Акция возмездия - Сергей Москвин

Решить этот вопрос мог только начальник антитеррористического управления. Не колеблясь ни секунды, Павел подошел к столу, снял трубку телефона оперативной связи и начал набирать номер генерала Локтионова.

10

К концу дня Павлу стало окончательно ясно, что работа в информационно-аналитическом отделе больше ничего не даст. Ветров и Муромцев просмотрели все материалы по нераскрытым заказным убийствам и террористическим актам. Кроме уже известных Чернышову двух заказных убийств, в остальных преступлениях абсолютно не прослеживалось участие международных террористов.

В пять часов вечера Ветров и Муромцев появились в кабинете начальника, чтобы доложить об окончании порученной работы. Артем Ветров тут же опустился на один из расставленных вдоль стены стульев и даже попытался прилечь.

– О, Павел Андреевич, я требую отгул для восстановления жизненных сил, – изобразив на лице невероятную усталость, прошептал он. – Если те дни, что я, не разгибаясь, провел за экраном компьютера, скажутся на моем общефизическом состоянии, вы будете отвечать перед моей будущей женой.

– Когда ты наконец женишься, я с удовольствием отвечу на все вопросы твоей жены, включая и те, что она задаст в отношении твоих прошлых любовных похождений, – парировал Чернышов.

Ветров мгновенно вскочил со стула и, вытянув руку в сторону начальника, сказал:

– Так, мне все ясно, Павел Андреевич. Никаких отгулов не надо. Готов и дальше честно служить Родине и Отечеству.

При этом он даже попробовал щелкнуть каблуками – правда, в гражданских туфлях у Артема это получилось слабо. В ответ на выходку Ветрова полковник хотел еще что-то сказать, но в этот момент у него на столе зазвонил служебный телефон. Еще продолжая улыбаться очередной шутке Артема, Чернышов снял трубку – и уже с первых секунд разговора его лицо приняло прежнее серьезное выражение.

– Меня вызывает генерал, – сообщил он своим сотрудникам после телефонного разговора. – Возможно, это связано с нашим делом. Поэтому никуда не отлучайтесь из управления. Продолжим разговор после встречи с генералом.

– Не беспокойтесь, Павел Андреевич. Мы пока кофейку организуем, – доложил о своих намерениях Ветров и направился к книжному шкафу, в нижнем ящике которого полковник держал свою кофеварку.

Павел только усмехнулся при виде того, как по-хозяйски распоряжается Ветров в его кабинете, и вышел за дверь. Чернышов понимал, что Локтионов не будет вызывать к себе по пустякам начальника оперативной группы, которая работает по особо важному делу. Раз Локтионов его вызывает, значит, на то у него есть весьма серьезная причина…

– Полчаса назад мне принесли ответ на запрос, направленный в информационную систему Интерпола, – сообщил полковнику генерал. – Вы были правы, Павел Андреевич. В итальянской тюрьме с 1996 года содержится заключенный Клод Сет, осужденный за контрабанду оружия. По сведениям криминальной полиции Италии, Сет связан с Джаббой.

Чернышов внимательно смотрел на Локтионова, ожидая продолжения, однако дальнейшие слова начальника управления разочаровали его.

– Мне понятен ваш интерес, Павел Андреевич, – сказал генерал. – Но, к сожалению, это все, что я могу вам сообщить. Подобные официальные ответы содержат минимум информации.

– Олег Николаевич, я понимаю, что в результате официальной дипломатической переписки невозможно получить оперативно ценную информацию, поэтому необходимо напрямую допросить содержащегося в Италии контрабандиста, – предложил Чернышов.

Локтионов поджал губы, а лицо его сделалось мрачным.

– Я понимаю всю сложность реализации моего предложения, – продолжал Павел. – Тем не менее я настаиваю на проведении прямого допроса. Живое общение с заключенным не заменят никакие, даже самые полные, стенограммы его допросов. Ведь при допросе реакция заключенного – его мимика, жесты, даже паузы в ответах – имеет огромное значение. Только в результате прямого допроса возможно получить полную информацию о Джаббе – ту информацию, которая реально поможет противостоять направленному в Россию террористу.

– Я предполагал, что услышу от вас нечто подобное, – наконец сказал Локтионов. – Вы хотите сами допросить заключенного?

– Да, Олег Николаевич, я бы хотел сам провести этот допрос, – твердо ответил Чернышов.

