Империя. Фаворитка (СИ) - Бурунова Елена Михайловна

Как не прискорбно было это осознавать, но шансы на брак с герцогом Леканом после пленения Изабеллы королём стали ничтожно малы. Все далеко идущие планы её матери потеряли всякий смысл, обесценив Изу в глазах завидного жениха. Но судьба сама, тут же давала ей другую возможность исполнить своё предназначение. Можно и без войны герцогства с королевством усадить на трон потомка Хараз.

- Леди Бригитта, а Его Высочеству сколько лет? - спросила Изабелла у всё ещё поправляющей её наряд придворной дамы.

- Двадцать пять, - оторвавшись от вышивки на глубоком декольте, ответила её покровительница и, поняв зачем та задала этот вопрос, хитро улыбнулась.

- Тогда почему Эдуард до сих пор не женат?

- Король Альфред уже шесть лет ведёт переговоры о браке принца с дочерью императора, но, как видишь, безуспешно, - ядовито подметила подруга Морны. Видно было, что власть узурпаторской семейке ей была так же оскорбительна, как и матери баронеты. - И я думаю, что ничего у короля не получится. Император Ванса слишком суеверен и боится проклятий.

- Проклятий? - настороженно спросила Изабелла.

Баронета не была такой уж суеверной, как этот Ванса, но всё-таки проклятия всегда внушали некое опасение. Вдруг это было что-то очень зловещее? Например, все жёны

принца будут умирать или ... Или что-нибудь в таком роде.

- Да, - тихо прошептала леди Бригитта, осмотревшись по сторонам. При дворе и у стен есть уши. - Верховная жрица Четырёх Стихий прокляла Касс.

- А как? - и поежившись не то от сквозняка, не то от самовнушения, девушкам тоже осмотрелась.

- Она выкрикнула в охватившем её пламени.

И тут дверь, разделяющая покои фаворитки и наследного принца, скрипнула. На свет свечей вышел Эдуард. Леди Бригитта замолчала и, поклонившись вошедшему, отошла от Изабеллы. Жутко интересная тайна так и осталась тайной в тот вечер. А баронете так хотелось узнать подробности проклятия. Но стоило только Эдуарду выйти на свет, как Иза улыбнулась. Леди Бригитта снова оказалась права. Её платье гармонировало с его жакетом. От чего принц и его фаворитка были словно две половинки одного целого.

Эту гармонию заметил и сам Эдуард. Разглядывая отражения в ирагонском зеркале, он испытывал настоящий восторг. Пограничная баронета затмила своей красотой всех родовитых леди при дворе. Сделав несколько шагов к девушке пленившей его мысли, Эдуард протянул руку.

- Мы опаздываем, леди Изабелла, - сказал он и, жадно поедая глазами свою желанную фаворитку, наклонившись шёпотом спросил. - Но я бы хотел опоздать, а вы?

Та бросив растерянный взгляд на широкую кровать, испуганно замотала головой.

- Тогда идёмте, - глубоко вздохнув, разочаровано сказал принц.

Девушка осторожно взяла его под руку и они вышли из покоев.

Изабелле было неловко идти рядом с тем, кто силой отбил её у рыцарей жениха, привёз к узурпатору и намекал на ночь после королевского пира. А ещё так хищно смотрел! Принц всю дорогу к главному королевскому залу, никого не стесняясь, поедал девушку своими глазами. Он, словно голодный волк, жаждал вгрызаться в самые аппетитные части тела новой фаворитки, не дожидаясь кромешной темноты, и её невинная застенчивость только распыляла это желание.

ГЛАВА 3.

Королевские пиры разительно отличаются от простых дворянских. Это их масштаб! Здесь и столы изобилующие яствами, и жонглёры с музыкантами, и танцы до упаду, и смех, и . интриги. Всё то, что любят люди наделённые властью и правом вершить суд.

