Муза или служба прокачки героев - Мария Казакова

Смешалось все: и страх, и гнев, и бессилие. Но Рэй отчаянно надеялась, что система просто наказывает ее за обман.

«Да точно! Это все нелепая ошибка в системе!»

— Так она муза или не муза?

— Ты же слышал ее, кажется, уже нет.

Пока наверху ее одаривали молчанием, внизу ее имя произносил каждый. Его обжёвывали, смаковали, выплевывали. Над ней смеялись. Над ней! Она съежилась, кусая губы в кровь, беспомощно вгляделась в потолок, мысленно молясь Алексии Смол о спасении.

— Я проникла сюда незаконно! У меня фальшивое удостоверение! — ее голос сорвался, подбородок затрясся, а кулаки сжались, словно она готова была отбиваться, но никто не подходил к ней. Мало того, к ней боялись приближаться. Рэйчел, как тикающая бомба, которая могла взорваться в любой момент, и обезвредить Белл могла только А́ле, но вопреки всем законам книжной вселенной Автора и сообщества муз, она не делала этого.

«Почему?!»

— Гвен, остынь, — она обернулась на автомате, с трудом фокусируясь на Райте Блэке, сидящем рядом. — Если что-то пошло не так, то тебе просто нужно успокоиться и попытаться разобраться в ситуации.

Наверное, герой хотел помочь, но она не слушала.

«Эта книга, этот мир… в нем было что-то не так!»

— Успокоиться? — она посмотрела на него так, будто он признался, что подстроил все это лично. — Ты издеваешься?! Меня сделали героиней! Одной из вас!

Кто-то громко засмеялся, весело и беззаботно. Его смех подхватили, многие заулыбались.

— Присоединяйся, милая!

— Садись с нами! — кричали ей из разных концов зала.

Но она не могла.

— Нет. Нет! Я муза, слышите? Я ваша муза! — вскричала Рэйчел, зажмуриваясь так сильно, что казалось, летела в темную бездну.

— Будь моей сладкой музой!

— Я бы тоже от тебя не отказался!

Не в силах выносить дальнейших унижений, Белл выбежала из таверны, прижимая ладони к пульсирующей от боли, пустой груди.

Она больше не чувствовала в себе ни капли магии музы.

* * *

Белл не верила в чудо. Она была чудом. Все верили в нее. Но, похоже, явление девушки больше не считали посланием свыше, благословением самого Автора. В тот момент, когда Рэй поняла, что ее жизнь висит на волоске, и ее работа музы вот-вот закончится, она вдруг впервые в жизни неосознанно и так искренне поверила во что-то кроме собственных сил. Тогда, в переломный момент отчаяния и разочарования в себе, она понадеялась на что-то другое, на то, что все люди, действительно, называют чудом.

Ее глаза были прикованы к скрипящему снегу под ногами. Рэй не была уверена, что ушла далеко. Ей показалось, она сделала от силы три шага в сторону леса, прежде чем снег умолк, больше не страшась ее грубой, давящей подошвы. Но те, кто видел музу со стороны, были крайне удивлены ее забегу по сугробам. Как подкошенная она рухнула на мягкую холодную землю, поджимая колени к груди, когда услышала первый оклик.

Она страстно желала очнуться. Побороть страшный сон, открыть глаза в Архиве перед административной стойкой и проглотить все слова, которые привели ее сюда. Это место стало для нее ловушкой. Девушка распрямилась, но будучи не в силах подняться опрокинулась на спину, утопая в снежной перине.

И все вокруг снова было белым. Она ненавидела этот цвет. Как потолок в ее комнате, как платье амбициозной Гвен, как светящиеся короткие пряди Уайта на макушке, как… вся жизнь музы Рэйчел Белл за пределами книжных миров.

— Вставай.

Пухлые губы растянулись в ироничной, нездоровой усмешке. Девушка ощутила стыд такой силы, какой не испытывала даже за провальную миссию.

«Я уверяла их всей в своем превосходстве, в том, что изменю мир, но вышло иначе. Этот мир изменил меня и уничтожил».

— Поднимайся.

Она не хотела прислушиваться к голосу разума, краем сознания отмечая, что это и вовсе был не он.

— Ты умрешь.

«Он ошибался. Они все ошибались!»

— Музы в произведении — бессмертны.

— Я бы на твоем месте не проверял.

Холод. Только в этой истории она по-настоящему ощутила его силу и власть над людьми. Ее онемевшее тело не слушалось, зубы постукивали, а волосы, казалось, тяжелыми сосульками притянули ее голову к земле.

Мужчина, нашедшей ее, все не уходил. Наверное, ей было бы легче, если бы он не стоял рядом, ведь Рэйчел совершенно не хотела говорить, но… Она все же тихо забормотала посиневшими губами, будто на исповеди.

— Я умирала пять раз вместе со своими героями, — Белл шумно выдохнула, вспоминая каждую свою смерть, и залюбовалась облаком пара, поднявшимся над ее лицом. — Странное чувство.

Над ее головой раздался смешок, и она отрывисто продолжила, принимая его за одобрение к своему рассказу.

— Люди перед смертью шепчут о покидающем их тепле и холоде, затягивающим в свою пучину, — Рэй прикрыла глаза, чувствуя, как голова наполняется пустотой, как и все ее тело, будто ее накачали ледяным воздухом, и она вот-вот взлетит, растворяясь в пространстве. — Но я бы описала смерть иначе — это подлинное чувство подступающего вечного одиночества.

Она вдруг поймала себя на мысли, что в этот самый момент ощущала именно это. Конец. Одиночество. Свет, льющийся с неба прямо на нее. Белый, яркий, слепящий…

Сет Уайт не поднял ее на руки, он бесцеремонно дернул ее на себя, впечатывая в свою грудь, неприкрытую палами пальто, а затем, спрятав в кулак ее ледяную ладошку, потащил в свой дом.

Рэйчел Белл не помнила, как сняла верхнюю одежду и не вспомнит после, как шагнула вперед, едва успев скинуть ботинок, прямо в шерстяных носках в наполненную горячей водой ванну. Блондин придержал ее за руку, боясь, что она поскользнется, столь стремительно она желала погрузиться в воду и ожить. Тело предало ее, как и разум, она едва держалась на ногах, ее колени подгибались, а крупная дрожь сотрясала все тело, и она желала лишь упасть замертво и перезапустить этот день заново. Но на черта Сет поставил ее посреди ванны, она искренне не понимала, да и откуда взялась этот проклятая ванна в гостиной?!

Уайт потянул ее на себя, заставляя повернуться и послушать его, но она посмотрела сквозь мужчину:

— Не торопись, сначала нужно раздеться.

Рэйчел уже успела это понять, ее джинсы намокли, неприятно тянули и липли к телу, по ее шее стекали капли пота от поднимающегося горячего пара, и она решила последовать совету тихого, уверенно голоса. Ее движения были заторможены, но она целеустремленно сбрасывала одежду, бездумно пялясь на собственное отражение в водяной глади ванны. Белл все пыталась разглядеть