Сквозь Пекло - Елена Асеева

Святозар наблюдая за мучениями несчастных созданий упавших вниз, не останавливаясь, шел вдоль ограждения, качая головой, и все еще дыша ртом, так как запах гнили распространяемый растениями и деревьями, теперь сменился на запах разлагающейся плоти, скорее всего распространяемый именно птицами. Наследник также плотно закрывал ладонями уши, потому что птицы упавшие вниз на землю визжали так гулко, что у него от этого визга гудело и скрипело в голове и ушах, и казалось еще мгновение, и он точно оглохнет. Пройдя еще чуть-чуть Святозар увидел прямо на деревьях со множеством стволов, сложенное из крупных серых и бурых веток строение.

«Гнездо», — догадался наследник, потому как прямо на этом строении сидела огромная двухаршинная птица. У нее была короткая голова, с крючковатым клювом, устроенная на длинной шее, два мощных крыла с тремя большими когтями на концах и с огромными, похожими на ноги ящера лапами, да коротким, ступенчатым хвостом. Голова у птицы была темно-синяя, крылья и лапы черные, а хвост бурым. Птица беспокойно вертела головой, яростно, что-то выкрикивая. Таких сине — головых птиц Святозар увидел с десяток, они все сидели на гнездах и беспокойно голосили, и, что самое удивительное, крик их больше походил на человеческий возглас — эгей!

Когда железное ограждение закончилось, наследник подошел к еще одним строениям, которые как он позже понял, был ничем иным, как зверинцем Чернобога, где в узких, коротких и низких темницах сидели страшные чудовища. Темницы стояли в несколько рядов, и, чтобы разглядеть чудищ Святозар повернул налево и прошелся вдоль одного ряда.

В этом ряду жили разные звери. В первой темнице сидел невысокий зверь с маленькой головой на длинной шее. У зверя было тяжелое, держащееся на коротких задних лапах тело с изогнутой спиной. На передних лапах с каждой стороны находились огромные, серповидные когти, а задние лапы оканчивались копытами. Тело его было темно-бурое и на спине имело короткое оперение такого же цвета. В следующей темнице сидело небольшое полутора аршинное чудище отдаленно напоминающее собаку. Зверь был очень сбитый и коренастый, с бурой шерстью, покрытой грязно-серыми пятнами и полосами, с большой головой, сильными, огромными челюстями, а изо рта его с двух сторон выглядывали верхние, удлиненные зубы. У зверя имелся широкий, плоский, как у бобра хвост, а четыре лапы оканчивались копытами.

Святозар прошел еще дальше и заглянул в третью темницу, здесь сидел огромный похожий на ящера зверь, какого-то грязно-зеленого цвета. У зверя было длинное тело покрытое пластинами, на его плечах торчали толстые шипы, маленькая голова с небольшим похожим на клюв ртом, а короткие лапы заканчивались широкими раздвоенными копытами. Этому зверю было очень тесно в темнице, и поэтому он не мог ни лечь, ни сесть, и все время стоял. Тело покрытое пластинами упершись в решетки темниц, казалось, хотело разорвать свою узницу, толстые шипы и вовсе вылезали сквозь решетчатую крышу. Зверь беспокойно переступал, тревожно топотя по черной поверхности земли, и издавал звуки похожие на жалостливый плач ребенка или старика. Святозар открыл уши и вдохнул воздух через нос, и почему-то вновь не ощутил никакого запаха ни приятного, ни противного, звери Чернобога совсем не пахли, ничем.

Наследник еще постоял возле ящера-зверя и почувствовал такую тоску, словно видел перед собой в темнице не чудовище, а близкого друга, обращенного и замкнутого в тесной узнице. Душа Святозара как-то тревожно сжалась от вида, и самой темницы, и уродливого зверя, и от его жалостливого плача. А миг спустя наследник увидел, как завертелись внутри глазниц маленькие черно-красные глаза зверя, как внезапно замотал порывчато он своей головой, и со всей силы начал толкать стены решеток, и страшно взревев, громко закричал, наверно почуяв Святозара. И тотчас этот рев, подхватили сидящие в других темницах звери, и наполнили Пекло похожими на крики людей воплями и визгами, да начали биться в своих темницах. Святозар развернулся и поспешил убежать из зверинца, боясь, что звери могут вырваться из своих узниц, или его могут обнаружить дасуни прибежавшие на поднятый зверями шум.

Выскочив из зверинца, из которого продолжали нестись крики и вопли зверей, Святозар повернул налево и быстро пошел вперед. Он прошел совсем немного и, наконец-то увидел справа от себя человеческую душу, совершенно черную, лишь кусочек ее плеча, острым уголком, да правая кисть светились нежно-голубым цветом. Она стояла на небольшой выложенной серым камнем площади. Эта площадь была довольно широкой и длинной, но выложена весьма неумело. Камни на ней были плохо подогнаны друг к другу, и между ними зияли неглубокие ямки, и торчала черная земля. В центре площади просматривалось небольшое углубление, а рядом высился каменный столб, венчающийся голубовато-белым огнем.

Около этого столба и стояла душа. Она стояла, опустив вдоль своего черного тела руки и подняв голову, смотрела на небо, да тихо и монотонно, что-то говорила, на мягком, и очень красивом, но непонятном языке, а мгновение спустя также тихо и монотонно принималась шипеть, и вновь переходила на мягкий, непонятный язык. Святозар подошел ближе и прислушался, даже не зная язык он понял, что душа повторяет одно и тоже. Наследник обошел столб и душу по кругу, заглянул в углубление, представляющее из себя, выдолбленную в камне, мелкую ямку на дне которой лежало, что-то черно-зеленое и вздрагивало. Святозар наклонился к углублению пониже и тут же отпрянул назад, так как в нос ударил удушающее-вонючий запах крови и гниющей плоти. Наследник поспешил отойти подальше от этого углубления, и, пройдя по каменной площади, продышался, а продышавшись, почувствовал, что кругом него наново отсутствует всякий запах. Он еще какое-то время шел по каменной площади, а когда она закончилась, огляделся.

Справа от него виднелась каменная, черная стена откуда долетало еле слышимое бы-бы-бы, а слева все еще стояли ряды темниц зверинца, где уже смолкли вопли и рев зверей, и теперь доносился лишь жалостливый плач и повизгивание. Святозар еще раз глубоко вздохнул, прочищая нос от вони, и только сейчас почувствовал легкое дуновение ветерка, опустившегося откуда-то сверху. Но этот ветер не был приятным и теплым, он был обжигающе — холодным. И тотчас вспомнились наследнику Арапайские горы, и поднявшийся там горный, зимний ветер, который сыпал в лицо мелкие, снежные колючки, секущие и режущие кожу лица. Святозар тяжело вздохнул, вспоминая наставников и другов, которые сопровождали его в Арапайских горах, их заботу, тепло и тревогу, и так сильно захотелось увидеть близкое, светлое лицо человека, близкое, светлое лицо чистой души. «Души матери, — сказал сам себе наследник и улыбнулся, а после добавил, — здесь я, здесь я матушка, потерпи немного, скоро увидимся», и быстрым шагом направился в ту сторону, откуда долетали удары кнута и вопли душ, туда к душе несчастной, вмурованной в камень, матери.