Снегурочка для Темного (СИ) - Марей Соня

— Рунический язык темных, — пояснил Илиан. — На самом деле поддерживать стену не так сложно, главное — иметь достаточно силы, чтобы суметь напитать ей преграду. Ну и руны тоже выучить нужно.

Я смотрела и не могла оторвать взгляда. Эта хрупкая красота таила внутри себя невообразимую мощь многих поколений темных магов, с виду такая хрупкая, изящная, как ледяное кружево. Я проскользила руками по телу преграды, стирая иней и пытаясь рассмотреть, что таилось по ту сторону.

Илиан накрыл мою руку своей и прошептал какое-то слово. Стена вспыхнула тысячами тонких, как молнии, нитей, сухой ветер ударил в лицо, глазам стало больно от вспышек. А внутри меня начал собираться шторм: пенные валы бились о грудную клетку, по венам заструился жидкий ураган, и эта сила, которой я не могла управлять, но которую помогал держать в узде Темный, потекла к преграде. Она хлынула в нее тяжелым потоком, распределяясь по поверхности, впитываясь в рунические символы и заставляя их сиять еще ярче.

А когда поток прервался, я отпрянула, тяжело дыша и чувствуя внутреннее опустошение и вместе с тем странную легкость. Илиан все еще был рядом, у меня за спиной, очень близко.

— Стена сама забирает часть силы, только надо вовремя прерваться. В тебе много Тьмы, а с первого взгляда и не скажешь. Она так притягательна, — произнес он сбивчивым шепотом, а у меня по рукам побежали мурашки. — Ты ведь помнишь, что учитель может забрать силу ученика? Искушение так велико, что я…

Повернувшись к нему лицом, я положила ладонь ему на грудь. Мы застыли, глядя друг другу в глаза.

— Так попробуй. Если ты выпьешь мою силу, я погибну, так ведь? А ты станешь сильнее.

— И моя жизнь продлится на несколько десятилетий, — согласился маг, исследуя мое лицо внимательным взглядом.

— Ты меня просто пугаешь, Илиан. На самом деле ты так никогда не поступишь.

— Ты меня не знаешь, Снегурочка.

— Я знаю тебя чуть лучше, чем ты думаешь.

Взгляд его остановился на губах, и в голову сразу хлынули воспоминания о том единственном поцелуе. Куда-то пропал мороз, а зимний ветер стал огненным, пробирающим до костей и плавящим мысли своим жаром. Если встать на цыпочки и податься вперед, можно снова ощутить прикосновение губ Темного. Клянусь, в этот момент он думал о том же…

— Нам нужно идти, — он зажмурил веки и отошел на шаг, а я уловила в голосе нечто, похожее на сожаление.

— Илиан, подожди.

Взгляд остановился на ели недалеко от нас. Что-то меня встревожило, и я не смогла подавить этот порыв, подошла к дереву и присмотрелась.

Деревья начали погибать. Ель — наше родовое древо, все они чувствуют состояние рода Эль-Фариан, и раз с ними это происходит, то дело совсем плохо.

Я обняла себя руками и просила тоскливый взгляд в сторону стены. Броситься бы за нее прямо сейчас, отыскать эту проклятую Малон… Илиан как будто прочитал мои мысли, подошел и сжал плечи.

— Не глупи, еще не время.

— А если уже поздно?

— Сейчас ты только все испортишь.

Снова чувства, которые я старательно подавляла, вырвались на волю.

Ещё этот маг… Он вызывал у меня коктейль самых разных эмоций: любопытство, раздражение, смущение, опасение, надежду, желание взять и как следует его встряхнуть, чтобы осыпалась шелуха, которая его окружает.

Не знаю почему, но мне показалось, что он всё его равнодушие, сарказм и безучастность напускные. Наверное всему виной моя потребность искать в людях только лучшее, старательно не замечая недостатков.

Говорили, Тьма выжигает эмоции и чувства, но в глазах Илиана Ардженти я видела иное.

Едва мы вернулись в замок, как навстречу кинулись Ланна и Неван. Причем кинулись не к брату, а ко мне. И как только почувствовали, где именно откроется портал?

— Снегурочка, ты проснулась!

— Мы скучали! — заголосили наперебой.

