Авоська с Алмазным фондом - Дарья Донцова

– Неприятный человек, – согласился я. – А какая новость хорошая?

Глеб присвистнул.

– Пошуровали мы в базах и выудили всякое разное. В поселке Балуево действительно жила семья Вилкиных, Вениамин Михайлович и Резеда Ивановна…

– Редкое, кстати, женское имя, – перебив, отметил я.

– Да, – кивнул Филов. – Но не это самое интересное. Вилкины усыновили внука Константина, родители которого погибли в автоаварии…

– Секундочку! – опять прервал я полицейского. – Ирина рассказывала мне и Ольге, что отец и мать брата умерли от травм, полученных при катании на горных лыжах.

– Нет, – возразил Филов, – документы свидетельствуют о другом. Мой приятель-компьютерщик залез в архив органов опеки, там написало о ДТП. Мамаша с папашей напились, Ерофей сел за руль и – всем привет! Небось дед с бабкой не хотели рассказывать мальчику правду и придумали версию про горнолыжников. Родители, умершие по пьяни, – это некрасиво. Константина органы опеки отдали ближайшему родственнику без слов. Вроде ничего странного, так?

– Пока да, – согласился я.

– В Балуево Вилкины прибыли, когда их дочке Ирине исполнился год, Константину тогда было девять лет, – продолжил Глеб. – У Вениамина Михайловича копеечка водилась, он купил неподалеку от поселка заброшенный пионерлагерь, вернее, пару домиков, которые от него остались, и превратил их в мотель. Несколько лет все шло хорошо, а потом взрослые угорели. Балуевская милиция не усердствовала, разбирая происшествие, дело всем понятным казалось. А я удивился: не первый же раз Вилкины печку топили, почему вдруг вьюшку-то закрыли? И куда подевался Константин? Его ни в избе, ни во дворе не нашли. Девятилетнюю Иру допросили спустя две недели после беды, девочка лежала с нервным срывом в больнице.

– И она что-то вспомнила? – не утерпел я.

– Да, внесла некоторую ясность. Оказывается, за день до несчастья Костя уехал из дома. Юноша, окончивший на пятерки школу, мечтал получить высшее образование, планировал поступить в вуз. Но дед запрещал ему даже думать об отъезде в большой город, запугивал: «Ты там пропадешь, без денег и связей в Москве делать нечего. Золотая медаль попасть в институт не поможет, в столице на студенческой скамье сидят только дети богатых-знаменитых. Мы не голодаем, но содержать тебя вдали от Балуева не сможем. Что будет, если ты заболеешь или тебя злой человек обидит? Ты в провинции рос, не лезь в мегаполис, который и не таких, как ты, в пыль перемалывал. Живи спокойно дома. Найдем тебе невесту, родятся дети – вот оно, настоящее счастье». Но внук упорно твердил: «Хочу получить достойное образование».

– А приемная мать принимала участие в решении судьбы Кости? – задал я очередной вопрос.

– Да, Резеда Ивановна уговаривала паренька послушаться совета мужа, но Вилкин-младший закусил удила. И в конце концов Вениамин Михайлович сдался, сказал жене в присутствии Иры: «Ладно, пусть Костя поживет в Москве один. Хлебнет лиха и вернется». Иринку отъезд Кости совсем не расстроил. Она с ним не дружила, он постоянно ее обижал. Когда, например, она была совсем малышкой, Костя столкнул кроху в овраг с крапивой и смеялся, глядя, как она заливается слезами от боли. А еще швырял ей на волосы смолу, пачкал подушку золой. Когда Ира чуть подросла, Константин поутих, но все же регулярно отвешивал ей затрещины. За что? Просто так, от плохого настроения. В шестнадцать лет Костик неожиданно кардинально изменился, стал приветливым, даже ласковым, мог угостить Ирочку конфетой, предлагал ей помочь с уроками, в особенности с математикой, которая оставалась за гранью понимания школьницы. Но Ирина сторонилась подростка, ожидала от него подвоха, понимала: неожиданно вспыхнувшая любовь – неправда. Костя проявляет о ней заботу в присутствии старших, хочет казаться добреньким, на самом же деле на дух ее не переносит.

Глеб замолчал, а я сказал:

– Не сочтите за упрек, но пока ничего нового я не узнал.

– Погоди, сейчас, – пообещал Филов. – Проверил я Вилкиных-старших, хотел выяснить, где они жили до приезда в Балуево, чем занимались. Узнал, что супруги были прописаны во Владивостоке, потом укатили в Омск, оттуда в Екатеринбург, затем в Подмосковье. После смерти сына перебрались в Казань…

– Эк семью по стране-то носило, – удивился я.

