История Румынии - Иоан БОЛОВАН и др.

На территории, входившей в состав провинции Дакия, к настоящему времени обнаружен единственный эпиграфический памятник. Это золотая вотивная плитка с надписью Decebalus Luci(i) filio (Децебал, сын Луция) с посвящением нимфам. Ее обнаружили в одном из бассейнов в Джермисаре (Джеоаджиу-Бэй). Вероятно, речь идет о коренном романизированном даке. Для сравнения: в Норике коренные жители представлены 1200 кельтскими антропонимами, которые встречаются в латинских надписях.

Что касается поселений и некрополей коренного населения, существовавших до прихода римлян, то среди них нет ни одного сохранившегося в целости в эпоху империи. Все найденные археологами дакийские укрепленные и неукрепленные поселения и даже крепости подверглись сильным разрушениям при вторжении римлян. Неизвестно ни одного случая, когда новое римское поселение строилось бы на прежнем месте проживания коренных даков, что было распространено, например, в Галлии. Большинство названий основных римских городов имеют, тем не менее, местное дакийское происхождение. Дакийская колония Сармизегетуза получила название от бывшей царской столицы Sarmizegetusa regia (to basileion),[53] хотя и находилась почти в 100 км от нее. Собственно Sarmizegetusa regia оказалась единственным поселением доримской эпохи, сохранившим свое название, известное по письменным источникам, которое удалось идентифицировать при раскопках. В отношении остальных поселений можно лишь делать предположения. Сведений о поселениях даков в окрестностях Напоки, Потаисса, Дробеты, Поролисса и других, более мелких населенных пунктов не обнаружено. Это позволяет сделать вывод, что их названия, скорее всего, изначально принадлежат к местной топонимике. То же характерно для Паннонии и Норика, где Целея, Петовион, Салла, Савария, Солия – важные римские города – унаследовали свои названия от местных кельтских топонимов. Данный факт указывает на изначальное присутствие коренных жителей в этой области, хотя процентное соотношение старого и пришлого населения неизвестно. Похожая ситуация сложилась и с названиями основных рек Дакии: Maris (Муреш), Samus (Сомеш), Crisia (Криш), Tibiscus (Тиса), Alutus (Олт), – они были переняты римлянами от местных жителей. Сходная тенденция характерна и для других провинций. /61/

В римской Дакии не зафиксированы civitates[54] коренного населения, из чего можно заключить, что их просто не существовало. Как же объясняется эта особенность провинции Дакия по сравнению с другими провинциями, где civitates местных жителей хорошо известны? По нашему мнению, основная причина этого заключается в том, что дакийское общество до римского завоевания уже миновало родоплеменную стадию и перешло к этапу формирования государства. Ни кельты, ни германцы в древности не достигли такого уровня развития. Результатом перехода к стадии формирования государства явилось, вероятнее всего, насильственное уничтожение прежних племенных структур и племенной знати. Факт подобной социальной унификации и полное уничтожение местной специфики находят подтверждение во всех литературных свидетельствах и латинской эпиграфике, где для коренных жителей используется только общее название «даки» и не приводятся названия племен, упомянутых Птолемеем{34} и проживавших на этой территории в период, предшествовавший образованию дакийского царства. Дополнительным аргументом в пользу данной трактовки является исчезновение из письменных источников упоминания о большинстве дакийских племен, существовавших в доримский период и, как уже говорилось, упоминаемых Птолемеем. После завоевания Дакии литературные источники продолжают сообщать лишь об анартах, таврисках (оба племени были кельтскими) и костобоках (фрако-гето-дакийского происхождения). Все три народа во II–III вв. оставались за пределами Римской империи. Сказанное позволяет сделать вывод, что они не входили в Дакийское царство Децебала и обитали к северу и востоку от него. Именно в этом кроется разгадка того, почему им удалось сохранить в неприкосновенности свою родоплеменную идентичность, в отличие от других дакийских племен, вошедших в дакийское государство.

