Очерки истории российской внешней разведки. Том 3 - Евгений Примаков

Это была коварная дезинформация. Она как бы объясняла многочисленные данные советской разведки о военных приготовлениях у границ СССР и вносила некоторую долю логики в, казалось бы, абсурдные действия немцев по подготовке войны против Советского Союза до завершения войны с Англией. Кроме того, идея угрозы применения силы в целях предъявления ультимативных требований хорошо вписывалась в проводимую до этого агрессивную политику фашистской Германии.

Военные приготовления немцев внешняя разведка рассматривала как несущие непосредственную угрозу безопасности государств. Однако будет ли нападение совершено внезапно или же немцы сначала предъявят ультиматум и путем угрозы применения силы будут добиваться своих требований — на этот вопрос разведка четкого ответа не имела. Так глубоко в политические планы противника ей проникнуть не удалось.

Для того чтобы ответить на этот вопрос, требовался глубокий анализ всей совокупности поступающих данных, который могла проделать только специализированная информационно-аналитическая служба. В те годы такого подразделения во внешней разведке не было. Она начинала овладевать методикой анализа разведывательной информации, но пока не располагала достаточным числом соответствующих специалистов. Все это пришло позже. Тогда разведка сделала то, что смогла.

В условиях приближающейся войны на основании имевшейся развединформации нужно было предсказать наиболее вероятную расстановку сил в мире в случае нападения Германии на СССР. Прежде всего следовало избежать ошибки в анализе позиций двух наиболее сильных держав капиталистического мира — Англии и США. Важно было также знать и позицию Японии.

Внешняя разведка имела информацию, что эти же вопросы волнуют и Гитлера. От своего надежного источника она знала, что цель полета Гесса в Англию состояла в том, чтобы убедить англичан в целесообразности заключения перемирия и сохранения нейтралитета в случае войны Германии с Россией. А это означало бы и нейтралитет США.

Советская разведка обратила внимание своего руководства на полученные от надежной агентуры сведения о рассчитанном на американцев и англичан заявлении Гитлера перед высшим офицерским корпусом: «Ру звельт и Черчилль удерживают меня от того, что я хочу сделать в их же пользу. У меня есть планы, которые не заденут интересов Америки и Англии».

Удалось разведке получить информацию и о том, что Япония не намерена немедленно вслед за Германией напасть на Советский Союз и в первое время будет занимать выжидательную позицию.

Поступавшая информация свидетельствовала, что Гитлер всеми средствами стремился представить СССР «агрессором» и как минимум добиться его международной изоляции в грядущей войне.

Это позволило руководству страны проводить гибкую внешнюю политику, способствовать созданию антигитлеровской коалиции и в конечном счете обеспечило историческую победу народов мира над германским фашизмом.

Знала разведка и о примерных сроках начала агрессии. Да, сроки возможного нападения в разведсообщениях указывались разные, но все они приходились на первую половину 1941 года, и сам по себе этот факт уже был свидетельством неотвратимости надвигающейся угрозы. Непосредственно перед нападением разведка узнала и его точную дату -22 июня 1941 г.

Таким образом, накануне войны советская внешняя разведка докладывала руководству страны обширную и разнообразную информацию, из которой было видно, что на страну неотвратимо надвигается смертельная опасность агрессии фашистской Германии. Конечно, разведка не имела, да и не могла иметь исчерпывающей информации о подготовке агрессии против нашей страны. Абсолютно все не может знать ни одна разведка мира. Но то, что сумела узнать о надвигающейся военной угрозе наша разведка в предвоенные годы, можно без преувеличения назвать подвигом. Работая в тяжелейших условиях нехватки опытных кадров разведчиков, ослабленная репрессиями, она сумела сделать, казалось бы, невероятное: раскрыть планы Гитлера, добыть достоверную информацию о его подготовке к походу на СССР.

Истина всегда познается в сравнении. Небезызвестный Аллен Даллес, весьма далекий от симпатий к нашей стране, один из зачинателей холодной войны, в своей книге «Искусство разведки» писал, имея в виду работу советской внешней разведки накануне нападения гитлеровской Германии на Советский Союз и период войны, что сведения, которые добывали советские разведчики посредством секретных операций, представляли собой такого рода материал, который является «предметом мечтаний любой разведки мира».

Оценивая деятельность советской внешней разведки накануне войны, можно с уверенностью ответить на поставленный выше вопрос. Да, она честно и беззаветно выполнила свой патриотический долг перед Родиной, перед народом.

