История болезни - Сергей Уткин

Сопровождавшая нас преподаватель продленного дня Нина Николаевна заметила мои страдания и шепнула Андрюхе:

– Подмени Сережу!

Вы в детстве передачу "Отзовитесь, горнисты!" смотрели? Я смотрел. В ней частенько показывали всякие пионерские вахты памяти и почетные караулы. Как там красиво пионеры маршируют и салюты отдают при смене караула!.. Андрюха, судя по всему, эти церемонии не видел. Потому что он расхлябанной походочкой подвалил ко мне и вместо салюта поприветствовал фразой:

– Гони флаг и чеши отсюда!

Я, не будь дурак, начал отнекиваться. Мол, да ладно, я не устал, еще постою. Трифонов кивнул головой и той же расхлябанной походочкой отвалил обратно, бодро отрапортовав ошалевшей Нине Николаевне "Он не хочет!"

Потом, конечно, процедуру передачи флага отрепетировали. Но это "гони флаг" запомнилось крепко.

Поле, Марсово поле

С пионерским галстуком связана еще одна история.

Дело было летом 1981-го года, когда третий класс уже закончился и свежеиспеченный пионер Сережа Уткин готовился пойти в класс четвертый. Летние каникулы я, как обычно, болтался в городе. Окрестности Тверской улицы, включая Смольнинский сад и закоулки Таврического парка, были излазаны вдоль и поперек. Зона охвата моих прогулок постепенно увеличивалась, в качестве средства передвижения все чаще использовался транспорт общественный.

Из-за чего в этот раз меня понесло в неизведанные края уже не помню. Скорее всего, в кармане завелся неожиданный полтинник. В смысле, пятьдесят копеек. Которые настоятельно требовали пустить их в оборот. Проще говоря, приспичило купить что-нибудь ненужное. А что? Обожраться мороженым или пирожками? Неинтересно. Просадить в игровых автоматах или на аттракционах Таврического парка? Десять минут сомнительного веселья того не стоят. В кино идти неохота, да и хорошие фильмы там нечасто показывают...

Оставалось заглянуть в игрушечный магазин. Но вот беда: ближайший магазин на Суворовском проспекте закрыли и, похоже, навсегда. Куда бедному школяру податься?

– Съезди в ДЛТ, чего тут думать? – присоветовал кто-то из приятелей.

В Доме ленинградской торговли я бывал один раз. В старой школе талончики на школьную форму выдавали с меткой Гостиного двора, а талоны новой полагалось отоваривать в ДЛТ. Есть такие, кто не слышал про талоны на форму? Теперь знайте: вот это счастье продавалось исключительно по талонам.

Школьная форма для учеников 1-7 классов и талон на приобретение школьной формы

А вы думали, что просто пришел и купил форму? Не, ребята. Как завещал великий Ленин, социализм – это учет. Правда, есть версия, что это неточная цитата, полностью фраза звучит так: "Социализм – это учет всего того, что не успели скоммуниздить!" Как бы то ни было, а в августе восьмидесятого мы тоже получили красивую бумажку с приглашением в универмаг ДЛТ. За год учебы я напрочь забыл где это ДЛТ находится и как до него добираться. В ответ на эти слова приятель снисходительно хмыкнул и ткнул пальцем в сторону автобусной остановки:

– Садишься на "двадцать шестой", у него конечная остановка напротив универмага.

Просто для справки: Дом ленинградской торговли по сию пору находится на Большой Конюшенной улице, в советские времена – улице Желябова. Самый простой способ доехать от Тверской до Желябова это сесть на троллейбус №5 или №7 и проехать всего-то десять остановок. На дорогу уходило минут двадцать максимум.

Но мы ж легких путей не ищем! Поэтому я дождался, когда к остановке приползет желтая кишка "Икаруса" с табличкой "26" на лобовом стекле. Сели, поехали...

В отличие от троллейбусов, "двадцать шестой" петлял будто заяц, запутывающий следы. Покрутившись в закоулках в районе Литейного, автобус выгреб на улицу Пестеля, переполз по мосту через Фонтанку и неспешно потрюхал мимо Летнего сада к Марсовому полю.

Лучше бы я тогда смотрел в другую сторону! При виде гранитных глыб мемориального кладбища меня вдруг накрыл приступ пионерской сознательности и советского патриотизма. Фиг его знает почему, но в голове колом засела мысль, что я должен немедленно, вот прямо сейчас прийти на могилы революционеров, встать над плитой с именем Коти Мгеброва-Чекана и отдать пионерский салют.

Сейчас самому смешно и стыдно. Чего накатило вдруг такое? Вон под боком памятник юным героям обороны Ленинграда, мимо стенда с портретами Володи Дубинина, Зины Портновой и Лени Голикова чуть не каждый день ходил. И ничего! А тут прямо религиозно-фанатичный экстаз какой-то...

