Девон: Пробуждение - Tom Arrow

чуть набок. Синие глаза не без любопытства осмотрели его с головы до ног, а затем существо просто пожало плечами.

«МОЖНО СКАЗАТЬ, ТЫ СПАС ЕЕ САМ. СОЗДАВ БРЕШЬ В МАТЕРИИ БЫТИЯ.»

— Я сделал что?

«И ДАЖЕ БОЛЕЕ ТОГО, ТЫ ПРОБУДИЛ МЕНЯ ОТО СНА И ОСВОБОДИЛ ИЗ ИЗГНАНИЯ. ПРИМИ МОЮ ИСКРЕННЮЮ БЛАГОДАРНОСТЬ ЗА ЭТО.»

Существо склонило свою голову в низком поклоне, приложив одну из рук к раскаленной звезде, на месте сердца.

— По-пожалуйста?

«ВПРОЧЕМ, В СТОРОНУ ФОРМАЛЬНОСТИ. КАКОВО ТВОЕ ЖЕЛАНИЕ?»

— Желание?

«ТЫ ОСВОБОДИЛ МЕНЯ, ЗА ЭТО ПОЛАГАЕТСЯ НАГРАДА.»

Возможно, при других обстоятельствах Эван бы поступил иначе. Умнее. Например, задал бы правильные вопросы или вовсе не стал бы заключать сомнительные сделки с потусторонним созданием… Но в тот момент?

Он не мог поступить иначе.

— Мое желание… — Он запнулся, его взгляд устремился к мертвым спутникам.

Лицо существа было похоже на треснувшую маску хищной птицы, неподвижное, но ее глаза. Возможно, это была игра воображение, но ему показалось, что они…улыбались.

«БУДЬ ОСТОРОЖНЫМ И ВНИМАТЕЛЬНЫМ В СВОЕМ ЖЕЛАНИИ. ДАЖЕ Я НЕ МОГУ ИСПОЛНИТЬ НЕВОЗМОЖНОЕ ИЛИ ОСПОРИТЬ ТЕ ЗАКОНЫ МИРОЗДАНИЯ, ЧТО ПРАВЯТ В ЭТОМ МИРЕ.»

…

Так чего он хочет? Возможно, обдумай этот вопрос заранее, он бы загадал нечто иное. Возможно, будь он чуть более осторожным, то спросил бы о плате. Но он не был. Буквально пару минут назад он был, на грани жизни и смерти. А незадолго до этого видел и слышал, как…Страшные картины недавнего прошлого проносились перед глазами. Эхо криков звучало в голове.

С запозданием пришло осознание…Он остался один.

Из горла вырвался всхлип.

Сейчас он больше не был наследником благородного рода Астра. Он был напуганным ребенком, который за слишком короткий промежуток времени пережил слишком многое. Ему было больно. Ему было страшно.

На глазах проступили слезы.

Это не было обдуманным желанием, но это было то, что желало его измученное сердце больше всего в тот момент: он хотел вернуться домой.

Но дома больше не было, тогда осталось только одно.

— Я желаю… Я хочу воссоединиться со своей семьей!

И пускай лицо этого существа скрывала маска, но он ощутил, как оно расплылось в довольной усмешке.

«ДА БУДЕТ ТАК! Я ИСПОЛНЮ ТВОЕ ЖЕЛАНИЕ, ТЫ ВОССОЕДИНИШЬСЯ СО СВОЕЙ СЕМЬЕЙ. А ДО ТЕХ ПОР МЫ СКОВАНЫ КОНТРАКТОМ!»

Существо вновь наклонилось к самому ему лицу, и смотря в эти хищные бездонные глаза, глубинный страх сковал его, словно он был бельчонком в глазах голодной совы, за мгновение, до того, как ее когти сомкнулись на его шее.

«ОДНА МАЛЕНЬКАЯ ФОРМАЛЬНОСТЬ.»

Маска с липким звуком приподнялась, и он инстинктивно зажмурился. Последнее, что он ощутил это легкое касание на своих губах.

