Русофобия - Елена Владарчук

МК: Да.

И: В Нью-Йорке вы пребывали с двадцатого июля по второе августа и проживали в гостинице «Ренессанс», верно?

МК: Да.

И: Утром второго августа вы с Евгенией Романовой и Ольгой Хохловой улетели в Россию, без Екатерины Егоровой, почему вы оставили её?

МК: Она сама решила остаться, сказала, чтобы мы летели без неё.

И: Почему?

МК: Она познакомилась с мужчиной.

И: Расскажите об этом мужчине?

МК: Она познакомилась с ним где-то в городе, я не знаю точно. Мы с Ольгой решили поехать в музей естественной истории, а Женя с Катей хотели продолжать шопинг-тур. Ну, мы разделились и поехали. А потом, вечером, девчонки рассказывали про какого-то Джека, который их подвозил. С ним Катя общалась, потому что она лучше по-английски говорит. Она ему понравилась, и он попросил её номер. Она с парнем в Москве как раз рассталась. Ну, и написала ему телефон. Джек звонил потом. Она на свидание с ним ходила. А потом, когда уезжать собирались, Джек расстроился очень, потому что сюрприз ей какой-то приготовил. Ну, она и перенесла вылет. Она следующим вечером должна была лететь домой. Я вообще не знала, что случилось, пока из полиции не позвонили.

Конец расшифровки».

Интервью с Ольгой Хохловой, которое лежало ниже, я просмотрела, что называется «по диагонали», отмечая лишь ключевые слова: «музей», «шопинг», «симпатичный», «Джек», «попросил номер телефона», «сюрприз», «поменяла билеты». Смысл и содержание были теми же. Ольга, как и Мария, не видела американского мачо Джека, и строила впечатление о нём со слов Евгении и Екатерины.

Зато следующую расшифровку я прочла очень внимательно, надеясь, что в ней сумею найти хоть какие-то ответы.

«Расшифровка интервью с Евгенией Владимировной Романовой, 1999 г.р., проживающей по адресу: Российская Федерация, город Москва, Автомобильный проезд, дом 8, строение 7, квартира 192.

Интервью проходит в присутствии матери – Веры Анатольевны Романовой.

Интервью проводит сотрудник психологической службы ФСБ РФ Ирина Александровна Кочетова.

И – интервьюер.

ЕР – Евгения Романова.

И: Евгения, расскажите о том дне в Соединённых штатах, когда Ольга с Марией поехали в музей, а вы с Катей – по магазинам.

ЕР: Я тоже хотела поехать в музей, потому что уже устала от магазинов. Но Катя, она говорила, что Нью-Йорк – столица мировой моды и стиля, что перед нами уникальная возможность приобщиться к нему, мы для этого и приехали. А музеи – это ерунда, везде одно и то же – картины, статуи, скука. В общем, я поехала с ней. Она умела уговаривать.

И: Как вы познакомились с Джеком?

ЕР: Он водитель такси, на котором мы ехали. Он спросил, русские ли мы. Катя сказала, что да. А я добавила, что я наполовину украинка, у меня ведь мама из Харькова. Джеку понравилась Катя. Он выключил счётчик и просто возил нас по городу. В одном бутике мы даже устроили ему показ мод. Правда, потом нас выгнал менеджер, потому что мы сильно шумели. Мы много разговаривали и смеялись, нам было весело. А потом Джек привёз нас к гостинице, и Катя написала номер своего телефона. Помадой на стекле.

И: Как фамилия Джека?

ЕР – Я не знаю. Мы не спрашивали.

И – Как он выглядел?

ЕР – Он высокий, сильный. У него короткие волосы, такой «ёжик». Светлые, но не блондин, темнее. А глаза голубые или серые, или серо-голубые.

И – Во что он был одет?

ЕР: Джинсы светлые, оранжевая футболка и голубая рубашка с короткими рукавами. Ещё между сиденьями лежала бейсболка, но он её не надевал.

И: Номер такси вы запомнили?

ЕР: Нет.

И: А где вы поймали такси?

ЕР: На пересечении пятьдесят девятой и Лексингтон, мы как раз вышли из «Блумингдейла»… Это Джек её, да?

И: Мы пока не знаем.

ЕР: Скажите, а если бы мы не уехали без неё…

И: Это бы ничего не изменило. Мне очень жаль.

Конец расшифровки».

Я подняла взгляд на Майкла. Он пристально смотрел на меня, вопросительно, выжидающе, казалось, ухватывая каждую мою мысль, каждую эмоцию.

– Это наш таксист. – Я помолчала, анализируя про себя факты и выкладывая из них пазл. – Я уверена, что это он, таких совпадений просто не бывает.

– Мне нужны подробности, – сказал Майкл.

И я снова начала читать и переводить американцу расшифровки интервью с подругами Кати Егоровой, которых теперь осталось трое.

Временный офис ФБР в Нью-Йорке

16.00

Где-то на пути из отеля в кафе или из кафе в офис ФБР в моей сумке оказался ещё один документ, сложенный вдвое. Я уже перестала удивляться способностям русских шпионов. Или правильнее будет сказать разведчиков? И просто заглянула в бумаги. Это было досье на Владислава Александровича Павлова, четырнадцати лет, проживающего, точнее уже проживавшего по адресу: Самарская область, город Чапаевск, улица Нахимова, дом 56. Четвёртая жертва.

Владислав путешествовал с родителями. Семья Павловых остановилась в отеле «Блэйкли» на 55-й улице. Как только агент Фейссобер закончит доклад начальству, мы отправимся туда.

Временный офис ФБР в Нью-Йорке

16.00

Шеф сидел в своём кресле, откинув голову на спинку, и размышлял над информацией, полученной от агента Фэйссобера. Джереми Батлер руководил своим подразделением более десяти лет, но с таким откровенно дерьмовым делом он сталкивался впервые. Четыре трупа с политическим мотивом. Отношения с русскими на грани третьей мировой войны. Его собственное начальство рвёт и мечет, ежечасно требуя отчёты. Контроль сверху давил так, что иногда казалось, ему не выдержать. «Может пора уже на пенсию, Джер?», – спрашивал он себя в минуты отчаяния, которые в последние дни случались как никогда часто. Он чувствовал, что не справится с этой ситуацией. Джереми Батлер привык всегда и всё контролировать, как работу своего подразделения, так и семейную жизнь с Айприл и мальчиками. А сейчас он явно не справлялся. И ситуация вышла из-под контроля.

Майкл Фэйссобер сидел за столом для совещаний и наблюдал за шефом. За шесть лет он сумел неплохо изучить мимику Батлера. Сейчас тот находился в отчаянии и выглядел на все свои шестьдесят два.

– Всё не так плохо, как кажется, – попытался приободрить его Майкл, – у нас есть видео с ним, я привлёк ребят прошерстить службы такси. Дело сдвинулось, шеф, и русская…

– Вот именно, русская! – Перебил его Батлер, вскочив с места, его лицо перекосилось яростью. – Где она