Морион. Глава 2 - Анастасия Валерьевна Шмуратко

занят чем-то полезным для остальных. Это был настоящий театр теней, и здесь девушка чувствовала себя ребенком, когда, просыпаясь по ночам, изучала ковер на стене, освещенный ночными фонарями.

Конечно, в таком возрасте мама не одобряла ее увлечение, особенно когда Кристина с придыханием рассказывала о каждом завитке на ковре, вообразив из него очередного персонажа своей истории. Но со временем и мама, и сама Кристина перестали обращать внимание на подобные мелочи, ибо взросление предоставило другие интересы, оставив детские фантазии далеко позади.

Мысли о маме едва не заставили Кристину расплакаться. Ужасно осознавать, что ей пришлось пережить. И папе тоже. Как ярки были их эмоции, когда двери палаты распахнулись.

Тогда открыв глаза в первый раз, Кристина вообще не поняла, где она, что она и кто все эти люди в белых халатах. Сознание никак не хотело приходить в норму, но девушка догадалась, что находится в больнице. Лишь только дикий страх сковал ее душу ледяной коркой. Кристина попыталась задать логичный вопрос, но лишь выдавила слабый стон.

– Не волнуйся, – один из докторов подошел ближе и доброжелательно улыбнулся. – Позволь объяснить. Ты пробыла в коме три недели. Хочешь узнать, как это произошло? Мы и сами не до конца понимаем. Возможно, ты сама нам расскажешь. Сейчас твое тело атрофировано….

Голова с трудом воспринимала большое количество слов, вместо звука сознание заполонила звенящая тишина.

«Нужен воздух. Срочно».

Но при попытке подняться девушка лишь слабо шевельнула правой рукой, в то время как остальные части тела наотрез отказывались слушаться. Паника дикой волной накатила на воспаленный мозг, а девушка могла только замычать, широко раскрыв глаза и показывая свои эмоции.

– Успокойся, Кристина, – вновь заговорил доктор. – Твои родители говорили, что ты будущий медик. Вспомни о теории, которую тебе преподавали, и возьми себя в руки. В остальном мы тебе поможем.

Кома.

Это слово гулким эхом отразилось где-то в районе грудной клетки. Как это могло случиться? Почему сознание так внезапно покинуло ее?

Нет, ей нельзя сейчас думать об этом. Психологическое состояние Кристины пребывало на грани падения в глубокий темный колодец. Нельзя поддаваться отчаянию и страху.

Держи себя в руках!

Вдохнув глубже, она посмотрела на консилиум врачей более трезво. Они ободряюще улыбались, глаза были полны поддержки и радости. Это успокаивало. Ее жизнь находится в руках профессионалов, которые уже смогли вернуть ее назад.

– Я… – слова давались с огромным трудом, – спокойна…. Спа… сибо….

Услышав ее голос, врачи довольно кивнули и покинули палату. Остался только пожилой доктор со смеющимися глазами и начал проводить над ней необходимые манипуляции.

– Мы рады, что ты вернулась, – коротко сказал он, не сводя глаз с мониторов. И Кристина ему верила.

Ей было страшно. Разум пребывал в потерянном состоянии, тело не двигалось, а язык с трудом поворачивался, не давая внятно излагать свои мысли. И все попытки осознать происходящее не увенчались успехом. Мозг очень быстро уставал, начало клонить в сон.

Нет, спать не хотелось.

И только девушка на секунду пришла в себя, как волнение вновь окатило ее, словно холодная вода, заставляя кожу покрываться мурашками.

Это были родители.

Когда Кристина увидела их, то с трудом узнала. Побелевшие лица, синева под глазами и блестящий взгляд. Секундный шок, и реакция последовала.

– Кристиночка!

– Доченька!

– Наконец-то, вернулась!

Перебивая друг друга, они бросились к девушке. От нахлынувших эмоций она совсем растерялась. Она хотела позвать их сильным и уверенным голосом, показать, что ее внутренняя воля не сломлена.

– Амф….

Не вышло. Голос предательски дрогнул, и Кристина протянула что-то нечленораздельное. Язык до сих пор был неуправляемой лопаткой меж зубов, словно в ее теле он стал чужеродным предметом.

Они плачут?

Кристина впервые в жизни видела родителей такими, полными разнообразных эмоций и изливающих их наружу. Глядя на их лица, девушка сама начала плакать, но то были слезы счастья.

Странно, как два уверенных в себе человека, которых Кристина боготворила и считала идеалом, в один миг стали генератором безумных слез. Особенно папа, смотрящий на жизнь с улыбкой и смеющийся трудностям в лицо. И как можно было оставаться сильной и серьезной, когда эмоции рвутся наружу? Кристине не хотелось думать, что чувствовали родители, пока она находилась в коме, но сейчас была уверена в том, что именно так выглядит искреннее счастье.

– Как ты себя чувствуешь, дорогая? – мама старательно заглядывала ей в глаза, словно не видела их целую вечность.

Ах да, точно.

– Хорошо, – шепотом проговорила она, чувствуя, что вся ее душа вытянулась в тонкую струнку. – Я… так… скучала….

– И мы тоже, родная. Слава богу, что все кончилось.

Это могло длиться бесконечно долго, если бы в палату не вошел доктор. Один короткий взгляд, и он недовольно сдавил брови на переносице.

– Разве я вас не просил….

– Простите, Игорь Петрович, мы не могли сдержаться, – тут же отреагировала мама.

– Понимаю, что я учил вас выражать свои эмоции, но сейчас ваша дочь вернулась и очень слаба. Любое напряжение может усугубить состояние и продлить реабилитацию. Вы самые близкие для нее люди, и именно на вас она реагирует острее. Старайтесь немного сдерживать свои эмоции. Кристине надо привыкать справляться с нагрузками….

Они продолжили обсуждать принципы психологической поддержки и дальнейшей реабилитации, но Кристина их уже не слушала. Доктор был прав, ей действительно было сложно воспринимать окружение так, как раньше. Не только тело превратилось в тряпку, душа также была выжата, подобно мокрому полотенцу. И эти капли, медленно стекающие с него, и были ее скудными эмоциями.

Никак не укладывалось в голове, что с ней мог произойти такой кошмар. Внезапное падение в кому не вязалось с логикой.

Это были трудные моменты, с которыми оставалось только мириться и бороться дальше. Встреча с родителями хоть и была полная тяжелых эмоций и попытками сдерживать их, но все же была светлой и дарующей надежду. Они заставляли подняться из глубин морского дна за жадной порцией воздуха, но мрачные мысли грузом тянули обратно.

Кристине меньше всего хотелось думать о нем. Его выразительный взгляд и природное обаяние продолжали преследовать ее усталую душу. Только он сумел наполнить ее светом и тут же беспощадно сбросить со скалы. Выдавить, словно лимон, растоптать в пыли и с улыбкой протянуть руку, обещая помощь. Даже учитывая сложившие сейчас обстоятельства, Кристина все равно бы ему поверила, даже зная результат…. Это все равно было восхитительно.

И теперь ее тело было потеряно. Все встало на свои места. Оборотень исчез в закате, а ее разбитая душа осталась на дороге – подбирать осколки былых воспоминаний. Бережно, кусочек к