Спасительница. - Галина Краснова

  Ярим как-то не сильно обрадовался новой должности, но высказаться при посторонних не решился. Блюдет мой авторитет, все-таки, изображая раболепие и верность до гроба. Что касается второго - то только время покажет, а вот о первом можно забыть, когда вокруг все свои.

  - Это тебе решать, Аша, - печально обронил Саакрель.

  - Я рад был увидеть тебя, - неожиданно вставил Сигизмунд, глядя на меня своими простодушными, истинно-рыцарскими голубыми глазами.

  - Я тоже, Сигизмунд. Я тоже. В конце-концов, на суде и во время казни ты вел себя приличней всех. Хотя я все равно тебя считаю сволочью, так что без обид.

  Я торжественно восседала на резном стульчике под зонтиком, ожидая, пока суетящиеся торговцы выведут на помост свой 'товар'. Сегодня я решила, что смогу взять не только 'полезных' людей, но и, может быть, детей и подростков. На моем острове им всяко будет лучше, чем в публичных домах или личных гаремах аристократов.

  Вскоре рабы были построены в неровную шеренгу, а я поднялась со стула, намериваясь пойти и поспрашивать их о талантах и специализациях. Здесь меня уже запомнили и с рекомендациями не лезли. Но не успела я добраться даже до первого кандидата, как дверь барака при помосте распахнулась и оттуда вырвался, гремя цепями...

  - Твою ж дивизию, я думала ты сдох, поганец... - невольно выдала я совсем не княжескую реплику.

  Работорговец отдал приказ отвезти непокорного раба обратно и всыпать ему плетей.

  - Стойте, я хочу пообщаться с ним. Ярим, Торис, если нападет - не убивать, просто вырубить.

  Я осторожно приблизилась к этому 'старому знакомому', поставленному охраной на колени, и аккуратно присела на корточки, чтобы заглянуть в глаза.

  - Лакрис, какая встреча. Не думала, что еще когда-нибудь увижу тебя. Тем более в цепях. Ты хотел бежать или меня учуял?

  В других бы обстоятельствах нормальный человек бы посчитал, что этот раб пытался бежать, но я - не нормальный человек, а Лакрис - оборотень. Это видно и по его неестественно ярким зеленым глазам с вертикальным зрачком, и по заостренным эльфячьим ушкам, и даже по неестественной гибкости суставов - любому другому руки бы уже переломали в таком положении.

  - Выкупи меня, Аша, - прохрипел Лакрис, сплевывая кровь из рассеченной губы и прикушенного языка на землю.

  - С какой стати? Ты мой враг, если не забыл. Ты много крови мне попортил, пока был на службе у того колдунишки... - удивленно выгибая бровь и с тихой ненавистью к рабству разглядывая его шрамы и раны.

  - Я буду самым преданным тебе рабом.

  Ну рабов у меня вообще-то на острове нет - я всех отпускаю. Каждый волен жить как захочет, в пределах закона. Но Лакриса я бы с удовольствием немного помучила, за все те неприятности, что он мне доставил. Даже дыбу бы специально для него купила! И кнут! И ошейник с шипами...Э, что-то я на солнце перегрелась.

  - А что ты хочешь от меня взамен?

  Может и не стоит с ним связываться? Кто эту тварь двуличную знает. Он десятки раз пытался меня убить. Дважды ему почти удалось.

  - Мой народ. Спаси мой народ. Забери оборотней к себе на остров, и они станут твоими верными слугами.

  Я задумалась. Оборотни, причисленные к темным расам, подвергались повсеместным гонениям и истреблениям. Жрецы Лучезарного регулярно приносили двуликих в жертву своему богу. Но с другой стороны, это одни из самых сильных бойцов, благодаря частичной трансформации. И если добиться их верности... А что скажут мои подданные? Да ничего не скажут. Не понравится - пусть выметаются с острова. Мне ведь нужна личная гвардия? Ее костяк как раз и составят оборотни. К тому же я не могу спокойно смотреть на то, во что превратили этого некогда красивого мужчину с мерзким характером

  - Ярим, купи его. Потом возьми пятьсот золотых и купи кого сочтешь нужным, в том числе несколько детей. И предупреди всех наших, что со мной в паланкине будет оборотень.

  Мой подданный понятливо кивнул и, опасливо покосившись на Лакриса, отвел в сторону работорговца.

  - Я не обещаю, что помогу твоему народу. Всех оборотней, что согласятся принести клятву, несколько расширенную и дополненную, я приму с распростертыми объятиями и запрещу своим людям преследовать твой народ. Но ты поклянешься мне здесь и сейчас - я слишком хорошо помню наше общее прошлое. Два раза ты отправлял меня на грань между жизнью и смертью. Третьего шанса я тебе не дам.

  И зачем я это делаю? Мне что, проблем мало?

  Вернулись мы на остров глубокой ночью. Оборотень, после Вечной Клятвы Крови (хотя я просила обычную, но фиг с ним, пусть и после собственной смерти мне служит), отключился, и до сих пор не приходил в себя. Лишь постанывал иногда. Мои подданные выгрузили его в хижине и поспешно ретировались. Только Лааска осталась со мной, намериваясь помогать. Пока происходила разгрузка, я уже успела немного поработать с ментальным полем над поселением, внушая что оборотни не опасны, но подействовать это должно не сразу. А пока...

  - Помыть его сначала надо, девочка моя. И волосы отстричь, а то уже вши завелись.

  Она вышла на кухню, чтобы набрать в таз горячей воды, а я с сожалением взглянула на длинные волосы, некогда прекрасного пепельно-русого цвета, а теперь грязные и спутавшиеся. Я помню, каким красавцем он был, этот мой враг. Аж дыхание перехватывало. Будь проклято рабовладение! Он был самым благородным из моих противников! А как невыносимо прекрасна его вторая ипостась - ирбис, он же снежный барс.

  Вернулась Лааска, заставив меня вздрогнуть и оторваться от неподобающих мыслей.

  - Стричь мы такую красоту не будем. Наверняка у тебя есть какие-то травки для выведения насекомых. Так что неси.

  Знахарка поворчала, но все же сходила за травами, после чего мы долго мыли оборотня (голову только пять раз промывали!) и обрабатывали многочисленные раны, в том числе наложили тугую повязку на треснувшие ребра. Все это время Лакрис провел в блаженном забытье, так что можно сказать, что ему повезло. А мы с Лааской вымотались так, что к рассвету, когда с оказанием помощи закончили, и она, и я просто валились с ног. Знахарке-то хорошо, ушла к себе спать, выслушав мои намеки на тему 'кто разбудит - ходить больше никогда не сможет', а мне что делать? Оборотень занял мою кровать, а мне куда деваться? Рядом лечь? Нет уж, спасибо. Я девушка строгих моральных принципов - мало ли какая у него болячка.

  Пришлось мне лезть в сундук, где нашлась довольно миленькая шкура медведя, завернувшись в которую, я и завалилась спать на бывшую лежанку одного из моих добровольных сторожей.