Абсолем - Саша Глейзер

Трент приподнял брови.

— Тебе это удалось, Адриан, даже более чем, — произнёс Макс.

Трент широко улыбнулся и громко ударил в ладоши:

— Вот! Теперь ты понимаешь, что мне всё удается в превосходной степени. Даже быть человеком я могу лучше людей. Разве кто-то из вас хоть раз заподозрил меня? Вы подозревали несчастных кватросолвов, а ведь я всё время был рядом. Как всё было разыграно! Ты обязан отдать мне должное, дядя. Как по нотам! Ты был уверен, что это несчастный Тимо Клео, который уже ни дня не способен прожить без дозы. Вначале я подсадил этого глупца на корион, это было несложно: парень бредил спортивным превосходством. И корион дал ему это превосходство. Он стал выдавать отличные результаты в спортивной подготовке, на него обратили внимание, а он хотел большего. Это в вашей природе — постоянно хотеть чего-то большего. Вы что-то получаете и, не успев насладиться этим, тут же начинаете желать ещё большего. Вы не умеете радоваться тому, что имеете. И мне даже не пришлось прилагать особых усилий, малыш Тимо всё сделал сам, он начал просить ещё и ещё. И я давал ему это. Лира, не смотри на меня как на чудовище. Я не стал скрывать от него последствия привыкания к кориону. Тимо был в курсе, но ему почему-то было плевать. Я покопался в его скудных мыслях — это, правда, тоска, весьма серо и примитивно, — так вот он считал, что справится. Он ошибался, как и все наркоманы. Корион поглотил его. Печально. Для него. — Адриан развел руками. — Ну а то, что ты считал меня подобным ему, даже как-то обижает, дядя. Ты думал, я кватросолв? — Адриан рассмеялся. — Для меня у вас нет определения, дядя. Я бесконечность-солв. Инфинитум-солв, если угодно. Я выдам максимум во всем, чем бы ни занимался. Я идеальный представитель вашего вида, эталон. — Адриан говорил так, словно констатировал общепризнанные факты, в его голосе не было ни капли самодовольства. — Мне пришлось сдерживаться во время теста на призвание, иначе это бы вызвало ненужное внимание к моей персоне. Мне это было ни к чему. Мне просто нужно было событие, которое соберёт всех лидеров человечества вместе в одно время. Чемпионат Земли был идеальным вариантом. И надо же было случиться такому совпадению: ближайший турнир проходил в колледже, в котором преподавал мой дядя-неудачник. Не спорь, дядя, ты действительно неудачник, раз при твоих способностях и желаниях занимаешься тем, чем занимаешься.

Макс и не собирался спорить, он просто молча слушал, а перед глазами стояла последняя тренировка с Трентом, их разговор о Софии, напутствия перед стартом. Все это проносилось в его голове, вызывая странные эмоции. Адриан неожиданно изменился в лице. Он стал задумчивым. Он также неотрывно смотрел на Макса и вдруг улыбнулся, словно его пронзила догадка:

— Эти картины мешают тебе ненавидеть меня! Ты желаешь этого, но не можешь, не получается. Ты не можешь контролировать свои эмоции. Ну конечно, ты ведь всего лишь человек. Мой тебе совет, абстрагируйся от этих воспоминаний.

— Ойген Манэйх в курсе про «племянника»? — наконец спросил Макс.

Адриан пожал плечами:

— Что знает «дядя Ойген»? Он знает, что погиб его брат с женой и лишь мальчик выжил, которого он конечно же взял под свое крыло. Чего «дядя Ойген» не знает? Он не знает, что погибли все трое: брат, жена и мальчик. Конечно же я не имею никакого кровного отношения к этой несуразности под названием «Манэйх».

Макс посмотрел себе под ноги:

— Диструктив ведь здесь? Он вморожен не в ледовый овал наверху, он здесь.

Трент и не думал отрицать:

— Конечно, ведь я знал, что выйду в финал. Я сильнее всех участников турнира, вместе взятых. Кто мне соперник? Либеро? Не смешите. Никто не способен составить мне конкуренцию.

— Где семнадцатый номер? — спросил Макс.

Адриан чуть заметно вскинул брови, улыбка по-прежнему не сходила с его лица, но она стала снисходительной.

— Удивительно, даже сейчас в тебе теплится надежда спасти всех этих людей. Даже не себя, а всех тех наверху. Откуда такое самопожертвование?

Макс пожал плечами:

— Наверное, оттуда же, откуда и у твоей матери.

Улыбка тут же съехала с лица Адриана. Губы его плотно сжались, подбородок окаменел. Он чуть наклонил голову, продолжая пристально смотреть на Макса:

— Ты знаешь, куда ударить, дядя. Отдаю тебе должное.

Он помолчал, затем потянул защитную ленту на своем жилете и расстегнул его. На груди у него поблёскивала серебристая колбочка, висевшая на гидроленте. Адриан задумчиво погладил колбу указательным пальцем, затем приподнял ее, поднёс к лицу и посмотрел на свет.

— Семнадцатый номер, — пояснил Адриан, хотя Макс уже и так это понял. — Вам повезло, вы знаете, от чего умрете. Мало кому выпадает такая возможность. Как вы говорите, знание — сила. — Он усмехнулся.

— Зачем тебе это? — Лира чуть дернулась вперед. — Ты уже не вернёшь мать. Эти люди не виновны в её смерти.

Адриан вновь склонил голову немного набок:

— Видишь ли, здесь дело не в мести, как решили вы и вам подобные из-за своего скудоумия. Жажда мести — это не про меня, я умею контролировать любые эмоции. Но моя мать умерла из-за науки, мой отец и Дариус содержались в клетке из-за науки, наконец, меня мучили, заглушая все мои способности, опять же во имя вашей великой науки. Вы погрязли в своем научном беге, не имея возможности взглянуть на что-то простое и обыденное. Большая часть из вас забыла, что такое скорбь, что такое духовность. Никто из вас не помнит, что такое вера. А ведь когда-то без неё люди не способны были прожить ни дня, но теперь у вас есть криодор — великий выплеск вашей хвалёной науки. Единицы из вас, отказываясь от криодора, начинают ощущать этот странный зуд, который не в силах унять. Я как-то помог одному человеку справиться с ним.

Макс легко догадался, кого Адриан имеет в виду.

— Корсаков, — произнес он.

Адриан кивнул:

— Он не был безнадежным. И я послал к нему человека, который дал ему то, что помогало людям жить задолго до нашего пришествия. Это книга, которая рассказывает, к чему вы должны вернуться. Она много сильнее всех ваших научных исследований, вместе взятых.

Пока Адриан говорил, Макс лихорадочно соображал. Он никак не мог взять в толк, почему к ним не спешила помощь, почему в ангар не ворвались отряды полицейских.

— Откуда вы пришли? — спросил Макс.

Адриан приподнял руку и звонко щёлкнул большим и указательным пальцами: