Песнь демона - Кэт Адамс

Мне хотелось замереть и закричать, но я сдержала этот порыв — помогли тренировки, опыт и здравый смысл. В нашу сторону бежали охранники. Чисто инстинктивно я вытащила из кармана жилета «бомбочку», швырнула ее и сунула пульт в карман. «Бомбочка» взорвалась, но взрыв получился вовсе не ослепительным и оглушающим. Так, хлопушка на детском празднике. Проклятье. Но мой арсенал «бомбочками» не ограничивался. Я швырнула вперед грязевую бомбу. Наполненная водой под давлением, она при взрыве создала грязевую лужу площадью в три квадратных фута. Охранники поскользнулись и упали на колени. Можно сказать, земля ушла у них из-под ног.

Эдгар начал вырывать прутья из бетонной оконной рамы, а Джонс сорвал чеку с боевой гранаты и швырнул ее в стену. При этом он быстро прочел заклинание, которое увеличило силу взрыва.

Защитный барьер отреагировал на взрыв и «залатал» брешь. И естественно, в это место перетекла магическая энергия с какого-то другого участка. Я ощутила, что давление на мое тело ослабело, и смогла двигаться почти как обычно.

Моя следующая «бомбочка» сработала идеально. Охранники не успели подняться из грязи. Я бросила взгляд на экран пульта и увидела, как одержимая демоном медсестра летает по камере. Такой призрачный торнадо получился. А мне нужно было разбудить Кевина и приготовить его к побегу. Никто из нас не смог бы нести его на себе, поэтому нам предстояло прикрывать друг дружку.

— Прикрой меня, Джонс! — крикнула я, но в данный момент работало заклятие безмолвия, поэтому с моих губ не слетело ни звука. Тогда я попробовала применить один сиренский прием, которому быстро обучилась, находясь на острове Безмятежности. Я уставилась в затылок Джонса, занятого резкими передвижениями воздуха вокруг нас, что не позволяло охранникам при стрельбе сделать меткий выстрел. Джонс вздрогнул и едва заметно повернул голову в мою сторону.

Я попробую связаться с Кевином. Прикрой меня от охранников. Когда я войду в мыслительный транс, я могу не заметить их приближения.

Джонс не ответил мне ни словесно, ни мысленно, но позицию сменил и закрыл собой меня.

Странно было видеть бой, идущий в полной тишине. Даже торнадо наверху крутился беззвучно. К сожалению, при таком раскладе я не могла поговорить с Вики. Она прекрасно справлялась со своей задачей и не пускала в камеру Кевина охранников, но не давала войти и Эдгару. В итоге он отчаялся и опустился на землю. Теперь они вместе с Джонсом отгоняли охранников от меня.

Я сосредоточила свои мысли и направила их к Кевину. К нему — избитому, измученному, не способному себя защитить. Да, он был засранцем. Да, я была жутко зла на него. Но это вовсе не означало, что я позволю какой-то гадкой демонице отпилить его ноги.

Кевин. Ну давай, дружище. Услышь меня. Очнись.

В сознании Кевина я ощутила нечто наподобие гладкой, безликой стены покоя. И создана была эта стена не только тем, что Кевина избили до бесчувствия. Были еще и наркотики. Куча наркоты.

Кевин. Проснись. Ты нужен Эми.

К счастью, обмен веществ у оборотней просто поразителен. Чем чаще я мысленно произносила имя Кевина, тем тоньше становилась преграда в его сознании. Сама не знаю, как я могла это ощущать, но ощущала.

Кев…

— А-а-а-а!

В итоге Кевина пробудил мой крик. Я плохо реагирую на пулевые ранения. Пуля попала мне в плечо. Я упала на спину и увидела вокруг себя намного больше людей, чем их было тогда, когда я начала пытаться достучаться до Кевина. Боль была сильная и вызвала у меня реакцию, которой следовало ожидать. Вампир, живший внутри меня, вырвался наружу, и я, не сумев сдержаться, бросилась на первого попавшегося охранника.

Но крошечная частичка человеческого, остававшаяся во мне, помогла мне отказаться от желания вонзить клыки в шею охранника, несмотря на запах крови, наполнивший воздух… Вместо этого я схватила винтовку, вырвала ее из рук охранника и заехала ей по его нижней челюсти, как дубинкой. Охранник рухнул как подкошенный и замер. Но до этого момента я успела заметить его красные горящие глаза и поняла, что одержима бесом здесь не только медсестра. Я выхватила из чехла волшебный нож с почерневшим лезвием и прижала его плашмя к груди поверженного охранника. Даже будучи без сознания, он вскрикнул — беззвучно. Оставалось надеяться, что я только что отправила демона в ад, где ему было место.

В это мгновение в мир вернулись звуки, и на мои барабанные перепонки обрушились крики, визг, завывание сирены, треск пальбы. Но все звуки перекрывал яростный рев боли и гнева, доносившийся сверху. Сунув нож в чехол, я увидела Кевина у окна. Его волосы развевались под порывами ветра, поднятого духом Вики. Охранники тоже запрокинули голову, увидели Кевина и прицелились в него.

Ну уж нет. Они его не пристрелят. Этому я могла помешать. Я вовремя набросилась на одного из охранников. Пуля, выпущенная им, угодила в бетонный блок в футе от окна.

Мы с охранником схватились врукопашную. Мое плечо сковала жгучая боль. Большого труда мне стоило удержаться от крика. Эдгар напал на охранника слева от меня, не дав тому потянуть спусковой крючок. Он взгромоздился на несчастного, словно паук, прижал к земле его руки и ноги, зашипел и оскалил клыки. Я отвернулась в то самое мгновение, когда Эдгар резко опустил голову, а охранник дико закричал.

В следующий миг я заметила другое движение. Кевин решил не задерживаться на окне, чтобы еще кто-нибудь его не подстрелил. Он спрыгнул вниз. Человек при прыжке с высоты третьего этажа мог бы сломать ноги, а Кевин ловко сгруппировался и мягко приземлился. Его лицо было искажено гримасой ярости.

Кто-то схватил меня за руку и рванул к себе. Это была раненая рука. От боли я зашипела, развернулась и врезала кулаком тому, кто причинил мне такую боль. Но Джонс — увертливый малый, стоит отдать ему должное. Он уклонился от удара, и мой кулак пролетел мимо его уха.

— Пора.

Он поднял свободную руку. Его глаза полыхнули магическим огнем.

Воздух сжал мои виски. Я думала, у меня голова взорвется. А потом весь мир окрасился в ослепительно белый цвет.

Глава 5

— Между прочим, вампирская регенерация при перестрелках тебе не помощник.

Мужской голос с сочным джерсийским акцентом вернул меня в сознание. Я узнала того, кто говорил со мной, и распахнула глаза. Гаэтано — медик, который уже однажды латал меня, покачал головой и сделал на моем плече глубокий надрез скальпелем. К счастью, я не ощутила ничего, кроме давления, а значит, мне, скорее всего, ввели морфий и добавили к нему успокоительное заклинание.