Тысяча соблазнов - Хелен Бьянчин

А потом было уже слишком поздно протестовать. Его рука проскользнула в ее трусики, проникая в самые потаенные уголки тела. Марселло ласкал ее там, где ей больше всего этого хотелось. Нет, Шанна хотела большего… Его ласки становились все смелее. Она сходила с ума от удовольствия, когда он доставлял ей неземное наслаждение, поднимая на вершину блаженства.

Марселло не останавливался. Искушение взять жену сейчас и здесь было очень велико. На столе, на полу, на стуле, у стены. Тело Шанны содрогнулось, когда волны экстаза одна за другой стали накрывать ее. Марселло осторожно убрал руку и застегнул молнию ее джинсов.

Это действие вернуло Шанну с небес на землю. Она отшатнулась от Марселло, не веря, что позволила случиться такому.

Шанна не смела взглянуть Марселло в глаза. Не могла вынести удовлетворения и триумфа в его взгляде.

Долго оба просто молчали, слушая прерывистое дыхание друг друга.

– Это было омерзительно, – первой нашлась Шанна, ненавидя в этот момент Марселло всей душой.

Она вытерла губы, пытаясь уничтожить его вкус.

– Но приятно, согласна?

– Сводишь счеты, да, Марселло?

– Где Ники?

Шанна сделала глубокий вдох.

– Она на кухне с Марией.

– Пойдем к ней.

– Сейчас?

Когда эмоции на пределе, а тело еще пылает от пережитых мгновений страсти?

– Мы скажем Ники обо всем вместе.

– Я должна одна…

– Дочка заслуживает присутствия обоих родителей, – оборвал ее Марселло.

Когда они забрали Ники наверх, легче не стало. Марселло усадил малышку на кровать и сел на корточки напротив нее. Он говорил просто. Настолько просто, что не понять его было невозможно. С минуту Ники смотрела в глаза вновь обретенного папы, а потом, улыбнувшись, крепко обняла его. Шанна едва сдержала слезы. Отец и дочь вместе. Восторгу Ники не было предела. – Ты мой папа, – все повторяла она. И это только начало, рассудила Шанна, глядя, как Марселло целует дочь в щечку.

– А теперь мы все поедем к твоему прадедушке Рамону. – Он коснулся плеча Шанны. – Жду вас внизу через пятнадцать минут.

Вместе они выбрали для Ники самое красивое платьице и пошли в комнату Шанны, где под любопытным взглядом дочери мать надела зеленое платье с ремнем, заколола волосы и накрасилась.

Марселло ждал их у двери. Ники взяла папу за руку и направилась с ним к машине. Карло распахнул дверцу.

Они приехали в клинику, где лежал Рамон. Шанна оказалась совершенно не готова увидеть мужчину столь постаревшим и осунувшимся. Она помнила его сильным и крепким, несмотря на преклонный возраст.

Именно Рамон поддержал желание Шанны выучить испанский язык, помог войти в круг Мартинезов и принял ее такой, какой она была.

В каком-то смысле дедушка Марселло стал для Шанны наставником. И видеть его сейчас таким слабым и беспомощным было для нее невыносимо. Кроме того, Шанне было стыдно, что она даже не попрощалась с ним четыре года назад, когда сбежала из дома среди ночи, оставив лишь записку для Марселло.

– Привет. – Рамон слабо улыбнулся Шанне.

Она почувствовала, как на глаза навернулись слезы.

– Рамон. – Ни секунды не сомневаясь, она подошла к старику и поцеловала его в щеку. – Как ты?

– А как я выгляжу? – с юмором отозвался тот.

– Старый лев Мартинез. Почти такой же, каким я тебя помню.

– Какая прекрасная ложь. – Его мягкий смех проникал прямо в сердце. – Но я прощаю тебе желание порадовать старика. Познакомь меня с моей правнучкой, дитя.

Марселло подвел Ники к дедушке.

– Ники, это Рамон.

– Подойди ближе.

Ники с сомнением посмотрела на Шанну. Та лишь улыбнулась.

– Привет, радость моя.

И тут Шанна едва не потеряла равновесие от удивления. Ники в ответ произнесла «привет, прадедушка» по-испански почти без акцента. Но кто научил ее? Марселло?.. Ну, конечно же.

– Ники. Красивое имя для красивой маленькой девочки.

– Марселло… мой папа иногда зовет меня pequena. Это значит «малышка».

Улыбка Рамона растопила сердце Шанны.

– Точно. Приходи почаще, и я научу тебя говорить по-испански.

– Я должна сначала спросить у мамы, можно ли.

– Конечно. Марселло будет приводить тебя.

– И мама?

– Разумеется. Приходите по утрам, чтобы у вас оставалось время посмотреть Мадрид. – Рамон взглянул на дверь, которая открылась. Это вошла медсестра. – А вот и София с нашим чаем.

Они попили чаю с вкусным печеньем, и Марселло сказал, что им пора уходить.

– Наsta manana..

– До завтра.

Карло повез их мимо парка «Уорнер Бразерс», куда Марселло обещал непременно отвести Ники.

– Ты занятой человек, – запротестовала Шанна. – Мы не хотим, чтобы ты тратил свое драгоценное время.

– Я с удовольствием делаю это.

Шанна почувствовала, что краснеет. Она бросила на него беглый взгляд и отвернулась к окну.

И только за обедом Шанна снова подняла вопрос о личной жизни мужа.

– А твоя… ммм… – она замялась, – нынешняя любовница не будет скучать в твое отсутствие?

– В постели? – насмешливо поинтересовался Марселло, заметив, как быстро забилась жилка на шее Шанны. – Возможно. Если бы у меня была любовница.

– Значит, Эстелла стала твоей постоянной подружкой?

– Спроси об этом у ее мужа.

Эстелла замужем?!

– Трудно поверить, что она упустила тебя.

– Для того чтобы быть вместе, нужны двое, а меня никогда не интересовала Эстелла.

– Мы не могли бы сменить тему? – попросила Шанна, не желая пускаться в воспоминания.

– Ты сама начала.

– Расскажи лучше про Рамона. Он испытывает боль?

– Он принимает обезболивающие. Я бы просил тебя и Ники остаться в Испании, когда Рамон впадет в кому.

– Но мне нужно работать, – возразила Шанна. – И мы договорились, что через три недели я и Ники вернемся в Перт.

– Уверен, что вы можете задержаться.

Могут. Если Шанна захочет. Но она не доверяла себе в том, что касалось Марселло. Он был опасен. Бессильная злость охватила ее.

– Думаешь, я привез тебя сюда, скрывая истинные намерения?

Сомневаться не приходилось.

– Да.

– Объяснишь?

– Я думаю, ты сделаешь все, чтобы получить желаемое.

– И чего же, по-твоему, я хочу?

– Ники.

Он и глазом не моргнул.

– Разумеется. Что еще?

Шанна не могла больше выносить его присутствие. Она встала из-за стола, бросила салфетку и отвернулась.

– Однажды ты не сбежишь.

Шанна бросила на него уничижающий взгляд.

– Думаешь?

У Марселло возникло желание перекинуть Шанну через плечо и утащить в свою спальню. Он уже поступал так в прошлом, когда все слова в пылу ссоры становились бессмысленными. Их поцелуи из злых превращались в страстные, их ласки становились все чувственней, и так продолжалось до наступления следующего дня.