Золушка в магическом мире (СИ) - Задорская Виктория

Ох. Даже не знаю радоваться этому признанию или нет. С одной стороны мне льстит то, что у мужчины есть романтические чувства, а с другой... Как-то унизительно быть секс-рабыней и заводом по изготовлению потомства.

Задумавшись, я поднимаюсь с кресла, вытираю руки салфеткой и сажусь на диван. И что же теперь делать? Говорят, «меньше знаешь — лучше спишь». А теперь мне известны все планы о моем близком будущем. Хотя вполне возможно, что когда маг придет в себя после зелья, он резко передумает. Поэтому надо сделать что-то... Что-то такое, чтобы он уже не сажал меня в тюрьму. Чтобы был заинтересован оберегать и быть рядом. Чтобы прекратил делать из себя холодную глыбу льда и проявлял настоящие чувства.

Сердце начало радостно трепетать от приятного предвкушения. Может все же попробовать согрешить... Или нет?

В воображении начинают возникать картины мягкого мускулистого торса и того, что внизу. Черт. У меня действительно давно не было мужчины, ведь схожу с ума лишь от одной мысли об «этом».

— Лиронушка, ну подойди сюда, — говорю нежно, наполняясь предчувствием близости.

Маг молниеносно встает и садится рядом со мной на диван. Его глаза заглядывают прямо душу. Взгляд так и говорит: «только скажи, и я выполню любую твою прихоть, Катя. Любую, даже наиболее бесстыдную и чувственную».

И я хочу этого. Хочу всем сердцем и телом. Хочу отдаться в водоворот страсти, хочу почувствовать его руки на талии, а губы на губах. Хочу любить и целоваться. Хочу слышать страстное рычание возле уха и чувствовать приятную тяжесть тела. Хочу всего, но не могу... Нет, не так, и не здесь. Не сегодня.

Если наши чувства искренние и взаимные, то начинать отношения с помощью зелья — плохое дело. Это будет фикцией. А делать из любви фикцию — точно не хочу.

— Пойдем спать, Лирон. День был тяжелый, а завтра снова пообщаемся, — говорю, приложив немалые усилия, замечая разочарование и грусть на лице мага.

Ох, не  такое он ожидал услышать. Но что сделаешь? Иногда сказать «нет» сегодня — это единственная возможность сказать «да», когда придет время.

Поэтому встаю и не глядя на обнаженного красавца, иду вверх по лестнице. Прямо в свою спальню. Утро вечера мудренее, поэтому увидим, что нам всем принесет завтрашний день. Стоит только скрестить пальцы, чтобы Лирон меня не убил. Но подозреваю, что одним только гневом и словесной перепалкой дело не обойдется...

Глава 14. «Приговор»

«От горчицы — огорчаются, от лука — лукавят, от вина — виняться, а от сдобы — добреют. Как жаль, что об этом никто не знает... Все было бы так просто. Ели бы сдобу — и добрели»

Из сказки «Алиса в Стране Чудес» * * *

Просыпаюсь от звуков безумной брани и криков, которые звучат прямо в мой адрес.

— Зелье с омелой? Ты с дуба съехала, Катарина? Хоть знаешь, что тебе за это будет? Ты хоть представляешь, что могла натворить, если бы добавила еще одну лишнюю веточку? Ты бы меня убила. Одной своей тупостью моментально убила! Просыпайся, черт тебя возьми.

Чувствую, как что-то холодное хватает меня за щиколотки и изо всех сил тянет вниз. Схватится за спасительную спинку кровати я не успеваю. Поэтому вместе с одеялом падаю прямо на пол, больно ударившись ягодицами и спиной.

— Ай-й... — визжу от боли и резко открываю глаза, чувствуя, как из них сразу брызгают слезы.

Вот скотина. Я вчера была такая великодушная: ничего ему плохо не сделала, только пошутила немного и все. А он меня... Гад. Скотина. Козел.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-144', c: 4, b: 144})

— Как ты посмела? — кричит мужчина, подняв голос на несколько тональностей вверх.

— Что «как посмела»? — мило хлопаю ресницами, хотя боль еще не прошла.

Мужчина уже при параде. Одетый по самое горло, с мечом в ножнах, сапогах и перчатках. Вот чудак. Для чего летом носить перчатки?

— Как ты посмела отравить меня? Как посмела раздеть? Как... — Лирон краснеет от ярости, а изо рта брызжет слюна.