В силу перечисленных особенностей общественное устройство Дакии радикально отличалось от общественного устройства Галлии, Британии, Норика или Паннонии, где названия племен часто встречаются в латинских надписях. Например, на границе между Паннонией и Нориком, в области, заселенной кельтами, в надписях встречаются названия некоторых civitates, включа- /62/ ющие этнонимы кельтских племен: Taurisci, Boii, Serretes, Ias, Latobici (тавриски, бойи, серреты, язы, латобики). Таким образом, во вновь образованной провинции Дакия отсутствовал важнейший социальный партнер римлян – местная знать. Этот социальный партнер был хорошо им известен по опыту управления другими провинциями. Но при контактах с родовыми общинами Дакии они не обнаружили там слоя аристократии, обладавшего земельной собственностью (поскольку земля, вероятнее всего, находилась во владении царя). Дополнительным признаком отсутствия коренной аристократии служит прекращение чеканки собственных монет сразу же после прихода римлян, в отличие, скажем, от Галлии, где властные позиции местной кельтской аристократии существенно не изменились. Из этого следует, что, даже если исключить мысль о насильственном переселении коренного населения во вновь образованные римлянами специальные поселки, выдвинутую отдельными румынскими историками (при отсутствии каких-либо указаний исторических источников), следует признать: даков легко могли вытеснить из новых общин, занявших ager publicus,[55] на периферию, на земли, менее пригодные для колонизации. Поэтому большинство коренных жителей не влилось ни в городские, ни в сельские общины, основанные колонистами.

Тем не менее, мы можем допустить, что среди новых граждан, носивших имена Ульпий и Элий, были не только чужеземцы из числа колонистов, но и даки, получившие вознаграждение от римской власти. Возможно, это были отдельные представители правящего слоя, которые во время войн предпочли сотрудничать с римлянами, – в таком ключе можно интерпретировать отдельные сцены на колонне Траяна. Одним из немногих даков, ставших представителями муниципальной знати, возможно, является Публий Элий Дациан, декурион Напоки.{35} В то же время в Траяновой Ульпий Сармизегетузе, городе, основанном ветеранами, где в ходе раскопок не было обнаружено присутствия коренных даков, имя Марк Ульпий (М. Ulpius) носили 10 % жителей. Это означает, что нельзя строить предположения о дакийском происхождении жителей других провинций, исходя лишь из того, что они носили это имя. Такая же ситуация сложилась и в Апуле, где люди, носившие имя Публий Элий (P. Aelius), составляли 23 % всех жите- /63/ лей; археологических или иных следов присутствия коренных жителей там также не обнаружено. Свидетельства о многочисленных М. Ульпиях и П. Элиях, относящихся к колонистам-чужеземцам, встречаются в Альбурне Большом. В то же время там также не найдено никаких следов сколь-нибудь существенного присутствия коренного населения. Основываясь на исторических источниках, мы попытались найти правдоподобное объяснение факта мнимого отсутствия упоминаний о коренных жителей в надписях, а также того, что их богам не нашлось места в гостеприимном римском пантеоне.

Археологические данные, которыми мы на сегодняшний день располагаем, помогают дополнить образ, формирующийся на основе исторической и эпиграфической информации. В ходе раскопок археологи обнаружили сельские общины коренных жителей на юге Трансильвании (в таких местах, как Слимник, Шура-Микэ, Боарта, Окна-Сибиулуй, Чернат и Симонешти). Тип жилища в этих поселениях относится к концу железного века, однако в быту наряду с изделиями местных мастеров использовались товары римского производства. Тем не менее, в целом римская цивилизация представлена здесь фрагментарно: каменных построек, приспособлений для отопления и надписей на латинском языке сохранилось очень немного, а денежное обращение, судя по всему, было довольно вялым. Можно предположить, что подобное положение было характерно и для других отдаленных районов на востоке Трансильвании. В южных и юго-восточных областях Трансильвании местом обитания римлян в условиях отсутствия городов и загородных вилл служили военные лагеря. Так, в Цара-Фэгэрашу-луй (Ţara Făgăraşului) из-за обилия лесных массивов единственным местом проживания римлян оказался лагерь в Хогизе. Социальное устройство этих поселений, по всей видимости, было общинным.

Не сохранилось никаких следов захоронений коренных жителей, относящихся к доримскому периоду или к эпохе провинции. Впрочем, причиной может быть то, что на данном этапе румынские археологи еще не провели всех необходимых раскопок.