Эльф: брат или возлюбленный? - Анна Кривенко
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Олива быстро перенесли в нашу палатку и бережно уложили на живот. Я видела, как молчаливо разбредается народ, пораженный отвагой и силой их удивительного наследного принца. Теперь Олив стал еще более уважаем ими. Только мне они иногда посылали свои уничижительные взгляды: похоже, считали младшего принца виновником всех этих бед.
Однако мне было искренне наплевать на их мнение. Меня интересовал только Олив.
Я рванула к нему со скоростью ветра, ворвалась в палатку и присела рядом. Лекарь осторожно смывал кровавые потеки с кожи, где это было возможно, а Олив только вздрагивал всем телом, когда тот задевал его раны. Потом лекарь Ванух посыпал сверху каким-то кристаллическим белым порошком и прикрыл спину тонкой тканью. Сообщив, что идет приготовить лекарство, он удалился.
Я была объята болью и ненавистью. Ненавидела себя, этот мир и злодейку-судьбу, которая закинула меня в это проклятое королевство.
Пока я не знала Олива, мое сердце никогда так не терзалось. Теперь же моя жизнь — сплошная сердечная мука!
Но, что хуже всего, если бы на моем месте в эти дни был настоящий Алекс, то он точно не допустил бы такой откровенной подставы. И тогда Оливу не пришлось бы сейчас страдать.
Погруженная в депрессивное состояние, я подтянула в себе колени и уронила на них голову.
Вдруг нежное прикосновение пальцев коснулась моей стопы. Я резко подняла лицо: Олив, протянув ко мне ладонь, поглаживал мою ногу, словно ощущая мое глубокое страдание.
— Олив… — пробормотала я и бросилась поближе к его лицу. Для этого тоже улеглась на перину и придвинулась так близко, что могла коснуться своим носом его подбородка.
— Олив… тебе очень больно? — робко и тревожно спросила я.
Он устало улыбнулся.
— Алекс, ну чего ты раскис? Через два дня все заживет! Это ведь такая малость! Ты забыл, что было со мной после битвы у озера Ороэл?
Я изумленно округлила глаза. Два дня? Да такое едва ли исчезнет даже через несколько недель!
Однако… ведь Олив — эльф! Я скользнула взглядом по его уже привычным заостренным ушам и действительно начала успокаиваться. Он не человек! У него, наверное, регенерация тканей происходит быстрее, да и мир это магический, а, значит, здесь можно надеяться на чудеса.
Мое лицо немного расслабилось, и я позволила себе улыбнуться.
— Хорошо, — пробормотала я и, не выдержав, погладила его пальцами по гладкой коже щеки. — Я больше не буду унывать…
* * *
К моему огромному удивлению и радости, Олив смог сесть на коня уже к вечеру. По человеческим меркам это было просто невозможно, но, наверное, по эльфийским — нет! На месте ран остались еще воспаленные рубцы, но новая кожа очень быстро нарастала, так что к завтрашнему дню от ран не должно было остаться и следа. По крайней мере, так сказал лекарь Ванух. Я была ошеломлена.
Этим вечером мы покидали земли князя Рэмбрандса. Конечно, выдвигаться в путь на ночь было делом необычным, но, похоже, Олив, не хотел оставаться здесь ни на минуту дольше необходимого.
Наша процессия неторопливо двинулась вперед под прощальные выкрики местного люда, и только лишь хмурый князь, сделав Оливу и мне положенный вассальный поклон, смотрел нам вслед со страхом и напряжением на лице.
Я ехала рядом с Оливом, любуясь его прекрасным профилем, величественной осанкой и шлейфом шелковистых длинных волос. Он был сосредоточен и тверд, как всегда, а я снова начала потихоньку грезить о нем в своем сердце. Лишь иногда мой слабый разум робко пытался напомнить о том, что этого делать нельзя, но чувства упорно не хотели сидеть в узде и наполняли мою душу до краев.
На ночной привал мы остановились через несколько часов, когда на землю опустились густые сумерки. Мы находились посреди широкой степи, и звезды начали потихоньку вспыхивать на темном небосводе.
Впервые за все это время я обратила на них внимание. С изумлением поняла, что не вижу привычных созвездий у себя над головой. Неужели, это все-таки другая планета? У меня по телу пробежала волнительная дрожь. Или, может, совершенно другие времена, может, далекое прошлое Земли? Ведь в те часы расположение звезд, однозначно, было несколько иным. А так как в астрономии я была не сильна, то точно определить что-либо не могла.