– Что ж, я согласую все вопросы с МИДом. Вы получите визу. Думаю, что и итальянская сторона не будет возражать против допроса отбывающего наказание контрабандиста. Но я должен вас предупредить, Павел Андреевич, что в бюджете нашего управления не предусмотрены расходы на зарубежные командировки. Вопрос об оплате вашей командировки в Италию придется решать на коллегии ФСБ, а затем еще согласовывать с финансовым управлением… На все это уйдет как минимум неделя!

– Олег Николаевич, при розыске особо опасных преступников даже однодневная задержка может иметь катастрофические последствия! – воскликнул полковник. – Допрос Сета необходимо провести незамедлительно!

– Павел Андреевич, я полностью разделяю вашу озабоченность, – ответил Локтионов. – Обещаю вам, что приложу все силы, чтобы ускорить решение этого вопроса. Но неделя – это наиболее реальный срок, который я могу вам обещать.

Логика подсказывала Чернышову, что решить все вопросы, связанные с предстоящей командировкой в Италию, вряд ли удастся быстрее, но в душе он никак не мог с этим согласиться. В свой кабинет он поэтому вернулся в крайне мрачном настроении. Артем уже успел приготовить для своего начальника новый розыгрыш, но, взглянув на лицо Чернышова, тут же отказался от своей затеи.

– Что-то не так, Павел Андреевич? – обеспокоенно спросил он.

– В итальянской тюрьме уже четыре года отбывает наказание террорист, связанный с Джаббой. Это свидетель, обладающий поистине бесценной информацией! А у нас в управлении нет денег, чтобы можно было поехать в Италию и его допросить.

– Нехватка средств на проведение оперативных мероприятий – вечная проблема службы безопасности, – продекламировал Артем. – Я вот предлагаю на будущее создать специальный фонд поддержки нашей деятельности. После каждого предотвращенного теракта подсчитывать потенциальный экономический ущерб и перечислять определенный процент с этой суммы на расчетный счет нашего управления.

– Хватит, Артем, прекрати. Сейчас не до шуток, – обратился к Ветрову Муромцев.

– Отчего же? – не согласился тот с другом. – По-моему, в нашем положении остается только шутить. Да если даже мы все втроем скинемся, наших денег едва ли хватит на один билет до Италии.

Павел не прислушивался к спору своих товарищей. Он напряженно думал, где можно достать деньги, необходимые для поездки в Италию. Даже оказавшись в безвыходном положении, Чернышов никогда не опускал руки. Вот и сейчас он мысленно пытался найти выход из образовавшегося тупика. Есть выход!

– Олег, – обратился он к Муромцеву, – в деле о расстреле чеченской семьи имеется адрес Хасана Баширова?

– Есть, Павел Андреевич, но это адрес, по которому Баширов проживал в Чечне в 1998 году. Вряд ли его сейчас можно найти по этому адресу. Зато в деле записан номер его служебного телефона. Судя по всему, этот номер – московский.

11

Полковник Чернышов смотрел в лицо Хасана Баширова и думал, что пришлось пережить этому человеку с того момента, когда он узнал о гибели своей семьи. Баширову удавалось сдерживать свои чувства, и можно было только догадываться, какого труда ему это стоило.

Два часа назад Чернышов позвонил в московский офис председателя чеченской нефтяной компании. Ему ответил хорошо поставленный женский голос. Секретарша сообщила, что господин Баширов отсутствует и появится в своем офисе только завтра утром. Павел, назвав секретарю свою фамилию и должность, попросил передать, что он намерен обсудить с господином Башировым обстоятельства гибели его семьи, и продиктовал в конце разговора номер своего служебного телефона. Меньше чем через три минуты после окончания этого разговора Хасан сам позвонил в кабинет полковника. Его секретарша не солгала – Баширов действительно уже уехал из офиса, и звонок секретарши застал его в дороге. Но едва Хасан узнал, с какой целью его разыскивал полковник государственной безопасности, сразу же сам перезвонил Чернышову на службу. Договорившись с Павлом о немедленной встрече, Баширов отменил все свои ранее запланированные на этот вечер дела и приказал шоферу возвращаться в офис, куда пригласил Чернышова. Так Павел оказался в кабинете председателя чеченской нефтяной компании и смог взглянуть в лицо человеку, у которого посланный Джаббой террорист хладнокровно расстрелял жену и двоих детей.

Первым заговорил Баширов:

– Я знаю всех сотрудников милиции и ФСБ, которые занимались расследованием. Вас среди них не было. Тем не менее вы сказали по телефону, что в деле об убийстве моей жены и детей открылись новые обстоятельства. Что вы имеете в виду?