Воитель - Кристина Дуглас

* * *

РАЗИЭЛЬ СИДЕЛ В СВОЁМ КРЕСЛЕ В БОЛЬШОМ ЗАЛЕ, крепко сжимая руками подлокотники в форме львиных голов. Элли обняла его, притянув его голову к своей груди.

— Неужели ты никогда не привыкнешь к этому, любовь моя?

— Нет, — ответил он ей угрюмым голосом.

Её смех был мягким и сексуальным, и она опустилась на колени рядом с ним, скользнув рукой по его напряжённым бёдрам.

— Бедный малыш.

— Михаил должен был взять кровь своей пары. Он просто упрямится, как обычно. Рано или поздно ему придётся принять её. Принять его проклятие. Он прожил более двухсот лет на крови Источника и мне это надоело. Пусть он получит своё.

— Совершенно верно, — она прижалась к нему. — В конце концов, она же богиня. Даже если она не бессмертна, она всё равно должна жить долго.

Слова повисли между ними, и наконец-то Разиэль заговорил:

— Мы не знаем, сколько ты проживёшь, Элли. Тебя это беспокоит? Почему ты разыскала Марту? Ты не постарела за последние десять лет. Я думаю, что моя кровь…

— Тише, — сказала она, поднимая руку и касаясь его твёрдости. — Не будем сейчас об этом говорить. Почему бы тебе не рассказать мне, что ты почувствовал, когда Михаил взял меня за запястье?

— Ты знаешь, что я почувствовал, — прорычал он. — Ярость. Ревность.

— Да, любовь моя, — она обхватила пальцами его член. — А что ещё?

Он попытался, не очень сильно, оттолкнуть её руку.

— Если ты думаешь, что я возбуждаюсь, когда вижу тебя с другим мужчиной, то ошибаешься. Я не настолько извращён.

— Ты удивительно порочен во всех отношениях, — поправила она его. — И нет, я думаю, что ты возбуждаешься, когда тебе напоминают о том, что нас связывает, и ты хочешь, чтобы я осталась одна и с глазу на глаз действовала, стирая все следы прикосновений другого мужчины.

Уголки его губ тронула улыбка.

— По-твоему, ты так хорошо меня знаешь.

— Я очень хорошо тебя знаю, — она откинула волосы с шеи и наклонила голову, предоставляя ему полный доступ. — Я чувствую то, что чувствуешь ты. Ты чувствуешь то, что чувствую я.

Его грубый смех усилил её возбуждение.

— Верно, если только ты не закрываешь от меня свои мысли, — сказал он, накрыв её руку своей и прижав её сильнее к своей эрекции. — Сейчас не самое подходящее время.

— Прекрасное время, — пробормотала она.

Он потянулся к ней, очень осторожно усадил её к себе на колени, и скользнул рукой под её волосы, притягивая ближе.

— Ты мудрая женщина.

— Да, — согласилась она, закрыв глаза и ожидая первого прикосновения его губ к своей шее, его зубов к её венам.

— Для этого мы должны быть в постели.

— Мы должны провести всю жизнь в постели, — сказала она. — Иногда нам просто приходится довольствоваться этим.

ГЛАВА 7

ПРИЗНАЮ, ЭТО БЫЛА ЯВНАЯ СЛАБОСТЬ. Мне следовало убраться отсюда к чёртовой матери, как только он меня оставил одну. Было совершенно очевидно, что в ближайшее время он не вернётся, и сейчас как никогда было идеальное время, чтобы уйти. Меня не привлекли ни к какой рутинной работе, поэтому моё отсутствие сложно будет заметить. Я могла бы просто уйти, и никто не прознает о моём бегстве, пока не станет слишком поздно.

Но куда идти? Вот в чём вопрос. Судя по словам женщины по имени Рейчел, я находилась где-то на западном побережье Северной Америки, что не сильно определяло, где именно я была. Если Михаил мог попасть в остальной мир, то проблема была в том, что на пути к спасению стоял полёт, а я не отрастила крылья. С другой стороны, ни у кого в толпе на церемонии, казалось, не было ничего выступающего под одеждой, включая Михаила. А это мне кое-что напомнило.

То, что я знала об ангелах, происходило главным образом из «Догмы». Вообще я не смотрела фантастические фильмы — у меня был ненасытный аппетит к реальной жизни, нормальным людям, повседневным событиям. Но я не могла устоять перед «Догмой». В том фильме у ангелов не было гениталий — может быть, и у этих тоже нет. Может быть, все эти разговоры о безбрачии объяснялись тем, что у них не было другого выбора.

В конце концов, я не видела тут ни одного ребёнка. Может быть, мне не о чем беспокоиться. Хотя то, что кто-то должен был пить мою кровь, трудно было игнорировать, но он даже не смотрел в мою сторону.

Надо было уходить прямо сейчас. Но я была голодна, измучена и совершенно потрясена. Если сбегу в таком состоянии, то далеко не уйду. Я поступила так, как предложил Михаил — проверила холодильник и нашла сыр, фрукты, йогурт, все мои любимые продукты. В дверце холодильника стояли бутылки с норвежской и шотландской водой и банки диетической колы.

Я никогда её не пробовала. Я часто видела её в кино, они называли это рекламой. Но содовая в монастырской школе была запрещена, а в Кастелло ничего подобного никогда не появлялось.

Понадобилось всего несколько секунд, чтобы понять, как открывается крышка. Послышалось шипение, и коричневая жидкость выплеснулась из маленькой дырочки, которую я создала. Я сделала крошечный глоток.

И в ужасе выплюнула её. Неужели людям действительно нравилось это дерьмо?

Но это был мой новый мир. Не только Шеол, но и мир за его пределами, где я твёрдо намеревалась оказаться, и все, казалось, пили это вместо воды. Я сделала ещё глоток, позволив пузырькам обжечь язык, а потом проглотила. Не намного лучше.

Я вытащила сыр и крекеры, надеясь перебить вкус, и уселась на белый диван перед раздвижными стеклянными дверями, выходящими на океан. Еда не совсем убила вкус, но сделала его чуть более приятным, и я с трудом проглотила банку, затем заставила себя взять ещё одну.

Наступали сумерки. Сколько сейчас было времени в Италии? Знала ли графиня, что Педерсен мёртв и что именно я убила его? Да и имело ли это значение?

Подул морской бриз, и