Руки загребущие - Марина Серова

Меня и эти процедуры несколько тяготили, а пришлось вдобавок выслушать тысячу и один упрек, касающийся моего отношения к собственному здоровью, и почти столько же наставлений и добрых советов. Закрыв дверь за соседом, я в изнеможении опустилась на диван. Нога, как ни странно, не болела, но усталость все-таки взяла свое, и я заснула быстро, как только добралась до постели.

Чуть свет я подняла голову с подушки с предчувствием множества дел, которые мне предстоит осуществить именно сегодня. Я посмотрела на часы: без четверти семь было неподходящим временем для важных звонков. Тогда я первым делом приняла душ и придирчиво осмотрела больную ногу — похоже, компрессы и примочки, вчера стоически мною перенесенные, подействовали благотворно. Конечно, нога все еще болела, но не так сильно, да и опухоль заметно спала.

Потом я заглянула в холодильник: ни-че-го! В смысле, хорошего. Со времени моего последнего похода в магазин прошло чуть больше суток, но не в моих правилах было делать запасы, поэтому я с горечью смотрела на пустые полки. Закрыв дверцу, я иронично подумала: «Что может сделать женщина из ничего?» И сама себе ответила: «Скандал, прическу и салатик». Первые два пункта на данный момент в мои планы не входили, а вот последний я решила воплотить в жизнь немедленно.

Для салата, который все мои друзья называли «Татьянин день», никаких мудреных продуктов не требуется. Его рецепт еще в годы студенческой юности дала мне подруга. Тоже Татьяна, между прочим. Пока варилась картошка в мундире, я успела нашинковать капусту и мелко нарезать чеснок. У меня мелькнула мысль, что специфический запах мне обеспечен на весь день, но тут же я вспомнила, что ментоловые жевательные резинки и освежающие драже уже придуманы человечеством, и успокоилась на этот счет.

В предвкушении легкого, сытного, очень вкусного и, главное, низкокалорийного завтрака я быстро нарезала вареную картошку маленькими кубиками и закинула в миску к остальным овощам — заправить все это майонезом было делом одной минуты. Неизменный черный кофе завершил мою трапезу ровно к восьми.

Решив, что к этому времени вся прогрессивная часть моих сограждан должна, по крайней мере, проснуться, я с чистой совестью потянулась к телефону. Но тут мой взгляд упал на мешочек из черной замши, в котором неизменно хранились три двенадцатигранные «косточки». «Значит, настало время испытать судьбу и попросить совета у высших сил», — подумала я и решительно вытряхнула их на стол.

Комбинация выпала очень интересная — 5+20+27. Собирая «кости», чтобы вернуть их на обычное место, я вспоминала точное предсказание. Расклад сулил мне «грядущие трудности». «Но у меня и сейчас их хоть отбавляй», — усмехнулась я, потирая больную ногу. Утешало только одно — «косточки» все-таки давали надежду на то, что я непременно сумею «овладеть ситуацией». Впрочем, только на свои силы я всегда и рассчитывала, поэтому без лишних раздумий приступила к действиям.

— Алена, это я.

— Я вас узнала, Татьяна Александровна, здравствуйте, — ответила Туманова.

В самом начале моей карьеры частного детектива меня немного напрягало, когда клиенты-ровесники называли меня по имени-отчеству. Со временем я к этому привыкла, но Аленкино обращение на «вы» почему-то все равно вызвало неадекватную реакцию. Впрочем, я хотя и поморщилась, но поправлять ее не стала — положение обязывало держать марку.

То, что мне необходимо было поговорить с сестрой убитого, и так было ясно. Но это не являлось главной целью утреннего звонка. На самом деле я хотела внимательно осмотреть место жительства и работы молодого художника, в надежде найти хоть какую-нибудь зацепку.

— Я бы хотела сама все вам показать, но у меня сегодня первая смена, — расстроилась Аленка, едва меня выслушав. — А знаете что, Татьяна Александровна… Вы приезжайте за ключами, а после обеда я к вам присоединюсь и, если надо, помогу.

Я пообещала приехать через полчаса и положила трубку. Вообще-то, очень даже хорошо, что некоторое время я буду находиться в квартире Филиппа совсем одна. Я давно заметила: чем меньше мне мешают, тем быстрее у меня идут дела. К счастью, до конца Аленкиной работы у меня будет время в запасе, и я вполне успею составить мнение о характере Филиппа Туманова по его личным вещам.

