Живой щит - Дмитрий Воронин

Правда в том была или нет, а только то, что помер он в ту же ночь, сильно отбило у многих охоту к поискам сокровищ. Многие маловеры, до того безбожно охаивавшие «старых болтунов», теперь говорили, что неспроста это и что надо бы поостеречься.

Жан несколько раз и сам копался в скалах — старики не раз сказывали, что слышали от дедов своих, а те — от своих, что в стародавние времена много в этих краях гномов водилось. А гномы — они скопидомы известные, злато да камни драгоценные любят, может, побольше жизни самой, да тяга-то эта у них не людская — не для любования копят они самоцветы, не для украшений — скопят толику алмазов, рубинов али бериллов, скуют невиданное ожерелье или диадему там какую — и в схрон, чтоб никто не увидел. А потом помрет, не успеет детям сказать перед смертью — и так и останутся драгоценности лежать в потайных нишах, так закрытые камнями, что и руками ощупаешь, а нипочем не догадаешься, что вот она, вещь, рядом совсем.

Понятно, не раз люди знатные в те стародавние времена заказывали гномам украшения — подгорный народ с охотой брался за эту работу, но цена их была всем известна — сколько золота и камней пойдет в работу, столько ж и гномам отдать надобно. А что поделаешь — лучше них никто не умел гранить самоцветы и вить паутину золотых ожерелий. Немало стоили и доспехи их работы, но оружие гномы ковали охотно, поскольку хотя и давали им горы железо, золото и сверкающие драгоценности, но не растет хлеб в невидящих света пещерах и не из чего сварить там столь дорогое сердцу каждого гнома пиво… Так что торговали мастера оружием вовсю, простым, правда, незаговоренным, но все же отменным, куда как лучше, чем у первейших людских мастеров кузнечного дела.

Уж давно ушли гномы — померли и те, кто их видел, и внуки их, да и внуки тех внуков. Ушли — а схроны их наверняка остались.

И ищут их охотники до легкой добычи, только что-то мало кто находит. Жан тогда неделю лазил по скалам, в кровь избил руки, долбя скалы, да так ничего и не нашел. А небесный огонь — так он не раз в те скалы ударял, ясно дело — было там золото, все знают, что гномьи клады тот огонь к себе притягивают.

— От чего? — переспросил сотник. — А бес его знает. Может, от безводья. Мы нашли его совсем близко отсюда — да только пещеры тут такие, можно и день на месте кружить и дорогу не найти. Где ход чуть ли не у самого пола, а где и под потолок залезать надо. Факел у него погас, он и заплутал.

Вдвоем с Кладом они споро перетащили тюки — не пропадать же такому залу, вот маркиз и устроил здесь знатное хранилище для зерна да другого кое-какого добра. Правда, сервов в Пещеру не допускали — только воинам да старшим слугам разрешен был вход.

— Давайте, давайте, живей, — постоянно подгонял их сотник. — Нечего по сторонам глазеть.

Парни наконец скинули в угол последний тюк, и Корт тут же заторопился к выходу.

— Не люблю я пещеры, — пояснил он, старательно навешивая здоровенный амбарный замок на тяжелую дверь, закрывающую дорогу в пещеру, — мне ведунья нагадала, что не суждена мне смерть ни под небом чистым, ни под крышей рукотворной. Не верю я в эти гадания, однако ж про что, окромя подземелья, могла она говорить-то. Да не просто подземелья, а от такого, нерукотворного.

— А ты, мастер, почем знаешь? Нерукотворного… Может, гномьи руки зал этот и сотворили? — спросил Жан, немало удивленный мнительностью ветерана.

— Не, то не гномы. То, мыслю, вода выела скалу. А гномы, может, и добавили чего. Они, бают, великие мастера были, но и добру пропадать не давали, а пещеру вырубить — это вам не камень огранить, тут не умение, тут большой труд надобен. Вот и искали они большие пещеры, гномы-то. А потом уже до ума их доводили, украшали, коридоры и переходы делали.

— А скажи, мастер, как думаешь, правда гномы здесь жили? — не отставал Жан.

— А, и ты туда же? Смотри, потащишься по пещере шарить, искать не буду. Коли сам не выберешься, то и лежи там себе хоть до скончания века.

Сотник некоторое время помолчал, затем, видимо, решившись, полез за отворот рубахи. Вытянул ладанку, развернул тряпицу и извлек на свет божий небольшой предмет. Парни уставились на черненую пряжку, длиной в полпальца всего, лежащую на грубой ладони воина.

— Гномья работа, — тихо, почти благоговейно сказал Корт, — вона руны на ней выбиты. Мне один заезжий мудрец сказал, что то — гномов письмена. Да кто их теперь прочтет, разве эльфы. Там нашел. — Он кивнул в сторону пещеры. Да, жили они здесь, давно… знать бы, куда ушли да почему…

— Дядько, а зачем вы ее у сердца носите?

Сотник пожал плечами, засовывая пряжку под рубаху.

— Да так… может, она меня от смерти-то подземной и убережет. Все же их вещь-то, подгорных мастеров. Она горам сродни…

Вспомнив этот разговор, Жан вдруг до чертиков захотел снова побывать в Пещере — не просто оттащить туда под руководством Корта несколько очередных мешков, а пойти самому, побродить по туннелям, где в последний раз, возможно, ступала нога гнома. В настоящий момент делать ему было абсолютно нечего, и он стал строить планы предстоящей вылазки.

Проникнуть в пещеру было не так уж сложно — заперта она была не столько для того, чтоб никто не увидел подземных красот, сколько просто из соображений безопасности. Во-первых, не только тот солдат, про которого рассказывал Корт, затерялся в темных гротах и так и не сумел найти дорогу к свету — Пещера поглотила не менее десятка людей, причем не все они были искателями сокровищ. В замке, по крайней мере среди слуг, о ней ходила дурная слава, многие смертельно боялись древнего подземелья и ни под каким видом не соглашались вступить под темные каменные своды. Во-вторых, никто не был уверен, что туннели древних подгорных дорог не выводят на поверхность а значит, не стоит держать открытым черный ход в крепость. Тем не менее нельзя сказать, что ключ от тяжелого дверного замка как-то уж особо строго охранялся — войны не было, замок не в осаде, а значит, нет и смысла в особо суровых мерах безопасности.

Ладно, с этим проблем не будет. Скоро ему предстоит увольнительная, и по крайней мере день его искать не будут, да и ночью, пожалуй, тоже. Времени будет достаточно, надо только запастись факелами, водой и пищей. Мало ли что может случиться… да, и захватить кусок белого камня, которым можно ставить отметки на стенах, это поможет не заблудиться.

От предвкушения предстоящего приключения Жана внезапно отвлекли звуки шагов. Кто-то приближался к двери, у которой он стоял, но приближался не по коридору, который стоящий на страже парень отчетливо видел вплоть до ближайших поворотов, — звуки шли из-за двери.

Постепенно он начал различать и голоса. Говорили двое, кажется, женщина и мужчина. Жану показалось, что собеседники ссорятся. Он настороженно прислушался — дверь была достаточно толстой и сильно гасила звуки, но отдельные фразы разобрать все же удавалось.