Илиан задумчиво и без тени улыбки смотрел на нас троих, сомкнувшихся в объятиях, потом обронил:

— Вечером жду тебя в своем кабинете.

И ушел.

— А это правда, что ты тоже Темная? — спросила Ланна, заглядывая мне в глаза. В руке она держала куклу, которую мы сделали своими руками.

— Правда. Во мне спал дар, пока ваш брат его не разбудил.

— Будить он любит, — недовольно пробурчал Неван. — Иногда утром так поспать хочется, а он гонит гулять или книжки читать.

— Читать — это хорошее дело. Давайте и мы с вами почитаем за завтраком? Или лучше я сказку расскажу. Не одну из тех, что купил Ёри, а добрую.

— Только про принцесс!

— Нет, про рыцарей!

— Надоели твои рыцари, хочу принцесс!

— Кому нужны твои принцессы? Про рыцарей или пиратов куда интересней.

В ответ Ланна показала брату язык, а я, чтобы предотвратить детскую потасовку, схватила обоих за руки и потащила прочь из комнаты.

Целый день мы читали, играли и веселились. Дети отвлекали от тяжелых дум своей непосредственностью и чистотой. Они гоняли вокруг елки, когда я, присмотревшись, обнаружила возвращение болезни. В корнях проснулась зараза, она тянула жизненные силы древа, даже магия созидания не смогла убрать ее до конца. Это значит, что мой род продолжает слабеть. И что я изменилась безвозвратно.

В условленный час я пришла в комнаты Илиана. Он ждал у высокого стола с чашей и каменным кинжалом. Проследив за моим взглядом, Темный криво улыбнулся.

— Не страшно?

Я качнула головой.

— Правильно. Как я и говорил, темные часто используют кровь в своих ритуалах. У каждого свой особенный дар. Когда я увидел, что случилось с Валанной, на мгновение потерял дар речи.

— А что с ее даром?

— Она призывает тени, как и я. Причем, если одна капля крови их пробудила, страшно даже представить, какой ее сила будет в расцвете. На счет Невана пока ничего не ясно, но чувствую, что братишка еще подкинет мне сюрприз.

В глазах Илиана мелькнула тревога, а мне захотелось подойти и коснуться его напряженного плеча.

— Если ты боишься, что Светлые могут почуять Невана и Ланну, надо научить их защищаться.

— Я сам их защищу. А теперь возьми нож и порань себя, — скомандовал Илиан.

Я не стала спорить.

Каменная рукоять была холодна, как лед. Стараясь не выдать волнения, я сделала неглубокий порез на внутреннем крае ладони. Кровь из ранки упала на дно каменной чаши, потекла, заполняя углубления причудливого узора на дне.

Мы напряженно всматривались, в повисшей тишине был слышен лихорадочный стук моего сердца. Вдруг раздался треск, и чаша раскололась на четыре равные части. Илиан поднял одну из них и повертел в пальцах.

— Очень странно.

— Что такое? Это не то, что ты ожидал?

— Есть у меня одна догадка, — задумчиво произнес маг. — Похоже на силу разрушения. Но как в тебе уживутся две противоположности?

Мы смотрели друг на друга. На этот вопрос ответа не было даже у меня. Потом темный достал из кармана платок, взял мою раненую руку в свою и замотал ладонь. Пальцы его были теплыми, сильными и грубыми. Он не спешил отпускать мою руку, очертил большим пальцем косточку на запястье, и от этого места вверх побежали искры. Я не дышала, прислушиваясь к ощущениям, что несло его прикосновение. И ловила себя на мысли, что не хочу, чтобы оно заканчивалось.

Я боялась смотреть ему в глаза. Боялась показать то, что видеть не следует. Щеки покалывало, в холодном каменном зале стало душно.

— Я научу тебя ходить сквозь тень, Снегурочка, — пообещал Илиан негромко. — Но для начала обещай, что не будешь ничего предпринимать без моего ведома.

— Переживаете, господин Темный?

Мне хотелось услышать, что да. Язвительный и циничный темный маг за меня тревожится. Отчего-то это казалось невероятно важным.

Илиан склонил голову набок и ухмыльнулся.

— Беспокоюсь за свое имущество. Вдруг ты мой замок разнесешь?

Я выдернула руку.

— Ты просто невыносим!

— Какой есть. И ты сама пришла ко мне, не забывай.