Водоворот чувств и эмоций захлестнул его, на каком-то глубинном уровне он осознал. Он шагнул в пропасть. И это краткое мгновение полета. Но было уже слишком поздно:

«КОНТРАКТ ЗАКЛЮЧЕН»

Время ожило. От нахлынувших, на него чувств и эмоции Эван начал терять сознание. Его ноги подкосились, и лишь чужая воля помогла ему мягко опустится среди белых цветов в самом центре рощи.

Последнее, что он видел было как инородные формы приняли знакомые человеческие очертания с сияющим синими глазами. Они вспыхнули на короткий миг.

А затем все поглотила тьма.

Лишь тогда его внутренний голос напомнил о самом важном:

«Какова плата?»

Но было уже слишком поздно спрашивать. Не в силах выдержать всего произошедшего его разум предпочел забвение.

Эван ван Астра упал в глубокий обморок.

2.4 Иллюзорное могущество

Если бы у этого события был другой, более везучий свидетель. Он бы рассказал о произошедшем несколько иначе. В этом рассказе нашлось бы место и жестокому нападению и слепому ребенку, который отчаянно защищал свою жизнь от десятка смеющихся над ним вооруженных людей, сжимая в руке несуразного вида черный кинжал.

Свидетель бы рассказал, что в тот роковой момент, когда жизнь мальчишки почти оборвалась. Черный кинжал в его руках оглушительно треснул и с его врагами произошло нечто немыслимое и ужасное.

Возможно, этот незадачливый свидетель посчитал бы это карой ушедших богов за нарушение старых обетов и воздал бы этим богам молитву.

В этом рассказе не нашлось бы места тьме, вытекающей из кинжала и жуткой потусторонней твари. Нет, лишь слепой ребенок, который смотрит в пустоту и говорит сам с собой, пока в один миг, оцепенев, не потерял сознание, упав, среди белых цветов.

Однако самое удивительное начало происходить после.

* * *

Окаменение поразило не только людей: звери, птицы, змеи, рыбы, что с давних пор обитали в пруду, и даже насекомые не избежали этой страшной участи. И лишь растения остались невредимы.

Осколки были повсюду, лишенные власти гравитации они взмыли в воздух и устремились в центр рощи, складываясь причудливым пазлом, где одни детали совсем не подходили друг другу, но незримая сила все равно лишь сильнее спаивала их вместе. Пока в воздухе не зависла причудливая продолговатая фигура, лишь отдаленно напоминающая человеческий силуэт.

В следующий миг она вспыхнула ярким синим пламенем.

Пламя становилось все сильнее и сильнее, пока на пике горения не вспыхнуло яркими красками и погасло, осыпавшись искрами и белым пеплом.

Являя миру нечто напоминающее человеческую фигуру. Впрочем, даже издалека было видно, что это не настоящий человек, а скорее кукла-марионетка.

Безликая, бесполая и пустая внутри.

Безвольно повисшая в воздухе, на невидимых нитях.

Ее покой не длился долго.

Безжизненное тело начало дрожать и ходить ходуном. Словно кто-то невидимый пытался натянуть ее как слишком узкий карнавальный костюм. О том, что «костюмчик» мал, можно было судить по побежавшим по нему извилистым тонким трещинам. Лицо и вовсе отвалилось, но рука проворно его подхватила и вернула на место, прежде чем оно коснулось земли.

— НЕТ, НЕТ, НЕТ. ТЫ МНЕ ЕЩЕ ПРИГОДИШЬСЯ.

Голос звучал инородно, словно несколько существ говорили в унисон, но, когда лицо-маска вернулась на место, голос стабилизировался.

— Эта штука уже, чем я помню.

Глубокий женский голос. Завораживающий. Почти гипнотический.

Фигура распрямилась, перья волосы упали на плечи. Трещины затянулись, но тонкие белые следы остались.

— Впрочем, не лопнуло по швам, уже хорошо. — Она* оглядела свое обнаженное и бесполое тело марионетки критическим взором, — Хм, не стоит кому-либо показываться в таком виде.

(* В том, что это была именно «она» не мог усомниться любой наблюдатель. Его мозг попросту не мог и не желал воспринимать получаемую информацию иначе. До тех пор, пока такова была «её» воля.)

Недолго думая, девушка ухватила одну из чернильно черных теней и завернулась в нее