Мужчина – крупный, злобный... Скидка 50 % - Наталия Левитина

С другой стороны… Представлю на секунду – богача предложили мне самой. Преподнесли в подарочной упаковке: бери, Юля, пользуйся. И что? Да он мне даром не нужен! Даже пятнадцать тонн золота не превратят его в мужчину, о котором я мечтаю. И мечтаю я вовсе не о миллионере. А о скромном парне на черном «лексусе».

Или Никита успел прикупить себе что-то новенькое?

– Секс не нравится! – поняла я наконец-то. – В этом все дело? Признавайся!

Еву перекосило, она скукожилась на диване, как креветка, и смущенно опустила взгляд.

– Понятно, – сокрушенно вздохнула я. – Ясно. И все равно, Ева! Не руби с плеча. Дай парню шанс.

Первый секс комом. А через пять лет, глядишь, начнешь получать удовольствие. Надо же привыкнуть друг к другу!

– Не понимаю, почему ты так рьяно защищаешь Виталика? – возмутилась Ева. – Ты нанялась к нему пиарщицей?

– Вовсе нет! Просто хочу устроить твою личную жизнь.

– Спасибо, как-нибудь сама разберусь! – отрезала Ева.

Звонок мобильника прервал нашу умиротворенную беседу.

– Юля, я улетаю в Москву, – сообщила мама. – Хочешь увидеться – приезжай прямо сейчас.

Заранее предупредить Марго, естественно, не могла. Она обожает ставить перед фактом. Такой характер.

– О да, конечно! Сейчас же приеду!

– Ты дома? Я пришлю такси. Спускайся через пять минут.

– Мама, да ладно! Я прекрасно доберусь на маршшшшш…

Марго отключилась.

– Авторитарный стиль руководства? – с пониманием улыбнулась Ева. – Правильно. Я и сама так же обращаюсь с персоналом. Чтоб не распускались. Юля, а что это?

Ева с недоумением рассматривала взбивалку для яиц, добытую мной из сумки в процессе поисков мобильника.

– И давно ты носишь ее с собой?

– Как минимум неделю, – призналась я. – Забываю выложить.

– А зачем она тебе?

– Буду печь ирландский миндальный кекс! – гордо заявила я.

Заявление произвело эффект. Оно и понятно. Нечасто теперь встретишь девушку, способную сбацать ирландский миндальный кекс. В нем, между прочим, два десятка ингредиентов, а тесто заваривается со специями на медленном огне в течение семи минут! И ни минутой больше!

– Невероятно. Ты готовишь? Юля, ты ведь одна живешь!

– Но я не для себя. Для Нонны, – смущенно пробормотала я.

– Боже мой. Зачем?

– Как – зачем? Угостить ее хочу. Она его обожает.

– Так пусть зайдет в любую кофейню и закажет себе этот пресловутый кекс.

– Ирландский миндальный, – кротко поправила я.

– Да. И зачем тебе париться на кухне? – довольно желчно сказала Ева.

В последнее время я стала замечать, что она ревнует меня к Нонне. Или завидует нашим теплым отношениям. С самой Евой мы вовсе не так близки.

– В том-то и проблема. Этот кекс подавали в кофейне на проспекте Авиаторов. Нонна сожрала тонну, не меньше. Ее капитально заклинило на этом углеводе. А потом – упс! – в кофейне перестали его печь. Но я нашла в Интернете рецепт.

– Рецепт из Интернета может сильно отличаться, – едко заметила Ева. – И у тебя выйдет совершенно другой кекс. Не тот, на который запала Нонна.

– Да нет. Я думаю, все будет о’кей, учитывая, что в Инете нашлась всего одна ссылка на это изделие – причем на сайте той самой кофейни.

– Насколько помню, у Нонны есть кухарка. Как ее там… Надюша. Вот пусть она и парится у плиты!

– Что ты! Надюша давно уволена. У Нонны финансовый коллапс. Домработница для нее сейчас недоступная роскошь.

– Оно и заметно! Ездит на «крузере». Думаю, только на бензин тратит в месяц больше, чем стоят три домработницы.

– Честно говоря, я не вдавалась в подробности. Нонна не отчитывается передо мной о расходах. Бензин? Да, конечно. Думаю, ее «крузер» пожирает топливо как в первый день после блокады. Он огромный.

– И вообще. Твоей Нонночке надо завязывать с калорийной выпечкой. Она и так толстая! А тут еще и ты со своим шотландским ореховым кексом.

– Ирландским миндальным! – обиженно прокричала я.

Похоже, Еву крепко заклинило на этом кексе. Она решила лечь костьми, но не позволить мне угостить им Нонну.

– Я хочу ее порадовать. Ты же знаешь, в какой она сейчас ситуации. Ей больно, грустно и одиноко. Кекс, конечно, ничего не изменит, но хоть на мгновение ей станет веселей. Я придумала – сверху орешками выложу «Нонна». Здорово, да? Думаешь, рецепт простой? Не-а. Я сломалась уже на первом пункте: взбейте яйца в пышную пену. Пришлось составить список необходимых продуктов и оборудования. Последовательно работаю над всеми пунктами. Вот, взбивалку уже купила! – доложила я.

