Тайна сломанного револьвера - Луис Ламур

Вот поворот впереди наверняка тот самый, за которым дорога резко уходит вниз к Ринкону.

Ринкон слово испанское и означает «гнездышко», «угол», «уголок», «жилище» или просто отдаленное, заброшенное место.

Совсем рядом протекала Затерянная Река. О ней упоминалось в последних строках дневника Джона Туми.

Как раз в этот момент я увидел косулю. Совсем рядом с дорогой, метрах в шести, затем еще одну и еще. Они совсем не торопились бежать от нас, что указывало на дикую заброшенность этих мест: на них ни разу никто не охотился. По поводу косуль никто не проронил ни слова. Все разговоры внезапно оборвались... Вернее, я только сейчас заметил, как стало тихо, хотя, по-видимому, мы некоторое время ехали совершенно молча.

Я внимательно огляделся по сторонам. Мы ехали вниз к Ринкону. На этом участке дорога стала шире, попадались и участки, где можно пустить коня галопом, если потребуется. Я почувствовал горячий удар воздуха от просвистевшей мимо пули раньше, чем раздался звук выстрела. Инстинктивно я вырвал ноги из стремян и кубарем скатился с седла, как раз в тот момент, когда испуганный жеребец встал на дыбы. Я приземлился на полусогнутые ноги в пыль рядом с ним и мгновенно нырнул в заросли колючего кустарника, окаймлявшего дорогу. Тут же откатился в сторону. И замер. Я услышал, как матерится Колин и как Джимбо вопит:

Он готов, Колин, готов!..

Заткнись, идиот!

Колин на месте развернул коня и рванул галопом к тому месту, где я упал. Но Корея была для меня неплохой школой, и когда он подъехал, я был уже шагах в сорока от того места.

Я прополз руслом высохшего ручья, бежавшего когда-то рядом с тропой. Но вскоре выкарабкался из него, прополз по-пластунски через заросли и вверх по крутому склону. Они здорово расшумелись, так что я мог не беспокоиться об издаваемом мною шуме. Мне нужно было успеть.

Джимбо с револьвером в руке внимательно осматривал дорогу. С моего наблюдательного пункта мне хорошо была видна Дорис, спокойно сидевшая в седле. В этот самый момент она достала из пачки сигарету. Чувствовалось, что происходящее беспокоит ее не больше, чем охота на зверя-подранка или змею.

Белл тоже не двигалась с места. Я почувствовал, она поняла, что ей отсюда живой не выбраться. Лишь однажды она попыталась двинуться с места, но передумала, и я понял, почему. Путь к отступлению перегородили два всадника, которых я встретил в день своего приезда на дороге. Она, как и я, попалась в ловушку, путь назад был отрезан. Ни у нее, ни у меня оружия при себе не было.

Теперь мы были у них в руках, и они намеревались убить нас. А Рис воспользовался стрелой из камней в качестве предлога, чтобы отделиться от группы; не будь этого, он бы выдумал какой-нибудь другой. Он проехал вперед и затаился. Теперь, если бы он или кто другой убили меня, всю вину свалили бы на Пио Альвареса.

У них был я в роли жертвы, был и козел отпущения, но, хуже всего, у них в руках была Белл. По какой-то неясной причине они собирались убить и ее.

Глава 5

Дикость какая-то! На дворе двадцатый век, век спутников и лунных модулей, а тут какие-то перестрелки с конокрадами и револьверные поединки времен девятнадцатого века. И все же я был приперт к стенке именно здесь, в этом богом забытом уголке Дикого Запада, точно так же, как девяносто лет назад Джон и Клайд Туми.

Двое верховых двигались без излишней торопливости. Рис был где-то на верху склона, так что против меня одного было сейчас пять здоровых мужчин и одна женщина, которая, я просто чувствовал это, была много опасней любого из них.

Лежа на склоне, я постарался прикинуть свои шансы. Выходило тысяча против одного, что они прикончат меня в течение часа. Но никто не испытывает особого желания умереть просто так, а уж тем более я. Мне хотелось жить, и не просто выжить, но и выйти из этой схватки победителем.

Продолжая наблюдать за ними, я попытался воссоздать в памяти картину горного склона за спиной. Его покрывали частые кедры и заросли различных пустынных колючек и кустарников. Попадались и клочки земли с пожухлой травой. Но, главное, примерно в ста пятидесяти двухстах метрах выше того места, где я лежал сейчас, была небольшая седловина моя единственная реальная надежда.

Флойд Рис был сейчас где-то там, наверху. Я это знал, но в данный момент передо мной были четверо вооруженных всадников. Чтобы выжить и скрыться от них, я должен был перебраться в такое место, где их лошади были бы бесполезны, заставить их спешиться. Никто в здравом уме не попытается загнать коня туда, куда я намеревался рвануть. Хоть у меня и не было оружия, я чувствовал, что мог бы заставить их попотеть, поскольку сомневался, чтобы хоть кто-нибудь из этой теплой кампании увлекался скалолазанием. А вот мне приходилось!

Я отполз на несколько шагов и наткнулся на выбоину, глубиной буквально сантиметров десять и шириной чуть больше полуметра. Но я, яростно извиваясь, словно червяк, прополз вдоль нее, укрываясь за камнями, до седловины. Еще немного, и я добрался до ближайшего кедра. Используя дерево в качестве прикрытия, встал на ноги и пробежал несколько метров. После этого пришлось пробираться на четвереньках. Но теперь меня уже скрывал еще один кедр.

Судя по звукам, доносившимся сзади, те четверо растягивались в цепь.

Можешь выходить, сказал Колин спокойным голосом, Пио больше не осмелится стрелять в тебя.

Судя по его тону, он считал, что я нахожусь значительно ближе к дороге, но голос его разносился по всей лощине. Еще несколько метров, и я доберусь до открытого места, где буду у них как на ладони. За этой проплешиной на склоне горы виднелась глубокая трещина. Сумей я добраться до нее, у меня появлялась реальная возможность в относительной безопасности убраться отсюда подальше.

Может, он ранен? спросил Колин. Ты уверен, что он не ранен?

Крови не видно было, это был голос Джимбо. Он просто струхнул.

Непохоже было, чтобы он испугался, сказала Дорис. А если вы и дальше будете здесь болтать, то он окончательно смоется.

Я встал, вышел на открытое место и прошел шагов пять, прежде чем у меня сдали нервы и я снова бросился на землю.

Эй, это говорил уже один из вновь прибывших. Там на склоне кто-то есть!

На мне была рубашка блекло-зеленого цвета и светло-серые брюки. Человек или животное это неважно, лежащие совершенно неподвижно на горном склоне, практически невидимы. Глаз улавливает только движение, и поэтому я лежал не шелохнувшись.

Может, это была птица, какая-нибудь куропатка, а может, кролик, сказал Джимбо.

Поезжай и проверь, это уже голос Колина. Он не мог уйти далеко, и если ты там заметил какое-то движение...

Да, кажись, я обознался, ответил ковбой. Вот ветер деревья шевелит.