Но мне еще предстоял трудный выбор собственного гардероба на сегодня. Я решила остановиться на многофункциональном джинсовом варианте и спортивной куртке. В случае необходимости в таком виде не стыдно забежать в бистро или магазин, да и в любом другом людном месте я не буду сильно выделяться из общей массы. А еще я решила не мучить свою больную конечность каблуками и обулась в мягкие легкие кроссовки.

Побросав в спортивную сумку все самое необходимое, я выглянула в подъезд — с тех пор, как Кирилл взял надо мной шефство, я старалась тщательно маскировать все свои передвижения по родному городу. На лестнице было тихо. Я осторожно закрыла дверь, вызвала лифт, без препятствий доехала до первого этажа и вышла на улицу.

Похоже, зима все-таки брала свое: заледеневшую дорожку перед подъездом посыпали песочком, а над детской площадкой даже прикрепили новогодний плакат с елками и Дедом Морозом. Правда, на машину морозы действовали не лучшим образом, и мне пришлось минут десять прогревать мотор.

До парикмахерской, в которой Алена работала вместе с моей подругой Светкой, я доехала за пятнадцать минут. Мне уже не терпелось скорее отправиться на квартиру Филиппа и своими глазами увидеть «обитель искусства», но все-таки я неторопливо вышла из машины, закрыла дверцу и только после этого энергично направилась к зданию.

К моему величайшему удивлению, на мое появление все присутствующие в парикмахерской отреагировали довольно сухо. Светка и Аленка, скользнув по мне равнодушным взглядом, снова занялись своими делами.

— Привет, — я подошла ближе и остановилась.

Они обе в недоумении повернулись ко мне и замерли от неожиданности. Я поняла, что Светка просто не ожидала меня увидеть без предупреждения, а Аленка была просто поражена моим внешним видом. Не знаю, во что, по ее мнению, должны одеваться частные детективы, но джинсы и спортивная куртка в этот набор явно не входили. Впрочем, от шока она оправилась быстро, вспомнив, наверное, мой домашний халатик, в котором я тоже выглядела не слишком презентабельно.

Получив ключи, я рванула с места, боясь пропустить важный момент какого-то озарения, которое непременно должно было на меня снизойти в самом ближайшем будущем. Чтобы оно не застало меня врасплох, я сильнее нажала на акселератор.

Глава 4

Я-то думала, это будет обычная тарасовская квартира, но попала… в какой-то художественный музей. Конечно, пара кресел, диван-кровать и обеденный стол в квартире Филиппа тоже имелись, но в основном — картины, картины, картины… Такого их обилия — акварелей, пастели, работ маслом — я не видела никогда. На стенах, на мольбертах вдоль этих же самых стен и даже на шкафу — всюду висели и стояли картины и репродукции самой разной величины. Как ни странно, это не давило на психику, потому что во всем этом многообразии улавливалось какое-то одно направление.

Честно говоря, я никогда не была тонким ценителем такого рода искусства, но все-таки институтский спецкурс «Мировая художественная культура» я прослушала с большим интересом и вынесла для себя много полезного. Ну, еще газеты иногда читаю и на выставки хожу. Впрочем, то, что я здесь увидела, никак не укладывалось в рамки сознания среднестатистического человека.

Конечно, я знаю, что по картинам настоящий психолог вполне может определить характер человека, автора или собирателя. Я на такие лавры не претендую, но все-таки своя теория на счет интерьера у меня есть. Переступив порог этой квартиры, я сразу заметила не только идеальную чистоту, но и ощутила индивидуальный стиль ее хозяина. «Надо у Алены уточнить, жил ли он здесь один», — мелькнула у меня осторожная мысль.

Но вскоре поняла, что задавать этот вопрос вслух мне не придется: по некоторым специфическим признакам стало ясно, что я попала в логово холостяка. Конечно, книги чинно стояли в ряд на полках, а на ковре не было ни соринки, но все-таки в ванной стояла исключительно мужская парфюмерия, а на диване валялась забытая газета со спортивными новостями.

Альбомами Сальвадора Дали, картины которого я знала по их маленьким копиям на коробочках французских духов, была завалена спальня. К сожалению, работ самого Филиппа нигде не было видно. Квартира была однокомнатная, так что за полчаса я обследовала ее почти полностью. Так и не обнаружив никаких улик в виде кровавых следов или склада эфедрина, я устало опустилась на диван.

Несколько раз осмотрев аптечку, кухонные шкафчики и всевозможные ящики, коробки и полки, я нашла самый стандартный набор лекарств. В квартире не было даже намека на снотворное и спиртное, зато неожиданно я почувствовала особую признательность к Филиппу, когда нашла на кухне закопченную от долгого использования турку и пакет с кофе.