– Ну-ну, – иронично произнесла Ева. – Удачи.

– Ладно, пойду. Такси, наверное, уже подъехало.

– Веди себя хорошо, – сказала Марго. Она была полностью готова к старту. В холле выстроились в ряд чемодан и два элегантных саквояжа. Мама была одета в деловой костюм и даже сейчас не отказалась от любимых шпилек. Хотя, безусловно, она должна выглядеть на все сто: в столичном аэропорту ее будет встречать корпоративный лимузин. – Не хандри, не убивайся. Помни, пока человек жив, он может исправить любую ситуацию. Судьба всегда предлагает нам бездну возможностей. Закрывается одна дверь, и тут же открывается другая. В крайнем случае закрытую дверь тоже можно протаранить подручными средствами. Вот, возьми.

Мама попыталась впихнуть мне в карман толстую пачку денег. Я тут же стала изворачиваться и пинаться.

– Не сопротивляйся! – приказала Марго. – Я не дохлую жабу тебе подсовываю.

– Мама, мне хватает денег.

– На всякий случай. Мало ли.

– Ну зачем? У меня гонорары, комиссионные… Я теперь не выплачиваю кредит – благодаря опять же тебе.

– Не надо вспоминать! Тем более на тот момент, когда мы с Сережей решили помочь тебе с ипотекой, ты уже успела самостоятельно выплатить половину суммы.

– Но я бы еще столетие билась в тисках у банка, если бы не вы!

– Проехали, забыли, – помахала в воздухе ручкой Марго.

– Мама, забери деньги. Ты не понимаешь! Я чувствую себя несамостоятельной. Я же не маленький ребенок. Мне тридцать один вообще-то! Дылда!

– Да, конечно. Дылда весом в сорок килограммов. Бухенвальдская пышечка. Ладно, не буду тебя мучить. Не хочешь – не бери. Думала, может быть, ты как-то развлечешься на эти деньги. Съездишь куда-нибудь. Ты в депрессии. Надо выбираться из этой ямы.

– Никуда не хочу ехать.

– И кстати. В тридцать один год ты все равно мой ребенок.

– Спасибо. Так приятно это слышать.

Глава 8

Тюнинг, рестайлинг и релукинг (тьфу!)

Повинуясь внезапному порыву, я зашла в салон красоты – челка лезла в глаза, настойчиво требуя редактирования. С парикмахерами у меня еще более сложные и запутанные отношения, чем у России с Украиной в вопросе поставки газа. Честно говоря, я боюсь парикмахеров. Результаты их труда всегда непредсказуемы, и они пользуются какой-то особой системой измерения, не поддающейся пониманию: когда просишь отрезать один сантиметр, рискуешь потерять все десять. Ну и, безусловно, надо помнить о чарующей возможности получить три раза феном по голове в процессе сушки.

Мастер взглядом указала мне на кресло. Потом мы вдвоем с явным сожалением изучали в зеркале мое отражение: ни мне, ни парикмахерше оно не нравилось. В принципе мастер и сама не блистала красотой. Это была стокилограммовая мадам с многочисленными валиками жира самых причудливых конфигураций. Все ее богатство явно читалось под тонкой обтягивающей водолазкой и эластичными брюками.

– Могу подстричь и покрасить, – сонно предложила дама. Странно, если бы она выступила с идеей сыграть в покер или перекинуться в бадминтон.

Я жалобно помычала, выражая согласие. Парикмахерша задумчиво взъерошила мои волосы.

– Коротко? Или как? Ну ладно. Цвет потом выберем…

Через час я недоверчиво вглядывалась в зеркало, пытаясь соотнести картинку с собственной персоной. На меня смотрел нахохлившийся воробышек. Темная рваная челка не доходила и до бровей, макушка топорщилась. Голубые несчастные глаза казались бездонными, скулы были обтянуты бледной кожей…

Вообще-то классно!

Оценить продукт собрался весь коллектив, повыползали из щелей и маникюрша, и администратор. Недостриженный клиент – мужчина лет пятидесяти – вывернулся в кресле, чтобы посмотреть на меня.

– О-бал-деть! – выдохнула администраторша.

– Это нечто, – подтвердила мастер номер два.

– Просто супер! – заломила пухлые ручки маникюрша.

– Чуть-чуть подмакияжить, и можно отправлять в Голливуд, – сказала мастер номер три.

– Такой хорошенький, грустный глазастик! – просюсюкала администраторша.

Группа поддержки.

Думаю, они в сговоре.

Специально поют дифирамбы, чтоб у клиента не возникло и тени сомнений. Наверное, репетируют на досуге. Но в целом… Очень даже ничего! Чем дальше я вглядывалась в зеркало, тем теплее становилось на душе. Сейчас мне уже хотелось расцеловать толстую, сонную парикмахершу!