Принцесса - Джоанна Линдсей

— Тише! — прошептал Штефан. — Каждый из нас знает, что именно является неопровержимым доказательством ее принадлежности к королевскому роду Яначек. Поэтому я предлагаю проверить это, а не пускаться в ненужные рассуждения.

Василий возмущенно фыркнул:

— Глупо даже думать на эту девку!

— Тут и думать нечего, Василий. У нас нет выхода, это единственная и последняя возможность. Эта служанка вполне может оказаться той, которую мы ищем. И ты сам прекрасно все понимаешь — Я мечтаю, чтобы этого не случилось. Не может быть! Не верю!

— Метка, Василий. Маленькое клеймо в виде полумесяца, поставленное на левую ягодицу, убедит тебя в обратном.

— Черт возьми, Штефан! Делай что хочешь, но я не собираюсь в этом участвовать. Я к ней и на пушечный выстрел не подойду.

— Сомневаюсь, что потребуется твоя помощь. Кажется, у меня найдется пара монет, в обмен на которые эта сучка задерет юбку и сама покажет мне все, что требуется.

Василий даже покраснел от этих слов кузена, не потому, что тот так грубо выразился, а от мысли, что продажная девка, «сучка», может действительно оказаться сперва принцессой, а потом и королевой Кардинии.

Лазарь, почуяв, что двоюродные братья на грани крупной ссоры, встал между ними.

— Пойду-ка я разыщу девушку и спрошу ее, нет ли у нее особых примет на теле. Она на словах опишет мне эту метку, и все решится тихо и мирно.

— Она вряд ли ответит тебе на такой откровенный вопрос, не зная, почему тебя это интересует, — серьезно заметил Штефан, — а если ты объяснишь причину, она возьмет и сделает себе на заднице эту метку сама, чтобы не упустить свой шанс.

— Да мы не скажем ей все до конца, — не сдавался Лазарь. — И потом, надо подвести к тому, чтобы она сама рассказала…

— А, вы еще здесь? — прервал его сердитый голос девушки, которая стояла внизу перед лестницей, держа в руках поднос с завтраком для хозяина. — Вот дверь, и идите-ка отсюда подобру-поздорову, ясно? Доббс ждет меня.

— Мы знаем, — сказал Штефан и стал спускаться по лестнице, — отнеси ему еду.

— Штефан! — окликнул его удивленный Лазарь, но тот отмахнулся.

Таня подождала, пока они все окажутся внизу и пройдут мимо нее. Она беспокоилась, так как руки ее были заняты подносом и оставляли ее на время беззащитной. Но вид у всех был уже другой. Тот, которого назвали Штефан, не впивался в нее своим гневным дьявольским взглядом, но тем не менее глаза его сверкнули, когда он глянул в ее сторону. Правда, Таня почувствовала в его взоре нечто другое, и это заставило ее волноваться еще больше…

Тут она заметила того златокудрого красавца. Он тоже посмотрел на нее и даже на несколько секунд задержал взгляд, от которого она мысленно поежилась — столько в нем было ненависти и презрения. Как ее угнетало такое отношение! Она, конечно, для такого богатого человека никто, но он не имеет права ее унижать. Может вообще не замечать, пожалуйста, но смотреть на нее как на низкое, недостойное существо… Правда, вчера она ударила его, но он открыто оскорбил ее! Таня всю ночь проплакала от обиды. Даже побои Доббса не доводили ее до такого отчаяния!

Таня решила не думать об этом и получше разглядеть остальных иностранцев. Не найдя в них ничего примечательного, она быстро отправилась наверх к Доббсу. Спиной почувствовав на себе любопытные взгляды, она содрогнулась. Девушка вошла в комнату под их взглядами и плотно закрыла за собой дверь.

Глава 7

Лазарь спустился к друзьям. Ему пришло в голову незаметно последовать за девушкой и подслушать у двери.

— Она спросила его про нас, — поведал он. — Доббс сказал, что это не ее дело, и предупредил, чтобы она не подходила к нам и не вступала с нами в разговоры.

— Что еще?

— Да ничего интересного. Он все время жаловался и ворчал, требовал отчета, денег. Так и есть, она действительно ведет тут все дела одна, и никто ей не помогает.

— А вот и причина, по которой он хочет держать ее при себе, — заметил Андор.

— Может, и так, но он же не знает, зачем мы разыскиваем ее, — сказал Штефан, — она еще долго будет наверху?

— Сомневаюсь. Он так грубо с ней разговаривает, и, судя по тому, как она отвечает, ей порядком надоело с ним возиться. Я бы на ее месте давно дал ему подносом по башке.

Тут все услыхали, как хлопнула дверь, и тут же девушка сбежала вниз по лестнице. Увидев всю компанию, она замерла и сразу взялась за рукоятку своего кинжала. Этот ее жест, ставший уже привычным, вызвал только насмешливые взгляды со стороны четверки крепких и сильных мужчин.

Штефан усмехнулся: нелепо было представить, как хрупкая, маленькая женщина защищается с оружием в руках. Она привыкла угрожать кинжалом пьяным посетителям, и на них это производило, очевидно, впечатление. Но кардинцы не отступят, тем более что вовсе не собираются применять силу.

— Вы что, не нашли дверь на улицу? — спросила она, не обращая внимания на смех.

Штефан перестал улыбаться и сразу перешел к делу.

— Нам надо поговорить с вами, хозяйка.

— Вы же сказали, что вам нужен Доббс, и добились разговора с ним.

— Нас это не удовлетворило. Она удивленно подняла брови.

— А что, ваше чувство удовлетворения зависит теперь от меня?

Лазарь захохотал. Василий презрительно хмыкнул, но, к счастью, не сказал на это ничего. Штефану понравилась шутка, но он оставался на этот раз серьезным.

— У нас есть несколько вопросов.

— А у меня нет времени…

— Желательно, чтобы вы ответили.

— Я же сказала, что… Штефан резко оборвал ее:

— Довольно! Послушайте, мы извиняемся за вчерашний инцидент, а также просим прощения зато, что грубо разговаривали с вами полчаса назад. А теперь настаиваем на том, чтобы вы помогли в нашем деле.

Таня поджала губы — такому извинению грош цена. Этот Штефан его просто вымучил, почти прокричал. Разве так извиняются? Что-то не видно, чтобы он и тем более его дружки сильно сожалели о своей грубости! Они почти и не смотрели на нее, а слонялись по комнате… Но она ошиблась: на самом-то деле эти трое, не сговариваясь, перекрыли каждый выход из комнаты.

Тане теперь некуда было деваться и пришлось согласиться «помочь в их деле». Это разозлило ее — она терпеть не могла, когда на нее давили. Конечно, она может упрямо молчать и заставить их убраться. Силой от нее ничего не добьешься. Но ей хотелось поскорее отделаться от настырных иностранцев — дел полно! Так и быть, она ответит на их дурацкие вопросы. Но не будет притворяться, будто для нее это большое удовольствие — быть припертой к стенке. И потом, она должна отыграться за прошлые обиды. Другого случая не представится.

Долгие раздумья Тани Штефан расценил по-своему.