Засыпала я в палатке рядом с Оливом. Несмотря на волнение и усталость, забыться удалось не сразу, но, когда это случилось, на меня обрушилось… сумасшедшее сновидение!
Я даже не понимала, что это сон. Мне казалось, что все происходит наяву. Олив потянулся ко мне, и на лице его сияло… желание. Желание обнять меня. Но не такое, как обычно отражалось в его глазах в реальности. Совсем, совсем иное: жаркое, страстное, глубокое…
Его лицо оказалось рядом. Горячие губы коснулись моих и опалили меня ароматным дыханием. Его крепкие руки заскользили по моей шее, а поцелуй стал требовательнее, жёстче. У меня внутри взорвался фейерверк чувств вместе с дрожью и непреодолимым желанием прижаться к нему посильнее. Олив оторвался от моих губ, скользнул по щеке, опустился к шее, целуя ее, а потом снова поднялся выше и схватил своими губами мочку моего уха, а я не выдержала и громко застонала…
Резко распахнув глаза, я вынырнула из сна и, тяжело, прерывисто дыша, округленными глазами уставилась перед собою.
Олив действительно был прямо надо мной и немного тревожно вглядывался в мое лицо.
— Алекс, — спросил он, весьма невовремя наклоняясь еще ниже. — Что с тобой? Тебе что-то приснилось? Ты стонал во сне…
Я никак не могла успокоить свое дыхание, особенно потому, что после такого сновидения настоящий Олив находился слишком близко. Я кожей чувствовала прикосновения его волос, скользнувших на мое лицо, и не могла избавиться от дикой дрожи.
— В-все в порядке… — едва сумела пробормотать я. — Просто… глупый сон…
Он успокоился и сразу же вернулся на свое место. Мне пришлось повернуться к нему спиной и попытаться утихомирить колотящееся сердце равномерным дыханием. Да уж! Еще парочка таких снов, и мне, наверное, сорвет крышу от дикой страсти! Как бы потом не наброситься с поцелуями на Олива в реальной жизни! Я ведь все-таки мужчина и его родной брат!!! По крайней мере, телом. Но душа… Душа, что мне делать с тобой???
* * *
На следующий день мы выступили с рассветом. Ближе к полудню, когда солнце начало довольно сильно печь, мы приблизились к большой деревне, приземистые домики которой напоминали мне обычный земной поселок, теряющийся в обильной зелени деревьев.
Здесь жили люди. Мрачно одетые, но довольно упитанные жители потянулись навстречу к нам без особого энтузиазма. Однако на их лицах не было откровенного страха. Скорее настороженность и какая-то усталость.
Олив распорядился сделать короткий привал, чтобы пополнить запасы воды в соседнем озере и купить у местных немного провизии.
— А нам еще далеко до места назначения? — спросила я тихо, подъехав к нему вплотную.
— Около шести дней пути, — ответил брат и спешился с коня.
Его свободная белая рубашка тут же надулась и затрепетала под порывами ветра, а волосы взметнулись вверх, как полы длинного светлого плаща. Где-то справа издалека я услышала привычные возгласы восхищения. Обернувшись, рассмотрела толпу девушек, набежавшую из деревни. Они смотрели то на Олива, то на меня с нескрываемым восторгом, ничуть не стесняясь откровенно глазеть на отпрысков королевской семьи. Мне стало немного неловко. Совсем немного. Начала, что ли, уже к этому привыкать…
Пока воины бегали и исполняли поручения, мы с Оливом присели под раскидистым деревом. Иногда на меня нахлынывали будоражащие воспоминания из ночного сновидения, и тогда мое дыхание сильно сбивалось. Приходилось отводить от брата взгляд и шумно сглатывать слюну.
Хорошо, что он был погружен в себя и не замечал моего состояния. Правда, в какой-то момент одна из его прядей волос от ветра взметнулась вверх и запуталась в ветках ближайшего кустарника, и мои руки автоматически потянулись туда, чтобы ее освободить. Вернув на место его волосы, я непроизвольно коснулась его плеча, и меня снова мощно трухнуло каким-то диким разрядом энергии и чувств. Правда, на сей раз, под влиянием ночных фантазий, вышло эта так мощно, что у меня затряслось все тело. Олив вздрогнул вместе со мной и изумленно