Как только Изабелла вошла под руку с принцем, десятки пар глаз сразу же устремились на неё. А ещё в толпе пролетел шёпот сливающийся в одну мелодию с музыкой. Первый выход в свет, а я Иза чувствовала себя такой неловкой. Ей казалось, что делая шаг, она непременно вот-вот споткнётся и упадёт на потеху прихлебателей Касс. И только крепкая рука Эдуарда служила девушке надёжной опорой. Вцепившись в неё, они шла через весь зал к главному столу. Шла, стараясь не смотреть по сторонам. Ведь среди придворных дам была и леди Моргана. Колкий взгляд племянницы канцлера сопровождал соперницу до самого стола, где та заняла место, которое ещё вчера принадлежало Моргане.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-144', c: 4, b: 144})

Во главе стола сидел король. Альфред тоже был не в восторге от новой фаворитки сына. Но в отличие от леди Морганы, проигнорировал появление очередного увлечения принца. Его Величество оживлённо беседовал с неким вельможей, который, стоя возле трона, чуть наклонился и кивал. Правда, кивал больше в так музыке, чем соглашаясь с королём. Королева - безмолвная тень своего короля, сидела по правую руку и, не поднимая глаз, малюсенькими кусочками ела краюшку хлеба. Первая леди Акелонии опять постилась.

Вся её жизнь это молитвы в храме Клирка и рождение детей своему господину. Кстати, с этим Валенсия Игона справлялась с завидной частотой. Но принцы и принцессы не доживали до года. Исключение составляли старший сын Эдуард и дочь Мирцела. Её на королевском пиру в тот вечер не было. Как Принцесса чувствовала себя неважно. Она страдала слабым здоровьем от рождения. И в этом король винил королеву. Та не доносила беременность до положенного срока. Вместо того, чтобы посвящать время отдыху, Её Величество усердно по несколько раз на дню молилась, а ещё придерживалась всех постов в преддверии религиозных праздников.

Краем глаза посматривая на дочь покойного императора Давла V, Изабелла не могла не отметить её чрезмерную худобу и серость лица, от чего внушала баронете лишь жалость. Такая замученная и уставшая женщина. Скромна во всём: начиная с одежды и заканчивая едой. На королеву Валенсия Игона никак не была похожа. Не было в ней той величественности, которую даёт золотой венец власти на голове. И эта же корона была единственным дорогим украшением в образе аскетичной королевы.

Королева святая, а вот фаворитка короля порочная искусительница. Эта фривольно одетая женщина сидела по левую руку своего господина. Белокурая красавица с томными фиалковыми глазами. Но её томность глаз никого не вводили в обман. Эта женщина была честолюбива от пальчиков ног до кончиков волос. Единственное, что было светло в ней, это цвет её волос. Всё остальное у фаворитки короля черно черным.

Леди Лайона, дочь барона Вудрока и жена графа Гатри, развлекала короля уже долгих три года, пока её муж с переменным успехом сражался с пиратами на Ратонском море. Куда, кстати, благоверная супруга его и отправила, чтобы не мешался под её пышными дорогими юбками. Поговаривали, что леди Лайона метит в королевы, и для осуществления своей амбициозной мечты ей осталось только убрать Валенсию. Муж не проблема, ведь наёмник стоил дешевле перстня на её безымянном пальчике. Фаворитка нашёптывала Альфреду: «А не плохо было бы позволить постаревшей королеве уйти в женский клиркан. Всё равно родить здорового ребёнка она уже не может. А вот Я могу!». И как доказательство её двухлетний сын. Формально мальчик записан, как Гатри, но на деле он королевский бастард. Здоровый королевский бастард всё же бастард! Прав на трон у него нет... И мечты графини оставались мечтами. Ведь лагерь ненавистников новой возможной королевы возглавлял канцлер Самеш. Эдуард на троне Акелонии был куда привлекательнее, чем развязная регентша при малолетнем наследнике. Король всё-таки стар. И конкуренцию молодому охочему до девок принцу дальновидный канцлер поощрять никак не хотел. Всегда была вероятность подсунуть Эдуарду очередную свою родственницу. Благо в роду Самешей таких красоток хватало.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-145', c: 4, b: 145})

Пир был тяжёлым. Ведь на нём не пировали, а присматривались, оценивали своих врагов, выбирали союзников. Изабелла сидела среди этого вертепа, понимая, что теперь это болото из людских пороков её дом. Не сбежишь в лес и не вдохнешь свежего воздуха. Не почувствуешь свободу, которой она наслаждалась по утрам в окрестностях Кормак-холла. Здесь среди лабиринтов коридоров и сотен покоев невозможно затеряться. Всюду найдут глаза и уши твоих врагов.