Недостающее звено - Михаил Ахманов

В двадцать седьмом и двадцать восьмом веках сильмарри иногда приближались к земным кораблям, сопровождая их во время разгона – как правило, вдали от оживленных трасс, на границах звездных секторов или в ничейном пространстве. Зафиксирован случай, когда сильмарри попросили выслать инертный органический объект, необходимый для восстановления массы их корабля. С пассажирского лайнера «Королева Мод» им отправили катер с двадцатью тоннами искусственного белка, после чего корабль сильмарри окутался светом, подобным сполохам полярного сияния. Возможно, то был знак благодарности, которого не дождался капитан «Мадраса».

Увиденное и прочитанное лишь раззадорило Тревельяна. Конечно, являясь социоксенологом ФРИК, он изучал примитивные расы, которым что полеты в космосе, что в атмосфере мнились волшебством, долей ангелов или демонов. Динамика социальных структур, миграции племен, нашествия варварских орд на относительно цивилизованные государства, теософия и религиозные обряды, движущий пассионарный импульс и, наконец, поиск аналогий в земной истории, что позволяло предсказать развитие событий, – вот проблемы, которыми он занимался на Осиере и Сайкате, Хайморе, Пекле, Пта и в других мирах. Сильмарри были вне его компетенции и сферы интересов Фонда, так что Ивар не стал бы утверждать, что одержим профессиональным любопытством. Просто любопытством – так было точнее.

Корабль сильмарри завис примерно в астрономической единице [11] от местного светила, и транспорт добирался к нему около суток. Последний час Тревельян провел в отсеке управления, наблюдая, как на обзорных экранах медленно растет темное пятнышко, подсвеченное лучом развертки. Недалекое светило казалось отсюда маленьким красноватым диском, раз в семь-восемь меньше земного Солнца.

Они приблизились к сильмарри на десятую мегаметра, и бортовой компьютер сбросил пару зондов с осветительной аппаратурой и голокамерами. В лучах прожекторов темная масса обрела объем и цвет, став похожей на серое облако с выпирающими тут и там коническими холмами. Первый зонд обогнул эту конструкцию, и в поле зрения появилась черная трещина – несомненно, разрыв оболочки.

«Куча грязи, – заметил командор, взиравший на картину с помощью глаз Тревельяна и видеодатчика в обруче. – Куча грязи, и кто-то не так давно ее поджарил. На аннигилятор не похоже, дыра была бы основательней. Думаю, плазмой влепили».

– Других кораблей здесь нет, – сказал Ивар, покосившись на экран локатора. – С кем они могли сражаться? И где?

«С бинюками, если идут из ветви Персея. Могли повстречать их в Провале. Фаата наверняка контролируют границу».

– Но разрыв выглядит свежим и уже затягивается, – возразил Тревельян. В свете прожектора было видно, что регенерация идет вовсю – из трещины летели комья обгоревшей плоти, ее края подергивались и смыкались. – Вряд ли они повстречали фаата, дед. У этих тактика известная – вцепились бы как волки и не отпустили. Тут что-то другое!

«Зачем спорить? Спроси!» – подвел черту Советник и замолк.

– Корабль, – позвал Тревельян. – Передай, что здесь земное судно. Пусть сообщат, что там у них случилось. Какая помощь нужна и…

Монитор устройства связи внезапно вспыхнул, и в его серебристой глубине появилась россыпь крохотных точек. Они двигались, вращались у нескольких центров, пытаясь сложиться в какие-то знаки или картины – работал транслятор с галактического кода, универсальная программа общения с любым инопланетным кораблем.

– Идет передача, эмиссар, – доложил компьютер. – Дешифровка, как и прежде, затруднена.

«Червяки, что с них взять! – буркнул командор. – Ни рук, ни ног, ни головы, а если мозги найдутся, так тоже раком повернуты. Не для них этот код, малыш. Я, пожалуй, погорячился… Какой разговор с червяками? Ни спросить, ни понять…»

Тревельян, однако, еще не расстался с надеждой. Корабль сильмарри был велик, три-четыре километра в поперечнике, а в просмотренных Иваром материалах сообщалось, что эти космические левиафаны растут непрерывно, год за годом, столетие за столетием. Семейная ячейка в таком огромном корабле могла состоять из тысячи сильмарри, а их коллективный разум – средство мощное. Если не понять друг друга на уровне картин и символов, есть способ иной – прямое ментальное общение. Но это уж на крайний случай, подумал он; лезть в инопланетный мозг было неприятным, а иногда и опасным занятием.

Прошла еще минута, и бортовой компьютер сдался.

– Ошибки в коде, эмиссар. Качественная трансляция невозможна.

– А не качественная? – спросил Тревельян, сдвинув наголовный обруч на затылок. Ответа не было – очевидно, такой вариант не имел для компьютера смысла. Повинуясь программе спасения и приказу пассажира, он попытался связаться с сильмарри, но мельтешение точек в серебристой пустоте не сделалось более понятным.

– Выслать ремонтных киберов и сварочные агрегаты, эмиссар?

– Нет. – Хмурясь, Ивар оглядел просторную рубку, капитанский мостик с единственным креслом, экраны и созвездия голографических огней, горевших успокоительной зеленью. – Никаких киберов, приятель! У нас объект биологической природы, так что лазерная сварка неуместна. Скорее всего, это будет воспринято как агрессия.

– Обязан оказать помощь, – упрямо возразил компьютер. – У объекта разрыв оболочки. Необходимо…

– Умолкни, – велел Тревельян, запустив в волосы пятерню. Он поскреб в затылке под обручем, хмыкнул и произнес: – Меня сопровождает искусственный разум. Может, он разберется… У него семантические цепи не чета твоим, а еще поливалентное мышление… Подключи-ка его к каналу внешней связи.

«Хорошая мысль, – одобрил командор. – Наша жестянка будет покруче, чем этот недоумок».

– Жду ваших распоряжений, эмиссар, – прошелестел в вокодере голос Мозга. Эти звуки, совсем не похожие на суховатую речь бортового компьютера, несли эмоциональную окраску, ибо Мозг в полной мере сознавал себя личностью. Кое-какие чувства тоже были ему не чужды – командора он побаивался, а Ивара боготворил.

– Мы повстречались с кораблем сильмарри, – сказал Тревельян. – Просят помощи, но непонятно, в чем и какой. Связь в твоем распоряжении. Сделай милость, потрудись переводчиком.

– Приступаю к работе, – кратко проинформировал Мозг. Затем над панелью устройства связи взметнулся световой цилиндр, и в нем возникли символы галактического кода; они кружились все стремительнее, все быстрей, пока темп вращения не стал бешеным. Тревельян уже не мог различить темных значков, но по тому, как пригасала и вспыхивала световая голограмма, было понятно, что передача чередуется с приемом – Мозг набирал необходимую статистику. Вероятно, ошибки, что допускали сильмарри, не дублировались полностью, и сравнение вариантов ответа позволяло выделить верную информацию. По крайней мере, ее часть, доступную для дешифровки.