Путь в стаю (СИ) - Кузнецов Павел Андреевич

— А ты…

— Ну, почти десять дней терпела — ещё пару-тройку как-нибудь выдержу, — улыбнулась Милена. — Не переживай за меня. Я опытная кошка, матёрая. Потом отработаешь.

До катера нас провожали всем скопом. Оказалось, с Тиной действительно прилетела целая стая, на смену другой, бессрочно убывшей во Внешние колонии. И эта самая стая, с улыбками и подначками, сопроводила нас до самого люка. Мне это живо напомнило земную свадьбу, ведь девчонки натурально радовались за свою Высшую, обретшую, наконец, своего мальчика, и за мальчика, которого, наконец, обрела Высшая. Такая немного односторонняя радость — ну так и гости на свадьбе далеко не всегда за обоих молодожёнов болеют…

В катере Тина на удивление не стала переходить к активным действиям. Просто присела рядом со мной, положив головку на плечо и позволив себя обнять за талию, и так и сидела, едва ли не урча от удовольствия.

— Ти, я думал, ты прямо с порога меня разложишь… — не выдержал я неопределённости.

— Нет, Леон, ты неправ. Я и на вибраторах неплохо могу развлечься, представляя твой эмообраз. А вот так… Знаешь, я, кажется, начинаю понимать Тёмную Мать — удовольствие можно получать не только во время секса. Но позже обязательно навещу тебя в медицинском блоке. Надо же время от времени обновлять эмообразы…

Что тут скажешь? Мисель во многом была права, ежедневный и даже ежечасный секс с без малого десятком валькирий не способствовал тяге на приключения. Я соскучился по Тине, а не по постели с её участием. Честно говоря, немного даже побаивался её стандартно неадекватных реакций. Могла начать драть при первых же объятиях — она такая. И лишь вдоволь «налакавшись» крови, перешла бы к собственно столь любимой всеми республиканками клубничке.

Клиника — или, как её здесь называли, медицинский блок — оказалась весьма солидным учреждением, чем-то отдалённо напоминающим земные больницы. Обширный корпус, в обрамлении живописного леса — чем не типичный образчик земной клиники? Вот только корпус не был прямоугольно-безвкусным. Какие-то ажурные конструкции, объединённые в единое целое вереницей переходов, больше походили на храм, чем на государственное учреждение планетарного масштаба. Из пояснений же валькирии следовало, что оно даже не планетарного, а республиканского уровня, и специализируется на хирургии всех мыслимых направлений. Отсутствие специализации было обусловлено, видимо, широким распространением регенераторов. Получалось, что в подобные места попадали только в сложных случаях, когда даже совершенное оборудование не давало стопроцентного результата. Когда от медицины требовалась нестандартная, поистине ювелирная, ручная работа. А уж такие операции, как установка боевых имплантов, хотя и были поставлены на поток, но никак не могли проводиться в регенераторах — в силу своего сугубо военного назначения. Если каждый станет устанавливать себе подобные игрушки, даже республиканский социум может дать трещину.

«Если другую дуру и не покалечит, то сама точно порежется» — примерно так выразилась Тина на мой недоумённый вопрос. Всё же импланты требовали исключительной координации движений и серьёзных навыков работы. Да и мышечный каркас должен быть отлично развит, чтобы дать жёсткую поддержку сравнительно тяжёлым лезвиям, и обеспечить силу проникающему удару. Опасные игрушки, одним словом, которыми в полной мере умели пользоваться лишь высококвалифицированные десантницы — боевая элита Республики. С одной стороны — привилегия, с другой — жёсткая объективная реальность.

На посадочной площадке нас никто не встретил. Тина распорядилась, чтобы Мисель дождалась её, и та без пререканий подчинилась. С Высшей вообще не принято было спорить, а когда валькирия кучу времени тратит на твоего боевого брата, почему бы не помочь ей сэкономить несколько минут личного времени? Отсутствие встречающих также не смутило мою подругу. Она ориентировалась в хитросплетении местных коридоров на удивление хорошо. Как оказалось, сама пару раз гостила здесь с ранениями разной степени критической тяжести, да и девчонок сюда время от времени доставляла, выгрызая для них места.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-144', c: 4, b: 144})

После недолгих блужданий по местным лабиринтам, мы оказались в весьма уютной и комфортной для глаз зоне. Это было царство дневного света и мягких релаксационных голограмм. Солнечный свет будто бы впитывался в стены, пол, потолок, делая их отражённое свечение удивительно домашним. Казалось, коридор обволакивает тебя мягкостью освещения, а мягкий пол под ногами так и норовит засосать в свои релаксационные глубины. Вот-вот, ещё чуть-чуть — и коридор сожмёт в своих исполненных нежности объятьях, отсечёт от волнений обычной жизни, позаботится и обогреет.

