Протозанщики. Исцеление Меди - Сергей Брацио

– Не только стража Площадь окружает,

еще есть пара сотен казаков,

желающих явиться к вам на помощь.

Но не пройти им палачей заслон! – раздался громкий бас из черного облака, внезапно возникшего в дверном проеме.

– Опять ты! – вскрикнул Михаил, и палач, полностью материализовавшись, вошел в комнату.

– Постойте, разве так встречают гостя?

Пришел поговорить я о делах…

Договорить палач не успел. Огромная палица Ждана, со свистом разрывая воздух, приземлилась на серебристый затылок. Лысый вздрогнул, глаза закатились, силуэт с треском растаял в воздухе.

– Он, что, один приходил? – оглянулся Волна.

– Странно… – прошептал Михаил, – Может, надо было выслушать?

– Зачем тогда ты орал? – пробурчал богатырь.

– Не знаю…

Главное, удалось узнать, что казаки пришли на Площадь. Необходимо сделать вылазку. Стража побоится вступать в открытый бой и, возможно, удастся протащить две сотни к Дому Волны. Под шумок и Макс обделает свои гидовские делишки.

…Алексея оставили следить за экраном. Десяток крепких вояк с ним, в качестве охраны, остальные устремились к задней калитке. Преграду запотевшего стекла преодолели без происшествий, спокойно добрались до калитки.

Проблемы начались сразу за забором: ряды черных кафтанов с надвинутыми клобуками стояли, сцепившись руками. Противные свистящие звуки вырывались из-под капюшонов, словно предупреждая, уговаривая отступить. Палачей было не видно, но цепь охранников казалась неодолимой.

– Если они боятся выхлопа энергии, – вслух произнес Михаил, – а нам, именно этого и надо, давайте их бить?

– Мне по нраву такое предложение, – ухмыльнулся Ждан, берясь обоими руками за палицу, – ТЛИ́ТИ ДРУЖИ́НУ СУПОСТА́ТА3!

– Тлити, так тлити! – громко захохотал Белый, поднимая дубину.

Ждан и Михаил первыми выскочили за калитку. Казаки бросились следом, на ходу замахиваясь дубьем. Палица здоровяка упала на клобук ближнего стражника, и тот исчез, коротко свистнув на прощание.

Стоящие рядом тени растаяли, не дожидаясь удара. Казаки успели только замахнуться, но палицы, разрезав воздух, ударили в пустоту. Черные капюшоны возникали в другом месте, но и там, застигнутые дубьем, ретировались, освобождая проход. Отряд, колыхаясь палицами, легко продвигался вперед. Нерадивый стражник попался на пути Ждана, здоровяк замахнулся, но несколько казачьих дубин уже опустились на темный клобук. Богатырь благодарно улыбнулся, и колонна продолжила шествие.

– Слишком просто, – бубнил себе под нос Михаил.

На Площади потеха. Подоспевшие с дальних площадей казаки гудели увесистыми палицами. Стражники не позволяли ударить себя, исчезая. Появлялись в новом месте, но несколько дубин устремлялись к ним, вынуждая отступить. Казаки, устроив веселую охоту, смеялись в полный голос. Сражение переросло в аттракцион по ловле стражи – некоторые не успевали увернуться, и тогда мощные палицы падали на их головы, вызывая бурную радость атакующих.

– Макс, вперед! – великан схватил за локоть гида, подталкивая в сторону низкого здания.

Гид, пригибаясь от страха, нашептывая под нос неразличимые ругательства, добрался до нужного дома. Деревянная дверца скрипнула, и толстяк исчез в темном, низком проеме.

– Это не драка, а ерунда какая-то! – перекрикивая «битву», заявил Михаил.

– Это тофьно! Ефунда! – поддакнул Степан.

В пылу веселия возник палач. Дымящаяся фигура появилась за спиной Степана, и оголенные руки безжалостно опустились на стариковскую голову, превращая несчастного в пыль. Через мгновение от Степана не осталось и следа, и только громкий крик боли еще висел над Площадью.

– Стеееепа! – закричал Ждан, прорываясь к обидчику.

Михаил первым оказался на месте. Дубина сходу опустилась на вытянутые руки, следом палица Ждана врезалась в серебристый лоб, отправляя экзекутора восвояси.

– Степа, – рыдал здоровяк, размахивая дубиной, – Стееееепа!

– Тихо, Ждан, тихо, – прижавшись спиной к богатырю, произнес Михаил, – Его уже не вернуть…

– Да, что тут вообще происходит? – всхлипнул здоровяк, сжимая руку Белого, – Разве это драка?

– Нет. Больше похоже на отвлечение внимания от…

– ОТ ДОМА!!! – догадался Ждан.

– Всем отходить! – на всю площадь выкрикнул приказ Михаил, – Назад, к дому!

