Тысяча порезов - Энн Малком
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Руками рефлекторно потянулась к его плечам, чтобы не упасть. Кроме того, мне нужно было прикоснуться к нему. Если бы могла прижать свои пальцы так, чтобы они погрузились в его плоть, я бы это сделала. Свирепость в его глазах, крепкая хватка намекнули мне, что тот хочет того же. Он хотел прорваться сквозь мою кожу, исследовать мои гребаные внутренности.
Мы оставались так меньше мгновения, уставившись друг на друга, вцепившись друг в друга так сильно, как только могли, говоря все, что нужно было сказать одним взглядом.
Одним плавным движением он опустил меня вниз. Мой крик был заглушен его губами, прижавшимися к моим. Я почувствовала вкус крови, не понимая, моя она или нет. Знала лишь то, что мне нужно продолжать двигаться. Продолжать пробовать его на вкус. Продолжать трахать его.
Машина, в которой мы ехали, была очень модной. Я не слишком хорошо знакома с автомобилями, поскольку родилась и выросла на Манхэттене, но привыкла к богатству, и понимала, что это — нечто за пределами богатства.
Не было маленького окошка, которое поднималось бы, чтобы отделить нас от водителя. В какой-то момент я заметила это. Всего в нескольких футах от нас был другой человек, который видел нас, слышал нас, и чувствовал наш запах.
Этот факт должен был заставить меня задуматься. Должен был остановить меня. В прошлом я натворила кое-какого темного дерьма, и мне было не чуждо, когда мужчины смотрели, как я занимаюсь сексом с другими. Возможно, это и волновало меня в более молодые годы, но теперь я выросла из этого.
Однако я не остановилась. В основном потому, что он тоже. Если бы я дала хоть малейший намек на то, что мне неудобно, он бы остановился. Черт, не знаю этого наверняка, но мне хотелось верить в это, чтобы оставаться в здравом уме. Не то чтобы я подавала какие-то намеки на то, что мне неудобно. Не потому, что мне нравилось трахаться рядом с водителем всего в нескольких метрах от нас, а потому, что я не могла остановиться. Я не знала, как дышать без его члена внутри себя.
Так что я продолжала скакать на нем, не сводя с него глаз, наблюдая, как он все ближе и ближе подходит к кульминации. Мой собственный оргазм преследовал меня, угрожая полным и абсолютным разрушением, и я мчалась навстречу.
Мы не воспользовались презервативом. Он не надел его, и я не упомянула о том, что он есть в сумочке. Что было немыслимо для меня. Несмотря на все то, что натворила в юности, несмотря на то, насколько дикими, развратными и садистскими становились вещи, я всегда защищала себя. Всегда держала этот слой между собой и другими мужчинами, следя за тем, чтобы никто не подходил слишком близко. Никто не должен этого чувствовать. Чувствовать меня.
Правило, которого я придерживалась годами, десятилетиями, рухнуло перед лицом этого человека.
Тот, чьего имени я даже не знала.
Но поскольку я была сверху, я контролировала ситуацию. Видела, как мышцы его шеи напряглись еще сильнее, наблюдала, как изменилось выражение его лица, говоря, что он в нескольких секундах от того, чтобы кончить в меня. Я также знала это, потому что до моего собственного освобождения оставались считанные мгновения. Когда я сжималась вокруг него, он взорвался. Внутри меня.
То, чего никогда не делал ни один другой мужчина.
Я принимала противозачаточные, потому что была уверена в том, чего хочу. Или чего не хочу. Никогда ничего не оставляла на волю случая.
Но дело не в этом. Все дело было в интимности. То, что я дала этому человеку. То, что у него теперь будет всегда, несмотря на то, что потом произошло, когда машина остановилась в пункте назначения.
Я обрушилась на него еще раз, впиваясь ногтями в его плечи и в экстазе откидывая голову назад.
Запрокинута она была недолго. Его рука сомкнулась на моей шее сзади, он притянул меня так, что наши лбы соприкоснулись, я наблюдала за ним, пока он опустошал себя внутри меня.
Он заявлял на меня свои права так, как никогда не заявлял ни один мужчина.
И такого никогда больше не будет.
Теперь я принадлежала ему.
Глава 3
— Встань на четвереньки. На кровати. Раздвинь ноги.
Его голос был хриплым. Низким. Нежным и твердым одновременно.
Мое тело горело от усилий, через которые он уже заставил меня пройти. Я не думала, что смогу выдержать еще один оргазм. Мое тело готово было развалиться на куски.
Но я встала на четвереньки. Раздвинула ноги. Полностью раскрыла себя перед ним. Я была голой. Покрытая следами от его пальцев. Зубов. Губ.
Я уже выставила себя напоказ перед ним. Когда ехала на нем в машине, я контролировала ситуацию в первый и последний раз. Он не дал мне ни минуты передышки, не позволил мне сделать ничего.
И мне это чертовски понравилось.
Моя киска пульсировала, болела и была полна им. Я не была уверена, что она выдержит его.
Но он не хотел мою киску.
Это стало ясно, когда кровать прогнулась, и он скользнул руками по коже моих ягодиц, пальцем проник внутрь…
Прямо в задницу.
Я судорожно втянула воздух, низкий стон вырвался из моего горла.
Его пальцы были влажными, покрытыми чем-то, готовя меня. Это не первый раз, когда я делаю что-то подобное, но это было давно. Он — я все еще не знала его гребаного имени — был большим. И я уже знала, что он так просто не сдастся.
Поэтому наклонилась к нему, мое тело дрожало от предвкушения. Он не заставил меня ждать. Не заставил умолять. В машине я умоляла.
И меня это бесило, но в то же время нравилось.
Я издала низкое шипение, когда он врезался в меня, заполняя единственное место, на которое он еще не претендовал.
Вот что он делал.
Заявлял на меня права.
Уничтожая.
Каждый гребаный дюйм.
***
— Расскажи о себе.
Приказ.
Это было сказано в пустоту, которая жила между нашими обнаженными, потными, измученными телами.
Я была истощена.
Каждая мышца болела, а горло горело от звуков, которые я издавала всю ночь.
Всю гребаную ночь.
Наверное, было около трех часов утра, потому что ночь казалась густой, чернильной, тяжелой.
Мы лежали на кровати. Каким-то образом добрались сюда. Его простыни были прохладными, гладкими и шелковистыми. Дорогими.
Они пахли им. Мной. Нами.
Это первый раз, когда он заговорил
