Миф о вечной империи и Третий рейх - Андрей Васильченко

Одним из немногих учреждений Кольца, которое даже пережило на несколько лет сам «Июньский клуб», было основанное в 1921 году «Издательство Кольца». В нем печатались не только многочисленные младоконсервативные авторы, но и выпускалась «Совесть», которая позже превратилась в «Кольцо». В 1929-м, после ликвидации издательства и типографии, права на нее достались Ганзейскому издательству «Гамбург», которым, как «Книгохранилищем Кольца», руководил Генрих фон Гляйхен.

Вальтер Шотте, который после смерти Мёллера ван ден Брука оказывал на фон Гляйхена сильнейшее влияние, выдвинул план создания «Кольца тысячи», куда должны были войти национально мыслящие личности, которые смогли добиться успеха и признания в общественной жизни. Это было прототипом «Немецкого клуба господ». Организационным центром «Кольца тысячи «должна была стать «Средняя точка», которая находилась под руководством Вильгельма Розенбергера. Даже когда «Кольцо тысячи» превратилось в «Клуб господ» «Средняя точка» осталась «бюро, которое способствовало продвижению клуба и вело переписку с множеством отдельных личностей».

Финансирование Ринг-движения

Из мемуаров Эдварда Штадтлера и многочисленных биографий Науманна хорошо известны подробности финансирования «Антибольшевистской лиги». Но вряд ли можно похвастаться таким богатством сведений относительно финансирования Кольца. По большому счету достоверные сведения содержались только в письмах Мёллера ван ден Брука, адресованных Гансу Гримму, и еще в нескольких сохранившихся документах. Выявить людей, обеспечивающих Кольцо финансами, оказалось не так уж сложно. Для этого надо было просто подробно изучить список руководящих личностей движения и обратить особое внимание на людей, которые не занимались ни организационным построением «Июньского клуба», ни написанием статей и программных документов, ни преподаванием в «Политическом колледже».

Несмотря на большую популярность в германском обществе, «Совесть» не могла быть самоокупаемым проектом. В письме, датированной 13 ноября 1920 года, говорилось, что «Совесть», разорявшуюся от номера к номеру, было бы проще выпускать бесплатным листком, нежели полноформатной газетой. Но при этом «Совесть» продолжала платить все гонорары, что позже вызвало недовольство и Мёллера. Если бы «Июньский клуб» опирался лишь на членские взносы и выручку от реализации «Совести», то Кольцо не смогло бы содержать штатных сотрудников и снимать помещения для клуба и «Политического колледжа». Именно по этой причине одной из первоочередных задач Кольца становилась агитационная деятельность среди представителей индустрии, торговли, мира финансов. Реализация столь ответственного проекта была поручена Ринглебу. Снабженный личными рекомендациями высшего чиновничества Прусского министерства юстиции, родственно связанный с так называемой банковской группой «Д» (Дойче банк, Дисконтный банк, Дрезденский банк, Дармштадтский банк), в ноябре 1918 года он нашел выход на Военное министерство Пруссии. Вместе с майором Виллизеном он разработал план, который в основных чертах повторял идею Эриха Койпа, руководителя «Общества внутренней колонизации». После беседы с военными чиновниками было предложено создать Объединение военной помощи «Ост».

Объединение «Ост» было создано Ринглебом на основании полученных рекомендаций. При этом он уже прибегал к своим широким связям. Но чтобы организация смогла действовать, ее руководству требовались постоянные связи с различными кругами общества, которые были готовы поддержать это военное начинание. Для начала словесные обещания и рекомендации должны были превратиться в планомерную поддержку. Причем эта поддержка должна быть непрерывной, желательно в виде постоянных ассигнований. Многие из кредиторов предпочитали не афишировать свою помощь Объединению военной помощи «Ост», да и сама организация не горела желание выставлять напоказ свою деятельность. В итоге все собранные пожертвования хранились не на обычном банковском счете, а в виде закладных. Подобная финансовая маскировка была возможна, так как Ринглеб был родственником одного из руководителей земельных банков. Предусмотрительно была достигнута договоренность, что все соответствующие взносы будут обращаться в закладные предприятия «восточной марки». За расходованием денежных средств наблюдал специальный совет, куда для пущего авторитета был даже приглашен депутат рейхстага от Немецкой народно-национальной партии Граммер.