4

Алексей внимательно следил за экраном. Ничего нового, только серые облака переродились в мутные тучи, подсвеченные робким, осенним утром. «Плыли по небу тучки…» – вспомнился Волне Маяковский – «Тучек четыре штучки…». Черные клубы, предвещающие дождь, перекатывались, кипели. Редкие лоскутки неба, блеснув на мгновение лазурью, зашивались тяжелым войлоком ливневых облаков. Никаких других движений, никаких иных ракурсов, словно камера упала на землю, застыв объективом вверх.

Волна грустил. Если и удастся перехватить Рустама и Антипа в Предбаннике, если получится провести в Дом… Что дальше? Сколько казаки смогут удерживать оборону? Пару дней. А потом?

Почему-то вспомнилась блондинка с Площади. Уже который раз, оставаясь наедине с собой, Волна поневоле представлял себе девушку. Что-то в ней было такое простое, но вместе с тем притягательное, что не давало забыть красотку. Та искусственная любовь, против которой, в числе прочего, сражаются сейчас его новые приятели, тут явно не у дел – блондинки нет рядом. Он не видел ее с тех пор, но фантазия вновь и вновь рисовала приятный, загорелый образ. Алексей не рассказывал друзьям о девушке. Зачем? До того ли сейчас? Нет уж, пусть остается приятным воспоминанием. Красивой, несбыточной мечтой.

Входную дверь затянуло легким туманом. Туман превратился в дым. Дым в непроницаемую мглу. Родился силуэт палача. Сверкая серебром, он вытянул руки, готовясь отразить нападение. Казаки закрыли Волну – их дубины легко взлетели к плечам, прицеливаясь для точного удара.

– Стойте! – громко выкрикнул Алексей, – Давайте послушаем…

Служивые подчинились, но не разошлись, готовые в любой момент обрушиться на врага.

– Ох, неужели в этом мире бреда,

Еще есть те, кто рассуждать готов? – хрипло отозвался палач, с легкой ухмылкой, -

Спасибо, что напряг остатки мозга.

Спасибо, что не выгнал за порог.

– Чего тебе? – нахмурился Волна.

– От вас чрезмерно многого не надо,

немало сам я предложу взамен! – продолжил улыбаться палач.

– Издеваешься?

– Ну, раз уж ты такой серьезный,

давай начнем тяжелый разговор…

– Со мной?

– С тобою, в том числе, но прежде, с вашим Жданом!

– Здоровяка нет. Он…

– Я знаю, где он! Будь же поумнее! – рявкнул лысый, -

Он не дурак и разобрался вмиг,

что Площадь видит цирк, а не сраженье,

и значит, очень скоро будет здесь!

– Вот и заходи позже… – чтобы не молчать, Волна выдавил первую подвернувшуюся глупость.

– Я что железный?!! Или многожильный? – вздохнул палач, -

Два раза за день «бегал» в Серебро!

Остаток сил не больше когтя белки…

– И что, чаю тебе предложить? – съязвил Алексей.

– Да нет ни чая у тебя, ни кофе!

Нет ничего, что предлагать бы мог…

– АНО ДРУЖИНА ЯРАЯ! – в дверь влетел запыхавшийся Ждан, размахивая огромным дубьем.

– Что?!! – присел от неожиданности Алексей.

– Он говорит, что есть за то дружина, – с улыбкой перевел экзекутор, -

Всегда готовая слегка меня помять.

– Понимаешь его?

– Раз я сказал, то понимаю значит.

У каждого есть способы свои.

Хотите, прикоснусь я, что привычней,

но вряд ли вам понравится эффект!

– А почему так говоришь странно? Какими-то недостихами?

– Ты понимаешь сказанное мною?

– Типа того.

– Тогда, позволь решать мне самому,

каким макаром строить свои фразы!

– Да, пожалуйста!.. Хоть Макаром, хоть Афанасием… Чего хотел от Ждана? Вот он, пришел!

– Могу я многое, но точно не умею

Единовременно вещать в два языка!

Сцепите руки, как для вас привычно,

тогда и я смогу начать рассказ.

Не думаю, что опасаться стоит,

когда в охране сотни казаков.

И знайте, что не я намедни,

к вам приходил, чтобы арестовать…

Волна, опустив руку на плечо недоумевающего богатыря, шепотом пригласил к столу. Ждан с сомнением огляделся, но грозный вид казаков успокоил – тяжело отдуваясь, здоровяк плюхнулся рядом с Волной.

– Вы, что, палачи, все на одно лицо? – раздраженно пропыхтел Ждан.

– Для вас, возможно, разницы и нет, но…

– Говори уже, – отмахнулся богатырь.

Палач знал, что бунтовщики хотят связаться с «Олимпом» или хотя бы с Наместником Меди. Он совсем не рад устроенному бунту, считает его преждевременным, но что делать – восстание уже свершилось. Облокотившись на массивный шкаф, серебристый рассказал о нескольких своих коллегах-палачах, способных видеть ложь, творящуюся в этом Мире. Они называют себя Истинными, так как знают реальную картину: искусственную любовь, перерождение дезертиров в стражников, отсутствие перемещений в другие Миры, кроме Большого Ничто.