Тайна Кассандры - Валентина Викторовна Кашляева

перемене сразу после биологии класс удивила Инесса Вадимовна: она вошла вместе со звонком и попросила всех задержаться на пять минут. После чего произнесла довольно пламенную речь о том, что главная задача лицеистов – учиться. Что они равняются на лицей великого Пушкина. Что поэтому будет традиционный литературный вечер в День лицея – 19 октября. И что у них должно быть и так много учебных и творческих дел, они не должны заниматься неподобающими вещами… И что она будет уделять ещё больше внимания своему подопечному классу.

Классную руководительницу выслушали с лёгким удивлением. Отпущенные наконец с урока, дети переглядывались в недоумении и исподтишка поглядывали на Инессу.

И только две девочки и один мальчик прекрасно поняли, к чему и почему была вся эта речь. Их косвенно призывали не заниматься самостоятельными расследованиями, а сосредоточиться на учёбе и творчестве, и намекали, что будут следить за тем, что они делают. Классная, наверно, не знала, только ли троица подозревает «сутулого» или в их делах замешан весь класс, – поэтому «для профилактики» выступила перед всеми.

– Чего-то у учителей неудачный сегодня день, похоже, – философски размышляя вслух сам с собой, проговорил Денис, оказавшись в коридоре. На большой перемене было шумно, но шедшая рядом Кася его услышала.

– Ты думаешь? – невольно улыбнулась она.

– Ну а чем ещё объяснить эту… странную речь?

– Ну… да, наверно.

– И у Палыча рука забинтована – явно плохой день.

– Так это вчера об электричку, не сегодня, – на автомате выскочило у Каси. И тут же она поняла, что опять проболталась, выдав себя. Как же тяжело всегда разграничивать в голове, что ты знаешь из реальности, а что – из «нереальности»!

Денис странно посмотрел на неё и отправился в буфет.

«Забудь, забудь, скорее забудь!» – мысленно прокричала она ему вслед.

Троица теперь чаще общалась, но следить за складами у них не получалось. Они очень часто стали встречать Инессу Вадимовну. А через несколько дней на слежку или обсуждения вообще не осталось времени. Все учителя как сговорились и стали задавать в полтора раза больше. Стонали от нагрузки даже отличницы «Поли».

При этом хотя бы три раза в неделю Алексей Павлович устраивал репетиции к литературному вечеру. Хорошо, что Кася ещё не успела записаться на какие-нибудь дополнительные занятия: у неё и без них не хватало ни на что времени. А все остальные, участвовавшие в спектакле – и «ашки», и «бэшки» вынуждены были пропускать то музыкалку, то фехтование, то шахматы, то что-то ещё из большой кучи своих дополнительных занятий.

Только через две недели в воскресенье Касе и Нике удалось вырваться погулять на пару часов – было холодно, но хотя бы не дождливо. Они даже вытащили из дома Петю, который был не большим любителем прогулок, но, устав от уроков, согласился встретиться. В школе им почти не удавалось спокойно обсудить их вынужденно замороженное расследование, к тому же строгость Инессы Вадимовны на некоторое время охладила их пыл. Но все они не переставали думать о том, что должно было произойти. На будущий четверг была назначена генеральная репетиция, а на субботу – литературный вечер и… ограбление.

Троица спряталась от ветра в небольшом кафе рядом с озером. Взяв по чашке чая, сели за столик в самом дальнем конце зала.

– Мы должны кому-то ещё рассказать! – твердо сказала Ника. – Ну только представьте, когда объявят, что лицей ограбили, а мы такие: «А мы знали, но не говорили…»

– Ну и кому ты скажешь? Лампочкин ответит то же, что и Инесса. Как мы им докажем? «Он 15 лет работает в нашем лицее, кристально честный человек», – передразнил Петя их ответ.

– А вы не можете сказать отцам? – спросила Кася.

– Мой не поверит, да и в лицей не пойдёт – за все годы он только один раз в школу приходил. Когда я в первый класс пошла.

– А мой если даже поверит, то пойдет разбираться… конечно, к Лампочкину. Или кого-нибудь вместо себя пришлет разбираться. А директор уже, небось, подготовлен Инессой. Или просто не поверит. Я б тоже, наверно, не поверил, если б не видел пустые коробки…

– А может, мы и правда всё не так поняли? – робко сказала Кася.

– Ты чего, трусишь? Или с ума сошла? Мы там все были и всё слышали!

– Нет, я не про это. У меня какое-то ощущение, что было там что-то неправильное…

– Конечно, было! – с возмущением перебила Ника. – Несколько злодеев решили ограбить наш лицей!

– Я про другое…

– Ты что-то накассандрила? В смысле, УВИДЕЛА? – спросил Петя.

– Нет, совсем не это. У меня просто ощущение, что было что-то, что мы то ли не так поняли, то ли не заметили… Но что – не могу понять и вспомнить.

– Может, ловушку какую устроить у склада? – мечтательно сказал Петя.

– Ага! Мышеловку поставить, – передразнила Ника. – Как ты устроишь? Нас Инесса пасёт. А если она и Семёнычу сказала, то он нас и на километр близко не подпустит.

– Но должен же быть выход! Может, кому ещё рассказать, кого Инесса не подозревает, чтобы нам помогли?

– Да она весь класс подозревает – ты её речь слышал? Она ж не знает, что мы только втроём… А «бэшкам» я не доверяю – мутные они все какие-то.

Петя грустно кивнул, и все трое замолчали.

– Эй, Кась? – тихонько через минуту начала Ника. – А ты не можешь увидеть, как и что там будет, а?

– Ермолаева, тебе ж русским языком объясняли, что по заказу это не бывает у неё!

– Ну а вдруг… Ты же говорила, что можешь сосредоточиться, когда смотришь на кого-то – и тогда видишь.

– Ну иногда могу. Но не всегда срабатывает. К тому же я не выбираю, какое время увижу. Обычно это что-то в пределах нескольких часов или дней, но точнее не знаю. Я уже думала об этом: что можно было бы попробовать напрячься, глядя на «сутулого» (я и так стресс испытываю, когда он рядом), но нужно хотя бы несколько минут. А где я на него несколько минут смогу смотреть?

– Да уж…

– И даже если получится – то запросто могу увидеть не ограбление, а как он котлеты дома жарит или с женой телевизор смотрит.

– Да нет у него жены, у такого страшилища!..

Каждый из троицы втайне надеялся, что кто-то другой найдёт какое-то решение. Но полтора часа пролетели, а ничего толкового придумано не было. Настроение испортилось. Погода на улице его тоже не улучшала: начался дождь. Выйдя из кафе, они быстро попрощались и разошлись по домам.

– Я