деньги в долг, чтобы дать взятку за получение согласия у придворного люда, обитательниц гарема. Для восполнения денег, отданных в виде взятки, они мучили народ, так как были уверены, что в случае если подданные будут жаловаться на мубарширов, их дворцовые защитники пренебрегут этими жалобами и не допустят, чтобы заявления жалобщиков дошли до шаха (135, с. 42).

После Шаха Аббаса I влияние представителей власти и правителей в пределах империи Шаха Аббаса II несколько ограничилось. Многие провинции, в том числе находящиеся в отдалении от пограничной зоны провинции Гилан, Казвин, Мазандаран, Язд, Керман, Хорасан и Азербайджан были переданы в имущество хассе. Передача провинций в имущество хассе и стекание налогов и повинностей с этой территории в шахскую казну, самовольство в этих провинциях мустоуфиев (финансовых работников) и незаконный, насильственный сбор с подданных налогов послужили началом упадка Сефевидского государства. В шахских областях размер налогов, собираемых мубаширами, мустоуфи, даруга и другими, неуклонно повышалось, беззаконие при сборе налогов продолжалось, положение населения ухудшалось, нарушался ритм хозяйственного развития.

Роджер Сейвори верно заметил, что приграничные области быстро преобразовывались в имущество хассе. Во время войн кызылбаши вновь назначались правителями этих областей. Они хорошо обеспечивали их защиту. Когда область отдавалась эмиру-кызылбашу в виде тиуля, он имел право для защиты области брать оттуда доход в определенном размере. Поэтому правителя, назначаемого в область хассе интересовала не защита области, а ее доход (175, с. 78).