Кровавое море - Саймон Скэрроу

он. - Слава богам, ты вернулся.  Мы с ребятами уже начали волноваться.

- Напрасно, - беззаботно ответил Булла. - Мы избежали всех неприятностей. Мы вернулись с полными трюмами, и их не мешало бы разгрузить.

- Значит, охота прошла успешно?

- Больше, чем ты мог  бы себе представить. Мы все обсудим позже. Через пару дней мы снова отплываем.

- Так скоро? -  Кастор изогнул бровь.

- Агрий стремится захватить побольше кораблей, пока наши римские друзья все еще заняты по эту сторону Адриатики. Я склонен с ним согласиться. Теперь рассказывай, что у вас здесь? Случались какие-нибудь происшествия?

- Здесь было довольно тихо. Один из охранников подрался с ростовщиком. Пришлось дать ему двадцать ударов плетью. Кроме того, были обычные жалобы местных жителей на то, что парни пьют и дерутся.

- А раненые, с которыми вы вернулись?

- Четверо из них погибли. Трое других покалечены и непригодны для службы на море. Остальные годны к службе.

- Проследи, чтобы семьям погибших заплатили сполна, - мрачно ответил Булла. – По полной доле на каждого. Это должно помочь им пережить зиму. Что касается тех, кто больше не в состоянии выйти в море, мы найдем для них работу на берегу.

- Да, капитан. Кастор неловко поерзал.  -  Есть еще кое-что … -   Он прикусил губу, явно не желая продолжать.

- Что такое? - отрезал Булла. – Чего жмешься! Говори! .

Кастор осторожно огляделся:  - Возможно, нам лучше обсудить это наедине, … например  -  ты, я и Телемах.

Булла выдохнул от нетерпения:  - Отлично. -  Затем он крикнул,  -  Лейтус!

Помощник прибежал с «Трезубца Посейдона»:  - Капитан?

- Ты остаешься за главного, - объявил Булла. - Пусть люди начнут разгружать груз. Не давай никому улизнуть, пока все не будет учтено. Составь список всех припасов, которые нам понадобятся, пока ты здесь. Я хочу, чтобы мы были готовы к отплытию через два дня. Понял?

- Да, капитан.

Лейтус поспешил отступить к причаленному к берегу кораблю, выкрикивая приказы экипажу. Толпа на берегу рассеялась, а свободные матросы остались, чтобы помочь разгрузить «Трезубец Посейдона». Булла пошел дальше по берегу, пока не достиг края гравийной дамбы, ведущей к воротам цитадели. Когда они оказались вне пределов слышимости людей на берегу, он повернулся к Кастору.

- В чем дело? Говори сейчас.

Кастор почесал локоть. – Ну, вот так, капитан. Пока вас не было, я и несколько парней взяли захваченный нами корабль, чтобы купить кое-какие припасы у Ортопла. Во время последнего нашего посещения их цитадель почти полностью  была стерта с лица земли, а у местных жителей едва хватает зерна и мяса, чтобы не умереть с голоду, не говоря уже о том, чтобы продавать их нам.

Телемах слабо кивнул. Ортопла был ближайшим к Петрапилам дружественным портом, пристанищем коррумпированных торговцев, которые почти не сомневались в том, с кем вели дела, не задавая вопросов ни о происхождении товаров, которые они покупали, ни о личности людей, которым они их продавали. Экипаж «Трезубец Посейдона» часто бросал якорь там, когда им нужно было купить дополнительные припасы и инструменты.

- Понятно, - сказал Булла. – Продолжай.

- Мы только что закончили переговоры о цене с этим змеем Лицинием, когда один из парней услышал об объявлении на форуме. Там говорилось немного. Обычные сплетни, в основном как всегда. Но было одно сообщение, что римляне захватили команду пиратов, действовавшую к северу отсюда. Римляне многих из них предали смерти.

- Значит, стало одной командой меньше, - мрачно сказал Булла.

- Да. Но твм было еще кое-что, капитан. Сообщение от префекта имперского флота, Каниса.  Это касается Телемаха.

Телемах почувствовал внутри неимоверный холод:  -  Что там было сказано?

Кастор повернулся, чтобы обратиться непосредственно к нему:  - Твой брат у Каниса.  Его держат в заложниках.

- Нерей?  Нет. Этого не может быть.

- Я просто говорю тебе то, что мы слышали, парень.

- Но . . . как римляне вообще узнали обо мне и моем брате?

Кастор пожал плечами:  - Я не знаю, люди говорят, молва распространяется  …

Телемах, не мигая, смотрел на квартирмейстера:  - Что ты еще слышал?

- Что римляне дали тебе срок до конца следующего месяца, чтобы ты сдался. Если ты откажешься, Нерей будет распят.

Злость вспыхнула внутри Телемаха, закипев в его венах. Он крепко сжал кулаки и на мгновение закрыл глаза, охваченный яростью и горем. Последние месяцы он боялся, что Нерей может погибнуть в результате какого-нибудь ужасного несчастного случая в кузнице. Он никогда не думал, что его усилия по освобождению брата подвергнут его еще большей опасности. Он глубоко вздохнул и заставил себя мыслить более ясно. - Как давно это было?

- Пять дней назад, - ответил Кастор.

Прилив надежды захлестнул Телемаха:  - Тогда еще есть время, чтобы спасти его. Капитан, мы должны его спасти.

- Мы не можем. -  Булла покачал головой:  -  Мы не знаем, где они его держат.

- Тогда я сам сдамся в Равенне. Я поменяю свою жизнь на брата.

- Не будь дураком!  Ты действительно думаешь, что Канис сдержит свое слово и пощадит Нерея?  Он просто казнит вас обоих.

- Я должен попытаться. Если есть шанс спасти ему жизнь, я готов рискнуть.

- А я нет, - твердо ответил Булла. - Римляне будут пытать тебя, как только ты сдашься. Их палачи обладают  талантом заставлять мужчин говорить. . . У некоторых из них это получается даже лучше, чем у нас. В конце концов, ты расскажешь им все, что знаешь. В том числе и о расположение нашей базы. Я не могу этого допустить.

- Но мы не можем просто бросить его! - воскликнул Телемах. -  Должно быть что-то, что мы можем сделать, капитан. Должен быть выход …

- Нет. - Булла заметил огорчение на лице своего первого помощника и смягчил тон. - Послушай, мне очень жаль. Но мы не можем рисковать жизнями экипажа, блуждающего в безнадежных поисках твоего брата. Ты, конечно, понимаешь это.

Телемах заставил себя перевести дух. Сквозь пелену гнева и отчаяния он мог видеть логику доводов Буллы. Он должен был найти другой способ убедить его:  - Я не прошу вас подвергать экипаж опасности. Просто пообещайте  мне одну вещь.

-  Что именно?

- Если есть возможность спасти Нерея, вы позволите мне ей воспользоваться.

Булла вздохнул: - Я не буду просить своих людей