– Странно, да? – засмеялся Филов. – Господин Вилкин прямо летун. Меня это тоже удивило. Ну и выяснилось в конце концов вот что. До приезда в Балуево никакой семьи Вилкиных не существовало. Переезды – чистая туфта, зафиксированы лишь на бумаге. Если обычный человек что-то про Вениамина узнать захочет, он далеко по цепочке не пройдет, это нелегко. Но я‑то упорный, а потому обнаружил: не было никаких Вилкиных. На свет не рождались, нигде не учились, не работали. А сведения о прописке хитрые: во Владике они якобы проживали на служебной площади, но дом снесли через неделю после их отъезда, в Омске после того, как семья укатила, здание сгорело… Дальше продолжать не стану.

– Не может быть, – пробормотал я, – наверное, вы ошиблись.

Из трубки послышались шепот, шуршание, потом раздался другой голос:

– Я лучше всех нахожу информацию, со мной мало кто сравнится на этом поле. Здрассти, я Михаил.

– Иван Павлович Подушкин, – машинально представился я.

– Знаю, – отрезал новый собеседник, – мне о вас Максим рассказывал.

– Вы из техотдела? – догадался я. – Воронов обмолвился, что с Филовым работает талантливый компьютерщик.

– Я гений, – без тени стеснения поправил меня Михаил, – никогда ничего не упускаю. Вениамин и Резеда из воздуха появились, никаких упоминаний о них до прописки во Владивостоке нет, их не существовало. Мальчик Константин Ерофеевич Вилкин и девочка Ирина Вениаминовна с той же фамилией на свет не рождались. Документы об усыновлении парня – липа, как и все остальное. А вот запись о кончине угоревших есть, как и дело, возбужденное по факту кончины Вениамина Михайловича и Резеды Ивановны. Причем вели его не местные милиционеры. Им занимался следователь ФСБ по тому региону, Леонид Сергеевич Печенькин. Теперь объясните, по какой причине элементарный бытовой случай – ну надышались муж с женой окиси углерода из-за закрытой вьюшки печки, – не они первые, не они последние, – потребовал участия такого человека? Печенькин лично разбирался в произошедшем, Петра Громова, участкового из Балуева, в сторону отодвинули. Есть предположения, почему это случилось? Нет? Значит, надо вам ехать в те края. Печенькин сейчас живет в Игнатьеве, в ФСБ более не служит, работает начальником охраны в коммерческом банке «Аэлита». Самолеты туда не летают, зато поезда ходят. Есть скорый «Москва – Крамарск». Из столицы отходит в двадцать три сорок восемь, в конечный пункт прибывает утром, в семь двенадцать. За полчаса до конечной станции состав тормозит на две минуты в Игнатьеве, главное – не проспать. Но если проспите, не беда, можно на автобусе назад проехать. В Игнатьеве три гостиницы. Одна большая, еще советских времен, называется…

– «Центральная», – подсказал я.

– Поражен вашей прозорливостью, – съязвил Михаил. – Два других отеля современные, но маленькие, они переполнены, а в большом полно свободных номеров. В поезде есть купе СВ, его можно взять целиком. Если сегодня уедете, завтра будете на месте, успеете переговорить с Печенькиным и вечером отбудете в Москву. Билет покупать?

– Да, – решил я.

– Уже приобрел. Подумал, что вы не откажетесь прокатиться, – засмеялся Михаил. – И в гостинице зарезервировал номер.

– Поражен вашей заботливостью, – не удержался я от ответного язвительного замечания.

– Один-один, – хмыкнул Михаил. – Пока ничья, поглядим, как будут развиваться события дальше. На всякий случай скидываю вам свои контакты. По первому вызывайте меня днем, по второму ночью, после одиннадцати.

Я отсоединился, услышал тихое блямканье и увидел сообщение: два набора цифр с подписью «Михаил Сергеевич Фрумкин». Трубка опять издала короткий звук. На сей раз прилетела весточка от маменьки.

Глава 11

Занеся в телефонную книжку контакты компьютерных дел гения, я углубился в изучение послания от Николетты.

«Вава! Необходимо срочно! 1. Ботинки розового цвета. Самый маленький размер. 2. Свитер в цветах. Обязательно бело-красный. 3. Зонтик кружевной. 4. Расческа деревянная. 5. Паштет из печени слонов. 6. Витамины для улучшения роста волос, ногтей и всего остального сразу. 7. Шампунь для ослов».

Список меня потряс. Я перечитал его трижды и лишь потом рискнул позвонить Николетте.

– Не вздумай сказать, что у тебя нет времени на покупки! – сразу грянуло из трубки. – Не желаю ничего слышать! Езжай в торговый центр «ВИП-покупка», там есть все.