Вполголоса о главном… - Юрий Валентинович Смольянов

душа одинокою скрипкой

Средь шума толпы безучастной.

И внемля звукам волшебным,

Трепетно сердце забьётся.

Теплом обогретый душевным,

Я верю, что чувство проснётся.

Переполнит радость границы,

И силой воскреснув чудесной,

Поверю – не это мне снится,

А манна купели небесной…

Я вас любил, но безответно

Я вас любил, но безответно.

Как чистый лист офсетный

Ненародившиеся чувства.

В душе и холодно, и пусто,

И боль щемящая стоит,

А сердце ноет и болит.

Нас развела молва людская.

Не в декабре, в начале мая,

Когда на ветках почки рвались,

Мы не сошлись, а разбежались.

Сойтись опять не в нашей воле,

Судьба-злодейка не позволит.

Нам остаётся только ждать,

Быть может, встретимся опять,

Найдём слова другие, фразы,

И чувство заискрится сразу.

И заклокочет в венах кровь.

Поймём, пришла она – ЛЮБОВЬ!

Лишь только мрачно существую…

Пред тобою коленопреклонённый

Стою смиренно, затаив дыхание.

Твоею красотою покорённый,

Дарю лишь светлые признания.

Мне милосердно только разреши

Твоим дыханьем молча упиваться.

Всю жизнь куда-то я спешил,

И падать успевал и подниматься.

И лишь теперь на склоне лет

Я понял поздно истину простую:

Ты даришь мне и людям свет,

А я лишь только мрачно существую…

Любви прелестные мгновения

С твоих розовых трепетных губ

Я испил самый лучший нектар.

С той поры наполняют меня,

Вдаль волшебную тихо маня,

Звуки нежные тысяч гитар

Или пенье серебряных труб.

Ни на что не хочу променять

Мне подаренных жизнью мгновений.

И не важно, что ждёт расставанье.

На любом я готов расстоянии

Тех прелестных минут озарение,

Коль придётся, то вновь испытать…

Дарю своё признание…

Ловлю я взмах твоих ресниц,

Волшебное дыхание.

Под скрип безумный половиц

Дарю своё признание.

Дарю настойчиво и нежно,

Как юноша тревожась.

В груди огонь горит мятежный,

С ударом каждым множась.

Ещё не раз готов придти,

Тобою окрылённый.

Другого нет у нас пути,

Для нас двоих – влюблённых.

***

"…Часа, наверное, на три позвал

меня в читатели месье Рабле.

Захлопнул книжку – за окном Москва.

Случилось это, помню, в феврале."

Вадим Цимбалов

На ту же связку наступаем мы граблей

И к классике лишь с возрастом приходим.

Кому-то по сердцу монах Рабле.

А мы с Шекспиром времечко проводим.

Затем Стендаль и Эдгар По "приветят",

Нас одарив изысканной строкою…

Давайте же и внукам нашим, детям

Сей чудный мир решительно откроем!

P.S.

Захлопнул книжку в яростном азарте.

Снять не успел ещё я тёплый свитер.

Случилось это, точно помню, в марте.

А за окном – дождливый Питер…

Я без тебя томлюсь предсмертной мукой

Я без тебя томлюсь предсмертной мукой,

Мне не мила сей жизни круговерть.

Да и уютная для всех земная твердь

Лишь одарила вновь безжалостной разлукой.

Мы разлетелись по́ миру бильярдными шарами,

Не отыскав нигде совместной лузы.

С потоком чувств не справились и шлюзы…

Но стоит ли о прожитом привычными словами?

Мой скорбный взгляд сказать о многом может,

Но я твоё предвижу торжество.

Не знаю, что сразило. Видно волшебство,

Которое теперь уж не тревожит.

Не околдует взгляд невинных глаз,

Не одурманит сладострастный поцелуй.

И утонуть я больше не рискую

В теченье сильном бессердечных фраз…

На нежные ласки как прежде не скуп

Если ночь унесла много слёз, много грёз,

Ранним утром умойся кристальной росой.

Это ветер шальной твои мысли унёс,

Когда ты по траве пробежала босой.

Я безмолвно слежу за твоею судьбой.

Пью живительный сок с твоих розовых губ.

Не старею. Я рядом всегда молодой.

И на нежные ласки как прежде не скуп.

И прошу об одном: в том волнительном сне

Пусть и принцем, и рыцарем буду.

Прикоснуться позволь очень трепетно мне

К твоему неземному сосуду.

Тот, кто верит в любовь, тот и знает.

С ней, поверьте, любая беда не беда.

Даже сердце остывшее тут же растает.

И в душе запоют, зазвенят провода…

Раздумья

Ещё не все растратил силы.

Готов дерзать, гореть до тла…

Нет, не смогу я дать тепла,

И не взлечу. Увы, бескрылый.

Не суждено идти вперёд,

Толпу возглавив непокорных.

Бороться с властию тлетворной,

Ведь знаю точно, чья возьмёт.

Тогда вопрос: какие цели

На срок оставшийся поставить?

Что я ещё могу исправить,

Минуя жизненные мели?

Кому помочь советом дельным,

Как обустроить скудный быт.

Как, позабыв про всякий стыд,

Прислуживать князькам удельным.

Чтоб прокормить себя, семью,

Чтоб новый день встречать с надеждой.

Как спрятать помыслы мятежные,

Не крикнув грозно: "Я сменю

Мне опостылевшую власть".

Которой, знаю, грош цена.

Я ей доверился сполна,

Себя позволив обокрасть…

P.S.

Да, силы есть. Вот только

Не приложить их к месту с толком.

Души отчаянный протест

В благонадежные вожди

мы выбираем без задумки,

души отчаянный протест

упрятав на дно рюмки.

Мы твёрдо верим, он придёт,

смышлёный парень с головой.

И рассосётся наконец-то

верховной власти геморрой.

Обрыдло на телеэкране

одни и те же видеть рожи.

Их курс к кисельным берегам

не радует нас вовсе, а тревожит.

Как надоело ублажать,

с трудом дорвавшихся до власти.

В колоде выборной их сотни,

но все, увы, одной лишь масти…

И чувства, как прежде, огнисты…

Зима бессильна, как она ни злится.

Её морозное дыханье не пугает.

Уж солнышко на небе пригревает

И заставляет сердце веселиться.

И очень скоро нежные свирели

Нам заиграют чудные мотивы.

И птичьих песен переливы

Забыть помогут снежные метели.

Я жду тепла как избавленье

От цепких зимних холодов.

Чу! Слышен звонкий стук подков —

Летит повозочка весенняя.

Летит стремительно и быстро.

И радостно душа смеётся,

И сердце взволнованно бьется,

И чувства, как прежде, огнисты.

Творите добрые дела без пышных фраз

К нам часто мчит привычное желанье —

Судьбу творить и пестовать иначе,

Не прозябать всю жизнь, а жить богаче,

С рожденья до последнего дыхания.

Кому-то посчастливится и станется.

Но в общей массе вряд ли воплотится.

Нет, я не спорю, надобно стремиться,

Но не грустить, коль кто-то и обманется.

И пусть счастливей сложатся года

В