Место под тенью - Геннадий Борисович Марченко

этажа, глядя куда-то вверх, предупредительно подняв указательный палец, мол, не шуми. Я и не думал шуметь, а наверху в этот момент хлопнула дверь.

– Второй этаж, квартира справа, – негромко сказал Сева. – Ну всё, можно валить.

Мы как раз успели в «Олимп», когда туда прибыл Козырь, опередив его минут на пять. Сева сдал выручку и рассказал про залётных. Сказал, что, по его мнению, те обосновались на съёмной хате. А я от себя добавил, что нужно опасаться не столько амбала, сколько парня с раскосыми глазами. Бригадир, внимательно нас выслушав и пересчитав наличность, сунул деньги в карман, сверля нас тяжёлым взглядом.

– Правильно сделали, что не стали на месте кипеш поднимать, – сказал он. – Думаю, эти фраера сегодня уже никуда не дёрнутся, если только в кабак. Нужно вечером навести им визит вежливости. Тренировки сегодня нет, постараюсь вызвонить пацанов, у кого дома стоят телефоны. Сыч, ты как, с нами?

Я выдержал его взгляд, а в ответ лишь молча кивнул.

– Отлично! Пока отдыхайте, сходите пожрите куда-нибудь, сбор здесь же в семь вечера.

Мы с Севой переглянулись и, не говоря ни слова, отправились на выход. Честно говоря, не очень-то меня сейчас тянуло в эти разборки, но откажись я – и отношение ко мне со стороны того же Козыря, а может и парней из бригады, могло бы измениться не в лучшую сторону. И отмазка про сотрясение, случившееся пять дней назад, прозвучала бы… как отмазка.

– Чё-то от тошнотиков с газировкой я ещё больше жрать захотел, – пробурчал Сева, когда мы вышли на улицу. – Хороший совет Козырь дал – молодым, растущим организмам пожрать не помешает. Заглянем в «Три короля», вдарим по пивку с жареными колбасками?

– Давай заглянем, я тоже что-то проголодался.

А в голове свербела мысль: как мы будем разбираться с этой троицей, как выманим их из квартиры? Впрочем, об этом пусть черепушка болит у Козыря, на то он и бригадир.

Глава 3

К семи вечера в «Олимп» кроме нас с Севой подтянулись Рома, Швед и Душман, он же Егор Харитонов. Прозвище своё Егор получил за то, что успел застать Афган, с полгода там поездил на «ЗиЛе» с кунгом, прежде чем советские войска покинули негостеприимную страну. Сейчас он работал водилой «ПАЗика» в городской ритуальной компании, то есть возил покойников в гробах на кладбище. При этом сразу после дембеля успел жениться и стать отцом дочки, которой сейчас было около полутора лет.

Козырь между тем начал колдовать над своей внешностью. Не знаю, когда и у кого он успел этому научиться, но вскоре перед нами стоял если не опустившийся алкаш, то вполне себе маргинального вида тип с взъерошенными волосами на голове, в трениках с адидасовскими полосками и когда-то белой, а теперь серой и покрытой жирными пятнами майке-алкоголичке.

– Ну как, сойду за соседа-алконавта? – с довольным видом поинтересовался Козырь, явно наслаждаясь произведённым на нас эффектом.

– Ни хера себе, ну ты в натуре, Козырь, алкаш, – констатировал Рома, изобразив улыбку от уха до уха.

Нет, не помнил я эту операцию в своей прошлой жизни, выходит, тогда обошлось без напёрсточника или Сева попросту его не заметил? А может, сделал вид, что не заметил, решив, что не с руки ввязываться, тем более никто на него не настучит. А в этот раз мы были вдвоём, так что… Что уж теперь гадать, придётся как-то выпутываться из этой ситуации.

На «ПАЗике», которым Душману негласно разрешалось начальством пользоваться во внеурочное время, мы и отправились по адресу. Предусмотрительный Козырь умудрился где-то раздобыть три пары наручников, которые временно вручил Шведу на хранение. Как же мне хотелось верить, что обойдётся без серьёзных последствий.

Красная «пятёрка» стояла на том же месте. У подъезда на наше счастье никто не торчал, разве что в отдалении бабуля выгуливала внучку. Наши лица она вряд ли толком разглядит с такого расстояния, тем более уже достаточно темно, да и мы не собирались торчать возле подъезда целую вечность. Сева навскидку определил, что два окна на втором этаже, через приоткрытую форточку одного из которых доносился писклявый голос Преснякова-младшего, певшего про стюардессу по имени Жанна, как раз в той квартире, которая нам нужна.

– Вот и повод постучаться в нужную дверь. За мной! – негромко скомандовал Козырь, чей правый карман адидасовских треников оттягивал травматический пистолет.

По нынешним временам, кстати, на территории СНГ большая редкость. Остальные были вооружены чем попало. Душман, например, прихватил из машины биту, а я продел пальцы в кастет. Нашёл его дома в одном из ящиков стола и вспомнил, что иногда брал с собой на разборки, но старался им не злоупотреблять, дабы не нанести сопернику увечий и не присесть затем на пару-тройку лет. А то и больше впаяют, если увечье окажется тяжёлым или вообще дело закончится летальным исходом. Сейчас же, сам не знаю почему, приготовил кастет.

Мы поднялись на второй этаж, где сквозь дверь квартиры № 24 всё ещё неслась песня про Жанну, которая обожаема и желанна. Заклеили заранее припасёнными кусочками пластыря глазки в трёх соседних квартирах. Ни к чему им видеть наши физиономии.

– Держи.

Козырь протянул мне куртку (почему мне?), оставшись в покрытой пятнами майке-алкоголичке, снова как следует взъерошил волосы и затарабанил кулаком в дверь. В ответ никакой реакции, снова дверь стала сотрясаться от стука. Наконец музыка стала значительно тише, дверь приоткрылась на ширину цепочки и недовольный голос грубо пробасил:

– Тебе чё надо, алкаш?

– Ты, бля… Козёл, бля… Сука, один тут штоль живёшь…

– Чё ты сказал?! Да я тебя щас, мразь…

Дверь распахнулась, а в следующее мгновение в лицо говорившему из ствола травмата вылетела резиновая пуля. Тот, вопя от боли и зажимая лицо руками, отпрянул назад, а мы уже влетали внутрь. Раненого, у которого из-под пальцев текла кровь, просто оттолкнули в сторону. Мелькнула мысль, что Козырь вполне мог ему и глаз выбить. Бррр… Меня невольно передёрнуло, когда я на мгновение представил застрявший в мозгах инородный предмет.

Не обращая внимания на теперь уже лишь стонавшего раненого, я аккуратно прикрыл дверь и повесил куртку Козыря в прихожей на вешалку, только после этого сунулся в комнату, где уже вовсю месили напёрсточника и «самурая». Вернее, мелкий просто лежал на полу в позе эмбриона, пряча голову от возможных ударов, которых уже словил свою порцию, тогда как мои кореша пытались совладать с «самураем». Тот довольно умело отбивался, используя навыки восточных единоборств, а заодно и имеющиеся в не такой уж