Из автобуса я не выскочил лишь потому, что был в совершенно непарадной рубашке и без галстука. Не застал я те времена, когда пионеры круглосуточно таскались в галстуках. Впрочем, может где-то и были такие, но в Питере я таких не встречал. Пионерский галстук был элементом школьной формы – и только. Поэтому я докатился до конечной остановки, рысью проскакал по первому этажу ДЛТ и рванул обратно. Купил чего или остался при своем полтиннике уже не помню. Скорее всего, уехал без покупок, потому что патриотический зуд свербел все сильнее.

Прискакал на остановку, дождался автобуса. Когда проезжали мимо Марсова поля, в мозгу почему-то крутилось "Дремлет притихший северный город", а по коже ползли мурашки величиной с горошину. Всю дорогу до дома хотелось крикнуть водителю "Что вы плететесь? Гоните до Тверской без остановок!"

Наконец, приехали. Вылетев из автобуса, я пронесся по двору-колодцу, взлетел на второй этаж, распахнул дверь квартиры и проскакал в свою комнату. Метнулся к тумбе с бельем и...

Вот бы поглядеть на мою физиономию, когда я обнаружил, что в чистом белье форменной белой пионерской рубашки нет. И просто светлой рубашки тоже нет. Из белой одежды в ящике тумбы нашлась только футболка, но на роль парадной пионерской формы она не годилась.

Церемонию отдачи салюта на могиле юного революционера Коти пришлось отложить. Сперва выяснилось, что из парадной рубашки я уже вырос. А затем и пионерско-религиозный зуд куда-то исчез. Через две недели я совершенно спокойно проезжал мимо Марсова поля. Там и без меня каждый год десятки новых пионеров принимали. С цветами, торжественными обещаниями и салютами...

Низзя!

Как я уже говорил, школа 154 была школой продленного дня. Это значит, что абсолютно все были обязаны оставаться на продленку. Если какой кружок или секция – неси справку с указанием графика занятий, в эти дни будут отпускать.

С одной стороны это хорошо. Для родителей – всегда знают где их чадо, что оно вовремя накормлено и уроки вызубрило. Для собственно чад продленка была жуткой тягомотиной. Классный руководитель нами занимался только в дневную смену, продленку вел другой педагог. У нас это была Нина Николаевна, дама предпенсионного возраста, с внешностью графини из фильма "Бронзовая птица". Ну, может, чуть посимпатичней. И – любительница приложиться к бутылке. В дни, когда Нина Николаевна была в адекватном состоянии, мы гуляли по Таврическому саду, могли всем классом сходить в ближайший кинотеатр или в музей Суворова, благо тоже рядом.

Но в тот вечер наша продленная дама маялась мигренью. То есть, это она так объяснила. На самом деле имели место быть обыкновенный перепой накануне и неправильный опохмел с утра. После обязательной программы (обед, прогулка, уроки) нас загнали в школьную игротеку, велев не греметь, не шуметь и вообще вести себя тихо.

Ага. Кто-нибудь видел мальчишку, заколотившего победный гол в настольном хоккее и не издавшего при этом вопль, которому позавидовал бы сам Чингачгук? Минут через десять несколько "индейцев" были выставлены в коридор, на перевоспитание. В том числе и ваш покорный слуга.

А в коридоре, между прочим, скучно. Я минут пять поперевоспитывался, а потом решил – а какого хрена я тут сижу? Портфель со мной, до дома полсотни метров. Ну и пошел домой.

Где-то через час из школы прискакали гонцы, Сережка Барабанов и еще один пацан, имя которого я забыл. А может, Барабан один примчался... Не суть. Мне передали высочайшее повеление немедленно явиться пред протрезвевшие очи продленной дамы. Я, как порядочный возмутитель спокойствия, сперва повыпендривался и поотнекивался, но все-таки пошел. Выслушал длинную нотацию что так делать нельзя, что за меня отвечают и что случись со мной какая-нибудь неприятность, то отвечать Нине Николаевне... Выдавив из меня древнее как мир "Я больше не буду", воспитательница скорбно покачала головой, отпустила мне мои прегрешения и допустила до игротеки.

И Брежнев такой молодой...

Вслед за пресс-секретарем товарища Путина товарищем Песковым российские средства массовой дезинформации до усе... В смысле, усердно рассказывают каким великим вождем и национальным лидером был товарищ Брежнев. К тридцатой годовщине смерти Леонида Ильича даже сериал "Брежнев" показали. Видимо, таким макаром хотят объяснить народу, что ежели Брежнев в свои семьдесят с лишним страной правил, то Путину в его шестьдесят сам Бог в лице Патриарха велел.