Берегитесь! Я колдую! - Радомира Берсень

А когда они подрастут … впрочем, нет, гораздо раньше, с самого младенчества, я буду внушать этому малышу, что он — восточный дракон и должен гордиться этим. Он сын самого достойного из драконов.

Арксан мелко подергивался в агонии, шумно и редко дыша, глаза его теряли блеск, рот замер в бессмысленном оскале. Он дернулся раз, другой, затем сделал последний судорожный вдох и обмяк.

— Идем? — Спросил Рианнор, поднимаясь с земли и подхватывая меня на руки. — Я наконец унесу тебя к себе, там ты будешь в безопасности, да и дети тоже.

— Погоди! — Я осторожно сползла на землю и опустилась на колени перед Рандаргастом, бережно закрыв ему глаза. — Давай заберем его тоже. Мы положим его на какую-нибудь телегу — вон их сколько побросали, я сяду рядом и ты унесешь нас в западный предел.

— Мы похороним его там как принято у драконов, — понятливо кивнул Рианнор. Он сказал что-то еще, но я не расслышала — в ушах у меня остро зазвенело, в глазах стало темно, а сердце как-то странно дернулось и затихло. С отчаянием я поняла, что умираю — прямо сейчас. Все-таки слишком много мне сегодня пришлось пережить …

И наконец …

Очнулась я от того, что мое тело, совершенно невесомое, поднималось куда-то ввысь. Воздух вокруг застыл мутно-пепельной дымкой. Я лежала на чем-то мягком, таком мягком, что это невозможно описать никакими словами. А ко мне приближалось огромное, просто бесконечно громадное лицо. Я видела губы, которые растянулись в мягкой улыбке и черные провалы глаз.

— Ну вот, дракон, и твоя любимая. Можешь поговорить с ней, но только недолго. — Пророкотал голос, заполняя весь этот странный мир. Я пошевелилась, села и тут только сообразила, что происходит.

— Маруф? Ты же обещал предупредить меня, — растерянно сказала я, он кивнул.

— Извини, Джуди, на самом деле твое время еще не пришло. Просто тут у меня образовался командующий дракон-покойничек, — виновато проговорило божество и я снова поплыла куда-то в сторону. Ладони Маруфа соприкоснулись.

— Джуди! — Услышала я такой родной голос и вскрикнула от радости, кинувшись на шею Рандаргасту. — Девочка моя! Я не мог уйти, не попрощавшись с тобой.

— Целую вечность живу, а поди ж ты! Впервые у меня на дланях кто-то обнимается и прощается, — проворчал Маруф, качая своей гигантской головой, — вы, драконы, богами вертите как хотите, все вам подвластны.

— Ну извини! — Рассмеялся Рандаргаст, держа меня в объятиях. — Не могу уйти, зная, что моя девочка будет плакать и мучаться. — И он поцеловал меня.

Я, совершенно сбитая с толку, тоже целовала его, смеялась и плакала, и голова от всего этого шла кругом.

— Не плачь обо мне, Джуди, — тихо произнес Рандаргаст, — все случилось как до́лжно. Я умер и забрал с собой проклятье восточных драконов. Наш сын начнет новую эпоху, новый виток драконьего рода. Я, собственно, почему уговорил Маруфа о встрече с тобой — хочу, чтобы ты назвала нашего сына Гроннаргаст. Дракон, зачатый в грозовую бурю. Мой сын.

— Наш, — поправила я его и слабо улыбнулась, — вы меня оба с ума сведете когда-нибудь.

— Почему оба? — Удивился Рандаргаст и принялся перечислять, — Я, Рианнор и двое детей, так что поводов сойти с ума у тебя будет гораздо больше. — Он улыбнулся и крепко поцеловал меня. — Прощай, Джуди. Помни обо мне. Верь в меня.

— До самого моего конца, — поклялась я, — а когда умру — разыщу тебя в мире мертвых, Рандаргаст, и ты еще пожалеешь, что связался со мной.

Он рассмеялся и выпустил меня из объятий. Я вытерла слезы и отступила на подставленную Маруфом ладонь.

— Пора! — Мягко сказал бог мертвых и опустил меня на землю. Я, не отрываясь, смотрела как он накрыл Рандаргаста ладонью и нежно дунул туда. Вот и все. Теперь последний восточный дракон — это его сын внутри меня.

— Джуди! Джуди! Да Джуди же! — Кто-то с силой колотил меня по щекам и дышал мне в рот. — Очнись! Давай, малышка, открывай глаза!

— Ударьте ее против сердца, господин, — подсказал вежливый старушечий голосок.

— Не надо, — простонала я, отворачиваясь от настойчивых губ.

— Очнулась! — Обрадовался Рианнор.

— А я всегда говорила, что хоть беременные и слабже цветка, нуждаясь в защите и опеке, силы в них столько, что они и богов переживут, — авторитетно произнесла повитуха торжественным голосом.

— Спасибо тебе, добрая женщина! — Произнес Рианнор и поднял меня. — Даю тебе драконье благословение, отныне весь твой род будет жить гораздо дольше и крепче.

— Вот спасибо вам, господин! — Обрадованно произнесла та. Я открыла глаза и поймала нежный взгляд Рианнора.

— Ты напугала меня, Джуди, — ласково сказал он, — вдруг ни с того, ни с сего упала и перестала дышать. Я чуть сам не умер от ужаса.

— Мне нужно было попрощаться кое с кем, — шепнула я, — знаешь, я страшно устала и все такое … а куда ты меня несешь? А Рандаргаст?

— Он уже лежит, готовый к погребению, — успокоил меня Рианнор, — тут нам целую карету подогнали из великого уважения к тебе. Так что полетишь с комфортом. И только мне придется изрядно трудиться и обливаться по́том, таща эту махину в своих лапах и работая крыльями.

— Не ворчи! — Рассмеялась я и ласково потрепала Рианнора по щеке. Он бережно поставил меня на землю. — А может просто оторвем все эти золотые штуки, чтобы тебе легче было?

— Я сильный! — С гордостью произнес Рианнор и попытался меня поцеловать, но я отстранилась.

— Знаешь … дай мне время. — Попросила я и положила руку ему на грудь. — Я только что потеряла мужчину, которого любила. Вроде вот только он целовал меня и больше его нет. Мы с Рандаргастом столько всего пережили вместе, что я успела забыть все то, что мы пережили с тобой. Дай мне время и я вспомню как это — быть с тобой, быть твоей. Возможно, даже смогу полюбить тебя. В конце концов, у нас будут дети.

— У тебя будет просто океан времени, — улыбнулся он и чмокнул меня в лоб. Затем распахнул дверцу кричаще изукрашенной кареты и склонился в дурашливом поклоне. — Прошу вас, госпожа! Карета подана! Дракон сейчас тоже будет подан! Кстати, повитуха самоотверженно изъявила желание отправиться с тобой. Оборотень тоже просился, но я столько народу, да еще и в карете, не утащу.

Он критически осмотрел ее и небрежным жестом сколупнул две тяжелые лиры из литого золота, украшавшие боковину кареты.

— Вот так лучше. — Он улыбнулся. — По пути обязательно заглянем к Каменной Матери, истинная ты моя или нет, но ее благословение получить обязательно надо,