Девственница для босса - Мелисса Мертон

Еле сдерживая слезы, я выбежала из кабинета Антона, придерживая разорванные вещички, что еще утром были в идеальном состоянии. В попытке осознать, что именно произошло, оказалась в собственной рабочей комнате.

Неужели... босс действительно сделал это? Он принудил меня к очень грубому, жесткому сексу, хотя я просила его не делать этого. Остановившись посреди комнаты, я сжала руки в кулаки, стараясь унять дрожь.

Промежность дико саднила, и я почувствовала, как внутри разливается отвратительное липкое чувство, при мысли о том, что Антон и вправду мог оказаться далеко не тем человеком, которым я хотела его себе представлять.

По правде он оказывался моральным уродом, богатым ублюдком и насильником, который в конец охренел от вседозволенности и безнаказанности. Антон Дмитриевич воспользовался моим телом, унизил, фактически признав своей круглосуточной шлюхой.

Терпеть не было сил. Ощущение, что убила бы босса любым подручным предметом, не покидало. Хотелось лишь пойти в ванную, смыть всю эту грязь, что он оставил внутри меня. Господи, какой же подонок. Ненависть. Только боль и ненависть.

Вызвала такси. Хотелось исчезнуть оттуда, не видеть все этих лицемерных подстилок, а главное — стереть хотя бы на остаток дня из своей памяти его. Ссадины на теле, а в груди — дыра. Сердца больше не было. Как и прошлой Загорской Виктории не было. Пришло уведомление о приезде машины.

Мне было настолько плевать, что могло бы мне грозить за такой поступок. Штраф? Увольнение? Хуже того, что я уже пережила, быть не могло. Значит, и бояться не стоило.

При выходе из офиса мой телефон разрывался от звонков Антона. Беззвучный режим смог мне помочь мягко абстрагироваться от него. Тогда мне нужен был лишь покой.

Ехать было не очень долго, ведь Антон снял квартиру вблизь офиса. Гад, все подчистую продумал. К счастью, водитель не донимал меня пустыми разговорами. Я отключилась, не почувствовав этого. Но вскоре нужно было выбираться и идти домой. Таксист легонько тронул меня за плечо.

Я открыла глаза. Мы стояли перед воротами его дома. Вышла из машины и направилась ко входу. И вновь меня встретила пустая, одинокая квартира.

Не успев прийти в себя, я разом прыгнула в ванную, где лишь она могла спасти меня. Горячая вода десятками струй окатила мое тело, смывая всю боль, что накопилась за день.

С каждой секундой мышцы расслаблялись, я тонула в топленом молоке. Мысль о том, что мое тело так нуждалось в ласковых прикосновениях, не покидала. Шальная идея посетила разум.

Размокшие в воде пальчики медленно поднимались ко входу у бедер. Я старалась не дышать, опасаясь спугнуть ту единственную искорку желания, которая теплилась во мне. В этом было что-то запретное, но чертовски приятное. Погрузившись в воду с головой, я тихо выдохнула.

Меня тут же накрыло с головой. Подбираясь к клитору, пыталась вспомнить, когда в последний раз мужчина касался моего тела.

Пальцы задвигались в мощном, четком ритме. Я ласкала себя без стеснения, раскрепощенно и развратно. Тело само выходило из-под контроля, все больше и больше поддаваясь искушению. Это было как наркотик.

Как наркотик, который я не могла контролировать. С каждой движения становились все сильнее, клитор заметно набух, тело требовало яркого оргазма. Я ласкала себя без стеснения, раскрепощенно и развратно.

Как бы ужасен ни был тот факт, наш секс с Антоном действительно возбуждал меня. Его грубые сильные толчки, грязные слова и движения, от которых я готова была рыдать и молить о продолжении. Я хотела повторения. И тогда, лёжа в ванной, воспоминания о сексе с боссом стали последней каплей.

Тело содрогнулось в конвульсиях. Я закусила губу до крови от волны удовольствия, что разошлась по мне в одну секунду. Воспоминания о нем помогли — это был волшебный оргазм. Лоно ещё пульсировало, а я застонала, как стонала тогда, рядом с ним.

Хотелось остаться там, но навязчивый шум заставил принять иное решение. В дверь буквально ломились, да так, что вода в ванной покачивалась от колебаний. Я в панике выскочила, набросила шёлковый халат и выбежала к двери. Но это было чертовски неправильное решение.