— Это случайно получилось. Мне Гроза сказала, что надо кинуть три веточки омелы, но у тебя травы были не подписаны, а я не экстрасенс, по виду их не различаю, поэтому всыпала, как было. В этом нет моей вины, понимаешь? Мы с тобой мило пообщались. Ничего плохо не случилось. Никто не умер. Для чего так звереть и психовать?

— О! Так в этом преступлении еще и Гроза замешана! Надо было сразу понять, что без помощи старухи тут не обошлось. Вот крестная, вот помощница. Коварная тварь. Пригрел змею на сердце.

— Она ничего плохого не сделала, — сразу взялась защищать фею. — Гроза только выпустила меня из тюрьмы и рассказала о зелье. Все. Остальное я сама наделала. Вот дом тебе убрала, разве плохо?

Ох, все выходит из-под контроля. Так и знала, что он озвереет. Начнет кричать, злиться... Черт. Надо было обойтись без зелья.

— Ну, все, доигралась, деточка. Сейчас ты узнаешь истинный гнев главного мага королевства.

Лирон на показ медленно сбрасывает белоснежные перчатки и холодными пальцами тянется к моим вискам. Я уже заранее догадываюсь, что будет дальше, но не прячусь. Все. Уже, что будет, то будет. Заслужила.

Но когда пальцы прикасаются к коже — ничего не происходит. Боль не прошивает мозг. Вилка не прокручивается в ушах. Виски не взрываются. Не возникает никаких болевых ощущений. Абсолютно. Нисколечко. Ни на грамм.

— Что за черт? — через минуту тщетных магических попыток, удивленно и недовольно возмущается красавец.

— А что такое? Магия сломалась? — спрашиваю, вглядываясь в лицо человека, находящееся всего в нескольких сантиметрах от моего.

Губы сейчас стиснутые и напряженные. Но я знаю, как они выглядят, когда у мужчины другое настроение: становятся мягкими, влажными и, пожалуй, приятными на ощупь.

— Не знаю... Не могу проникнуть в твою голову, будто что-то мешает... Словно... Вот проклятая старая, она тебя заколдовала. Наложила защиту от моих сил. Только Гроза, как моя наставница, могла подобное сделать.

— И что теперь? Боли не будет?

— Теперь ничего не будет, — сердито говорит маг. — Гоблины рогатые, чтобы вас двоих в аду на вертеле зажарили. Теперь на тебя мои чары не действуют. Совсем.

Лирон продолжает держать меня за голову и, кажется, переваривает полученную информацию. Я невольно начинаю улыбаться. Вот фея. Вот молодец. Не дала свою подопечную в обиду. Хм... Это значит, больше маг не имеет на меня никакого влияния. Прекрасно. Просто великолепно.

— Почему улыбаешься? — буравит злым взглядом Лирон.

— Потому что теперь ты меня не обидишь. Теперь мы на равных условиях, — отвечаю смело и неожиданно в голове возникает безумная идея.

Безумный план, которому нет равных. А что, если? И прежде чем передумаю, прежде чем испугаюсь собственной смелости, тянусь вперед и целую мужчину.

Делаю это неуклюже и немного по-детски, чуть не ударившись зубами о его зубы. Секунду мужчина не реагирует, но и не отталкивает, что уже хорошо. Далее я продолжаю смело-робкие движения, пытаясь доказать серьезность своих намерений, и в конце концов, ледяной король тает... Он мне в рот тяжело выдыхает воздух, а затем простонав что-то непонятное тянется вперед и перенимает инициативу на себя.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-145', c: 4, b: 145})

Поцелуй выходит на новый уровень. Он становится более чувственный, страстный (но в меру), не особо нежный, более изучающий. Приятно чувствовать тепло мага. Оно меня окутывает, словно мягким покрывалом. И становится так уютно. Хорошо. Комфортно. Будто всю жизнь вот так целовалась сидя на полу, в темноте рассвета.

В конце концов он прерывает все действие и несколько минут молча смотрит на меня. Бывшей злости во взгляде нет. А я не отвожу глаз. Не скрываю собственной нежности. Не люблю лицемерия и игры «люблю или не люблю». Предпочитаю другую манеру поведения: если мне кто-то нравится, значит буду демонстрировать это всеми возможными способами. И словесными, и тактильными, и эмоциональными.