После того как Штадтлер обратил внимание кружка «солидаристов» на Объединение военной помощи «Ост», Ринглеб был приглашен в апреле 19X9 года на Потсдамер-штрассе, 121и. После первой же беседы Ринглеба пригласили вступить в «Комитет тринадцати». Но во время беседы с Мёллером ван ден Бруком он подчеркнул, что не может действовать открыто ни в сфере публицистики, ни при чтении докладов. Открытая деятельность была запрещена ему из-за выполнения особых заданий как лица, управляющего имуществом и распределяющего финансовые средства. Именно этим можно объяснить, почему Ринглеб, являясь одной из центральных фигур Кольца, ни разу не появился на страницах газет и журналов. О нем даже в специализированной исторической литературе фактически нет никаких упоминаний.

Вступление Ринглеба в «Комитет тринадцати» еще более укрепило связи «Июньского клуба» с Гуго Стиннесом, который и так был неплохо знаком со Штадтлером. Но на этот раз общение вышло на новый уровень, младоконсерваторы постоянно обсуждали свои дела с двумя уполномоченными представителями «короля Рура»: Альбертом фоглером и Карлом Ферманном. Подобные встречи позволили «Июньскому клубу» постоянно получать финансовые средства на свои нужды. Вскоре после этого успеха Кольцо ждал еще один. Руководству «Июньского клуба» удалось наладить связи с могущественнейшим газетным магнатом Альфредом Гугенбергом, который уже в те годы считался негласным покровителем националистических партий и группировок. О первой встрече с Гугенбергом пришлось договариваться через посредника — капитана Мейера. Вскоре Ринглеб написал такие строки: «Моя первая встреча в Гугенбергом превзошла все ожидания и увенчалась неожиданным успехом. Чтобы в корне развеять домыслы о его антисемитизме, он предоставлял мне заверения очень влиятельных еврейских бизнесменов». Тот же Ринглеб смог добиться покровительства представителей АЕГ советника Арнхольда и Феликса Дойча.

Однако ввиду полемики «Совести» с Матиасом Эрцбергером кажется странным, что представители «Июньского клуба» получили в присутствии Ринглеба 100 тысяч марок от майора Виллизена, Подводя черту под этим сюжетом, надо подчеркнуть, что далеко не все средства, собранные Ринглебом, шли в кассу «Июньского клуба». Основная часть денег все-таки направлялась на развитие сельского хозяйства на востоке Германии. Кольцу, по сути, доставались лишь крохи. Об этом можно судить по письму, которое 10 октября 1919 года Мёллер ван ден Брук направил Гримму. В нем говорилось о подготовке к открытию «Политического колледжа». Мёллер жаловался на недостаток средств: «Мы рассчитывали на ежегодные затраты в размере 500 тысяч марок… Но сейчас мы нуждаемся в 5 миллионах марок, а имеем, я полагаю, только миллион». Макс Бём в одной из своих устных бесед также подчеркнул, что месячная зарплата штатного сотрудника Кольца едва ли превышала среднемесячную заработную плату обыкновенного служащего. Но нельзя не заметить, что благодаря усилиям Ринглеба, который налаживал связи с многочисленными кредитными организациями и жертвователями, Ринг-движение, в отличие от множества политических группочек и сект, возникших в 1918 году как по мановению волшебной палочки в неимоверном количестве, было достаточно стабильным на протяжении всей истории Веймарской республики.

Судьба «Июньского клуба» после гибели Мёллера ван ден Брука

Пока был жив Мёллер ван ден Брук, он вопреки всем внутренним противоречиям пытался сохранить целостность «Июньского клуба». Но когда осенью 1924 года его госпитализировали, почти сразу же стали наблюдаться признаки распада. Даже больному, находящемуся на больничной койке Мёллеру было ясно, что надо было находить компромисс, но сделать он ничего не мог.

Именно в те дни Генрих фон Гляйхен вместе с Вальтером Шотте разработал проект превращения «Июньского клуба» в новую организацию «Немецкий клуб господ». Мёллер наотрез отказался от этого плана хотя бы потому, что его смущало реакционное название организации. Это привело к конфликту со старым товарищем. Гляйхен помирился с Мёллером буквально накануне смерти последнего. Несмотря на возражения Мёллера ван ден Брука, Генрих фон Гляйхен все-таки создал «Клуб господ». Произошло это в декабре 1924 года. Сопредседателями клуба были избраны Ганс-Бодо фон Альфенслебен-Нойгаттерслебен и Ганс Мейденбауэр.