В который уже раз я восхитился работой республиканских психологов. Не удивлюсь, если подобные типовые убранства ещё на стадии проектирования формируются с активным привлечением специалистов по человеческому восприятию. Тысячелетний опыт покорения космоса чувствовался в каждом сколько-нибудь существенном продукте этой цивилизации.

Наше медитативное путешествие по храму медицины завершилось в небольшом овальной формы холле. Здесь, вместо ставших уже привычными голограмм, правили бал самые настоящие деревья. Их было не так много, но ещё меньшее количество кресел для посетителей просто терялось среди изящных, плещущих зеленью стволов. Особую органичность растениям придавали вазы-тумбы, из которых те выпростали свои ветви — вазы эти изгибались широкой дугой, словно лук, поставленный на попа; или траектория стартующей ракеты, уже пролетевшей значительную часть своего пути по околоземной орбите.

Тина с кем-то связалась по инту, и спустя пару минут из недр помещения вышла метиллия в непривычного вида медицинском халате. Почему-то при взгляде на него возникала стойкая ассоциация с детским слюнявчиком. Возможно потому, что халат этот каким-то образом «прирастал» к белоснежному комбинезону — не был его органичной частью, а именно чужеродно врастал в обтягивающую тело ткань. Ещё обращало на себя внимание, что волосы у девочки убраны в высокую причёску. По опыту знал: такая причёска говорит о высочайшей степени собранности, когда любая мелочь может отвлечь от по-настоящему сложного и ответственного дела.

Женщины обнялись. Тина что-то шепнула медичке, та в ответ бросила странный взгляд на меня. Дальше последовала короткая сцена знакомства, исполненная формализма. Девочку звали Рита О`Дари, и уже с первых слов нашего скоротечного разговора я с облегчением осознал, что для неё человек — совокупность кишок и внешних покровов. А посему никаких заигрываний с её стороны нет, и не предвидится. Ну хотя бы одной проблемой меньше! С некоторых пор я начал ценить чисто деловые отношения — слишком мало их осталось в моей жизни.

О`Дари без лишних политесов отправила меня сразу в пятую операционную залу. У медички по плану было ещё две операции, так что мне пока предстояло довольствоваться обществом её ассистентки, которая и подготовит меня к предстоящей процедуре. Возле дверей операционной мы с Высшей распрощались, лишь тепло обнявшись и поцеловавшись на прощание. В щёчку. Нет, сегодняшний день, определённо, обещает стать днём попрания всех традиционно республиканских ценностей — так я думал, поглаживая рукой след от поцелуя моей Смерти бледной. Чтобы эта бестия и… ограничилась поцелуем?! Да ещё и в щёчку? Да и медичка — сама воплощённая официальность. Неужели меня сегодня никто так и не попытается разложить? Я точно в Республике? Но мои опасения быстро развеялись. Попытались. Обещанная Ритой молодая ассистентка и попыталась.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-145', c: 4, b: 145})

Стоит ли говорить, что она оказалась снежкой? Не рыжей, медноволосой, но вот нрав имела, как у типичной представительницы этой пламенеющей ветви. Да ещё и молоденькая, только-только из местного медицинского. Здесь она проходила аналог земной ординатуры. В целом девчонка мне приглянулась. Совершенно бесшабашная, задорная — такая будет трахаться с утра до вечера, а в конце гибко потянется, и ещё попросит. Единственно, было немного неудобно перед её начальницей. Я так и сказал, что вряд ли Рита О`Дари подразумевала под подготовкой к операции активный и здоровый секс аккурат на операционном столе. Но девочку было не пронять. Снежка никакими угрызениями совести на этот счёт не страдала. Только предложила мне раздеваться, располагаться поудобней и быть готовым к активным процедурам, весьма далёким от медицинских. Чертовка обозвала их профилактическими. Впрочем, я рано ставил крест на профессионализме юной лекарши. Нет, не в том, который в постельных играх — тут она оказалась ну очень страстной и даже готовой на различные эксперименты, — но в том, которому училась. Подготовительные процедуры эта бестия завершила тютелька в тютельку перед приходом наставницы.