Апокрифы Другого мира: тюбан Большой Игры - Вадим Шелудяков

убеждение окружающих, что истинного Айзикора нельзя убить, что он будет возрождаться, пока не установить истинную власть Творца на всей земле.

Самое интересное случилось тогда, когда появился второй и третий лже-Айзикор. Какой-то из них оказался чёртовым гением, громогласно заявившим своим стоонникам, что Айзикор един во всех лицах. Если Айзикоров становится больше, значит надо истовее веровать и активнее бороться с последователями эльфийской и клэнской заразы. Эта концепция оказалась настолько прогрессивной, что между разными лже-Айзикорами установились вполне партнёрские взаимоотношения, позволяющие каждому окучиваться собственную делянку, не толкаясь локтями с коллегами. На территории коронных земель, Ханола и Дарэса временами число одновременно проповедующих лже-Айзикоров доходило до десятка. Их ловили, вешали, но сильно меньше их от этого не становилось. Очень уж прибыльным оказалось это дело: призывать к погромам и священной войне.

Единственными, кто реально смог оказать конкуренцию лже-Айзикорам, стали особо продвинутые разбойничьи атаманы, внезапно "начавшие слышать голос истинного Айзикора" и называющие себя "руками Его". Местные бандюганы подумали-подумали и решили исключить избыточное промежуточное звено в процессе обоснования своих священных прав на ещё недавно бывшее чужим имущество. Практически все разбойничьи главари, даже те, кто во время "священного похода на Ограс" не отвлекались от свой повседневной работы, очень быстро просекли, что если называться "руками Айзикора", то это резко повышает лояльность рядового населения, которое начинает подсказывать, кого лучше "ошкурить" "во славу Творца".

Простое население тоже быстро просекло фишку, что если правильно сдать очередной пришедшей банде "святош" богатого соседа, можно резко поднять своё собственное благосостояние. В этом плане все банды твёрдо следовали заветам истинного Айзикора: честно отдавать доносчикам "святую четвертину" от экспроприированного. В этом была одна из причин бешеной популярности набирающего силу движения: "Восславь пророка и грабь именем его тех, чья морда не нравится".

Ситуация в южных тиррствах и лерраствах отличалась, но также не в лучшую сторону. В Дарменте и Бирати - вакуум власти сменился осознанием местной бюрократией, что пора подумать об истинных ценностях, то бишь о собственном кошельке. В результате там начался невиданный разгул репреватизации тиррской и леррской собственности. Всякие приказчики, кастеляны и прочие управляющие резко поумнели, прониклись классовой ненавистью и уже взглядом будущих хозяев принялись рассматривать имущество бывших эксплуататоров.

А тем временем в южную Гренудию, в Дармент, Бирати и Керулани неожиданно начали вторгаться артгарские чамбулы[2], захватывая крестьян, мирно пахавших свои угодьяи и не ожидавших ничего подобного. Очень скоро выяснилось, что на нового тирр Дармента надежды мало и землепашцы стали сниматься со своих мест. Кто-то шёл на северо-запад в коронные земли, а кто-то выбирал дорогу на север в Мердгрес. Ставшие внезапно беженцами люди, легко попадали под влияние проповедников, в среде которых уже появились сказания о конце света и последних временах.

И вот ознакомившись с таким положением вещей Шелд осознал, в какой кипящий котёл превратился окружающий мир при его непосредственном участии и недосмотре.

- Ну что ж, видно пришло время для давно обещанной мне встречи, - проговорил он, - пора наконец расставить все точки над "i" и познакомиться с Творцом лично.

***

Как и много лет назад, Шелд порхал на ментальном плане перед загадочной ступой, что обнаружилась на месте, где в мёртвых пустошах располагалась "хранилище Древних". Не обнаружив никаких изменений и не дождавшись никакой инициативы от бесстрастного изображения Авалокитешвары он, как и в прошлый раз, попытался коснуться своим "лбом" "лба" бохисаттвы. Только в этот раз ощущения были, будто со стенкой бодался. То есть не происходило ничего совершенно, с какой бы силой он лбом ни бился.

- Эй, Творец! Мы вроде несколько об ином договаривались, - возмущённо выдал наконец Шелд.

Молчание было ему ответом.

- Червячок, ты там ещё жив? - цитата из старого советского мультика, как оказалось, также не обладала волшебным свойством пробуждения создателя этого сооружения.

- По хорошему, стало быть, разговаривать не хочешь? Ладно, вариант "по плохому" тоже никто не отменял.

На этой мажорной ноте Шелд вызвал искин и совместно с ним начал искать пути, как вскрыть эту "консервную банку" и найти того, кто сидит на другом конце "провода".

Сложность заключалась в том, что о природе этой "ступы" не было известно ровным счётом ничего. Если на ментальном плане все окружающее выглядело, будто мозаика из разноцветных, светящихся капелек, в каждой из которых вписывалась загогулина-пиктограмма, то ступа была именно ступой, с белыми, побелёнными стенами, золочёным шпилем, нарисованными глазами и носом-спиралькой. Единственным отличием от тех ступ, что доводилось видеть в прошлой жизни, было отсутствие тянущихся к шпилю верёвок с цветными флажками-молитвами.

Некоторое время Шелд крутился вокруг загадочного сооружения, прикидывая, что же можно предпринять. И пришёл к мысли, попробовать провокацию. В итоге накаченный кайфом астральный торчок принялся долбиться в точку между двух нарисованных глаз, вопя "Долой Творца! Монотеизм — отстой!". Провокация оказалась почти успешной, потому как буквально через пару мгновений глаза нарисованного бодхисаттвы полыхнули светом, а торчок плавно осел в состоянии, близком к абсолютному счастью.

В этот момент Шелду показалось, будто со стороны ступы послышался шёпот: "Воистину отстой", но уверенности в этом не было.

- Ну что ж, хорошо уже то, что удалось вызвать хоть какую-то реакцию, - задумчиво проговорил он. - По крайней мере я точно знаю, что Творец на месте. Просто день у него не приёмный...

Размышления о том, как добраться до негостеприимного хозяина привели к мысли, что сначала надо понять, как устроены и ступа, и прочие Храмы. Здесь явно была использована техника, ещё более продвинутая, чем всё, ранее освоенное Шелдом. Конечно, если использован последний, седьмой план реальности, но ничего сделать не удастся. Но так ли это?

Попытки медитации на ступу результата не давали. И тогда, побившись немного головой о стену и порвав на себе волосы, Шелд задал себе вполне резонный вопрос: если ментальный план последний перед уровнем полностью просветлённых существ, то где собственно прячется изнанка всего того, что наворотил Творец? Предположение, что он все "кабели и трубы" тянул через план Будд, конечно, имело право на жизнь, но его Шелд отложил в самый дальний угол, как практически непроверяемое. А вот задача найти переходные планы безнадёжной не выглядела.

Следующий эксперимент ставился уже в центральном храме Творца в Кжаре. Это место было выбрано по той простой причине, что в городе работорговцев деловая жизнь не затихала ни днём, ни ночью, а потому круглосуточно в Храме Творца приносились различные клятвы. Две