Единение - Кирилл Зоркий

наш мир сужается, становится проще. Люди сидят по домам, передвигаются только на машинах… да и банально видно куда меньше. И в этом упрощенном мире тебе проще дышать. Ты намного больше ощущаешь себя собой, нежели в веселой толпе. Нечто похожее ощущается ночью. Той самой порой, когда люди спят и ты один бодрствуешь, оставленный самому себе. Или же когда приходишь на работу в выходной день работать в абсолютно спокойной атмосфере, пока тебя никто не может отвлечь… Большой мир слишком сложен. От него постоянно ждешь нового подвоха и испытываешь тревогу и стресс. И хочется иногда пожить в мире поменьше. Где жизнь предсказуемая и размеренная. И мозг тратит меньше сил на попытки угнаться за средой. И больше сил, чтобы думать. Думать о важном… И, собственно, за этим я и здесь. В своем маленьком лесном мирке вдали от суетливой цивилизации… А сегодня мой мир был уменьшен природным явлением до размеров одного шалаша…”

Крыша тем временем протекала всё больше и больше. Катя вертелась из угла в угол, пытаясь увернуться от всех протечек. Ничего не ев и не пив, она с нетерпением ждала затишья бури. Тогда она сможет развести костёр и укрепить защиту от влаги. Тучи устрашающе гремели, но девушка не боялась. Стало ей, однако, зябко от понизившейся температуры и постоянно капающей на одежду воды.

Окно наступило после полудня. Дождь, быстро потративший все свои силы, критически ослаб. И в тот самый момент Катя наконец вышла из своего убежища. Первым делом она хотела возродить огонь в кострище. Уже скоро девушка поняла, что задача может быть не из лёгких, ибо всё вокруг промокло до основания. Отряхнув влагу с веток и добавив иголок посуше прямиком из своей обители, она попыталась всю эту сырую груду разжечь.

Первая спичка потухла еще до того, как огонь успел на ней закрепиться. Вторую постигла аналогичная судьба. Хоть ливень и отступил, воздух всё еще оставался влажным. И сильный ветер моментально сдувал пламя. Катя потратила еще десяток спичек, прежде чем окончательно в этом убедилась. Впоследствии она действовала гораздо аккуратнее: зажигала спички очень низко над землёй, прикрывала их ладонями от ветра, старалась в минимальный срок применить их в месте назначения. Когда Катя потратила еще десяток спичек, пламя начало расходиться по растопке. Неспешно оно перекидывалось от иголки к иголке. Постепенно цепная реакция поглотила весь трут и… И огонь потух, не в силах перейти на толстые сучья. Катя пересобрала костёр, накидала туда еще больше материала для розжига. Пришлось потратить еще немало спичек, чтобы начать процесс горения заново… И снова стартового сушняка оказалось недостаточно, чтобы запустить стабильное горение. Девушка собрала новую, улучшенную конструкцию для третьей попытки… Но спичек на неё уже не хватило.

Так Катя осталась без средства разведения огня. А без него невозможно было приготовить ни еду, ни питьё. Несмотря на эту неудачу, она знала, что огонь можно добыть и другими способами. В частности, при помощи трения. Для осуществления данной задумки Катя отобрала кусок толстой коры с более-менее сухого дерева и нашла палку поровнее. Дальше последовали долгие тщетные труды по получению дыма.

Тем временем дождь, набравшись новой мощи в период передышки, вернулся на сцену. С его приходом Катя отступила в своё пристанище, где продолжила крутить палочку о кусок деревянной брони. Во всех фильмах данное действо выглядело очень легко, на деле же всё, чему ей удалось добиться, это лишь небольшие углубления в древесине. Каждый раз, когда она проверяла пальцем температуру поверхности, та оказывалась едва теплой. Между подходами девушка делала большие перерывы, чтобы руки отдохнули.

Сумерки в этот день пришли куда раньше, чем обычно. В условиях жесткой световой цензуры даже небольшое снижение яркости светила привело к резкому потемнению. И Кате ничего не оставалось, как опять лечь спать на пустой желудок.

Глава 9. День девятый

Хотелось есть. И было очень холодно. После полуночи температура резко упала. А протечки в крыше не давали обсохнуть. Весь шалаш уже давно промок насквозь. Вместе с ним и Катя. Из положительных моментов можно было отметить, что живот у неё уже больше не болел. Голод, как известно, весьма действенное лекарство.

Единственное, что интересовало девушку сегодня, — добыча огня, от которого зависело всё. Во время леденящей бессонной ночи её разум продолжал работать над данным вопросом, как никогда не работал ни над какой задачей. И эти раздумья не прошли бесплодно. “Я помню, что где-то это видела. Разводить пламя руками — это не очень эффективно. Лучше соорудить лук из изогнутой палки и веревки. В качестве веревки можно использовать шнурки от обуви (надеюсь, я их не порву). Обвязав веревку лука вокруг палки, можно будет крутить её гораздо удобнее… наверное… Я не знаю! По ту сторону экрана всё кажется удобным и простым, а на деле всегда получается абы что! Но мне ничего не остается, кроме как пробовать разные варианты.”

Прогулявшись под лёгким дождём, Катя добыла искомую палку изогнутой формы. Обкрутив один раз шнурок вокруг бура, она приметила необходимую длину и завязала края тетивы на концах палки. Первые пробы оного механизма показали воодушевляющий результат: бур крутился дольше, стабильнее, тратить усилий приходилось гораздо меньше. Неудобно оказалось держать его второй рукой. Не растерявшись, Катя сообразила использовать упор сверху в виде второй сырой деревяшки.

Когда в верхнем упоре натерлась гладкое отверстие, идеально скользящее по торцу крутящегося элемента, работа пошла на ура. Эффективность процесса была столь высока, что вскоре кусок коры, который девушка пыталась разжечь, треснул. Окрыленная успехом, Катя быстро метнулась на улицу и отыскала там кусок древесины попрочнее. При помощи ножа она неуклюжими движениями расколола его надвое, чтобы добраться до сухой части. Дальше был запущен долгий и тяжелый процесс сверления. Из увеличивающейся дырки посыпалась тёмная стружка. А когда девушка добавила оборотов, оттуда робко заструился вверх первый дымок.

Это был миг истинного счастья. Все прочие достижения, которые Катя получала в своей жизни, показались ничтожными в сравнении с образовавшейся лёгкой дымкой. Ведь она трудилась над таким результатом больше дня. Она отдавала всю себя в сей процесс. И ей в тот момент казалось, что оный плод её работы есть высшее проявление её самореализации в этом мире. Гордость за свой труд, вспыхнувшая надежда на светлое будущее, облегчение от окончания моральных страданий, и непомерная радость — таков был спектр её эмоций в сей интимный момент.

От дыма до костра, меж тем, предстоял еще длинный путь. Катя надеялась, что