ПРИЛОЖЕНИЕ

Рассекреченные документы из архива СВР России, относящиеся к деятельности внешней разведки в предвоенный период

Документы № 1–8, 19–21 внешней разведкой публикуются впервые. Документы № 9-18 были опубликованы в сборнике «Секреты Гитлера на столе у Сталина. Разведка и контрразведка о подготовке германской агрессии против СССР. Март-июнь 1941 г.» (М.: Изд-во объединения «Мосгорархив», 1995).

№ 1 АНГЛО-ГЕРМАНСКИЕ ПЕРЕГОВОРЫ В БЕРЛИНЕ

Резюме

Записи бесед об англо-германских переговорах, имевших место во дворце канцлера в Берлине 25-го и 26-го марта 1935 года[50].

Присутствовали-.

От Великобритании:

Сэр Джон Саймон, министр иностранных дел[51].

Г-н Иден, лорд-хранитель печати[52].

Сэр Эрик Фиппс, посол Его Величества в Берлине.

Г-н Стренг, Форин офис.

Г-н Вигрем, Форин офис.

От Германии:

Г-н Гитлер, канцлер и «вождь»[53]

Барон фон Нейрат, министр иностранных дел[54].

Г-н фон Риббентроп, особый уполномоченный по вопросам разоружения[55].

Г-н фон Котце, личный секретарь барона фон Нейрата.

Г-н Шмидт, переводчик.

Сэр Джон Саймон указал, что он хочет изложить перед канцлером точку зрения правительства Его Величества по вопросу о создавшейся ситуации. Оно считает, что будущее Европы может пойти по двум направлениям: либо по направлению всеобщего сотрудничества для обеспечения прочного мира или же к разделению Европы на два лагеря и к изоляции некоторых стран на одной стороне и к объединению других стран на другой. Оно хотело бы. сделать все от него зависящее, опираясь на сотрудничество с Германией, для обеспечения того, чтобы был избран путь первый.

Британские круги, однако, были чрезвычайно обеспокоены целым рядом действий со стороны Германии — ее уход из Лиги Наций, события, связанные с австрийским вопросом, и недавнее одностороннее заявление относительно проводимых теперь Германией ускоренными темпами мероприятий по довооружению[56]. В результате этих событий общественное мнение в Британии испытывало некоторые сомнения и с беспокойством старалось определить, каковым фактически является направление германской политики. Британское население при этом не настроено антигермански; можно на этот счет привести примеры относительно репараций, эвакуации Прирейнской области, декларации о равенстве в правах и об урегулировании саарской проблемы.

Г-н Гитлер сказал, что он хочет заверить сэра Джона Саймона и г-на Идена в том, что германское правительство и германский народ счастливы видеть их у себя. Он в этом приезде видит впервые представившуюся возможность для достижения взаимопонимания путем непосредственных переговоров.

Г-н Гитлер далее подчеркнул, что первой и единственной важной задачей его политики является восстановление благополучия народа, который постигли большие бедствия. Восстановление мыслится им в трех направлениях — в экономическом, политическом и духовном. Эта политика соответствует тем полномочиям, которые получены им от германского народа. Было бы совершенно неправильно считать, что в Германии существует диктатура, которая не считается с волей народа.

Германское правительство искренне стремится к тому, чтобы развитие событий в Европе шло по пути солидарности и сотрудничества. Он вынужден вместе с тем указать на то, что опыт истекших 15 лет следует признать горьким. Он почти готов утверждать, что такое сотрудничество, по существу, являлось невозможным вследствие отсутствия справедливого равенства между сторонами.

В самом деле, истинная солидарность требует, чтобы цели политики той или иной страны не представляли собой опасности для других стран или попытки посягать на их существование. Цели германской политики в ее новой политической концепции не представляют собой опасности для кого бы то ни было. Национал-социализм не стремится к экспансии. Он возник в результате тяжелых испытаний германского народа и предназначен для распространения лишь среди германской нации, а не за пределы германской территории. В то же время в других странах имеется целый ряд других теорий и идей, которые предназначены для привлечения симпатий других народов. Это является одной из наиболее серьезных угроз для солидарности и сотрудничества в Европе. Германское же правительство не сделало ни одного шага, который мог бы быть истолкован как территориальная угроза по отношению к другой стране.