Корабль судьбы (Том II) - Робин Хобб

– Помню, – ответила Альтия. – Он украл у меня мой корабль. Он растоптал мои мечты. – Выстраданные обвинения ей самой теперь казались пустым звуком при виде ничтожного, сломленного заточением Кайла, ковылявшего по палубе. – Са, спаси и помилуй, – вырвалось у нее. Вот, значит, и постояла она с ним лицом к лицу, как хотела когда-то. Всего несколько мгновений, но их хватило, чтобы она почувствовала себя старухой. Альтия с усилием оторвала взгляд от шаткой фигуры Кайла и неверным голосом заметила, обращаясь к подруге: – Ну где справедливость? Дважды за сегодняшний день у меня отняли возможность как следует отомстить.

Янтарь удивленно подняла брови.

– И тебе жаль? – спросила она.

– Нет. Ни в коем случае. – Альтия заглянула поглубже к себе в сердце и сама изумилась собственным чувствам. – Знаешь… Я благодарна, – сказала она. – За то, что жива, что руки-ноги при мне. За то, что в моей жизни есть такой мужчина, как Брэшен. Во имя животворящего дыхания Са, Янтарь! Да мне просто не на что жаловаться! – И Альтия огляделась, ни дать ни взять испытав радостное пробуждение от кошмарного сна. – Так что сегодня мы обязаны остаться живыми, Янтарь! Просто обязаны! Мне лично еще жизнь жить.

– И тебе, и нам всем, – ответила резчица. Она смотрела туда, где на палубах сцепившихся кораблей шла жестокая битва. Потом добавила совсем тихо: – И жизнь прожить, и за край смерти шагнуть.

– Ну и что бы сейчас делал Кеннит? – вслух спросил себя Уинтроу, оглядывая смыкающееся кольцо вражеских кораблей.

Начать следовало с того, что он велел выловить с тонущего корабля джамелийскую знать просто потому, что был не в силах смотреть, как они захлебнутся или будут заживо съедены. Кеннит уж точно назвал бы это слабостью. Еще он сказал бы, что Уинтроу потратил драгоценное время на их спасение, вместо того чтобы скорее уводить корабль и прорываться. Как бы то ни было, Йола уже приковывал вельмож цепями во исполнение его, Уинтроу, приказа. От одной мысли об этом у юноши голова шла кругом, но вдаваться в разные тонкости было поистине некогда. Ему всяко-разно предстояло справляться одному, без чьей-либо помощи и совета. Кеннит был мертв, и Этта горевала над ним на палубе Совершенного. И Альтия перешла туда. А он, Уинтроу, принял командование Проказницей, ибо отдать ее Йоле было свыше его сил. И вот она безраздельно принадлежала ему, а он смертельно боялся, что весьма скоро потеряет и ее, и всю свою команду. Уинтроу поневоле вспомнил тот первый и последний раз, когда он ею командовал. Тогда он заменил отца во время жестокого шторма. А теперь заступил место Кеннита, причем посреди битвы. И неуверенность чувствовал совершенно прежнюю.

– Ну и что бы сейчас делал Кеннит? – в который раз спросил он себя.

Голова положительно отказывалась думать.

– Кеннит умер, – негромко произнесла Проказница. – А ты жив, Уинтроу Вестрит. И тебе спасать нас обоих.

– Каким образом? Если бы я знал…

Он огляделся. Нужно было действовать, и немедленно. Команда верила в него, он это чувствовал. Пираты бегом бросались выполнять каждую его команду. А он – он стоял точно в столбняке, вместо того чтобы принимать спасительное решение. Вот Кеннит, тот бы наверняка что-то придумал.

– Прекрати, – сказала Проказница разом мысленно и вслух. – Ты же не Кеннит. Ты не можешь командовать в точности как он. Ты должен вести себя как Уинтроу Вестрит, и все тут! Говоришь, тебя страшит неудача? А что ты сам говорил Этте, да так часто, что эти слова впитались в мои деревянные кости? Когда ты боишься проиграть, ты боишься чего-то такого, что еще не произошло. Ты предсказываешь себе поражение, и твое недеяние исполняет предсказанное. Разве не так ты ее поучал?

– Много раз. – Уинтроу почти улыбнулся. – Еще в те времена, когда она не желала даже попробовать научиться читать.

– Ну и?

Уинтроу успокоил дыхание и постарался обрести внутреннее равновесие. И в который раз обвел глазами боевые порядки врага. Жреческая выучка неожиданно начала всплывать у него в памяти. Он снова набрал воздуха в грудь, а когда выдохнул, то выдохнул и все свои сомнения, и морское сражение представилось ему чем-то вроде игральной доски.

– Любое противостояние подразумевает наличие слабого места, – проговорил он. – Там-то мы и прорвемся.

И он указал на «Мариетту» с «Пеструшкой», что резались с джамелийцами. В ту сторону уже двигалось еще несколько кораблей.

– Там? – переспросила Проказница. Кажется, настал ее черед сомневаться.

– Именно там, – подтвердил Уинтроу. – И мы сделаем все от нас зависящее, чтобы еще и их с собой вытащить! – И он возвысил голос, отдавая приказ: – Йола! Разворачиваемся! Стрелков по местам!

Похоже, пираты не ждали подобных распоряжений. Зато для Уинтроу вдруг стало все просто, лишь стоило ему уразуметь, что друзей в беде бросать не годится. Проказница послушно отозвалась на движение руля. И – благословение свыше! – попутный ветер развернул ее паруса. Совершенный последовал за ними без колебаний. Уинтроу успел даже разглядеть за штурвалом Брэшена Трелла. Он тоже верил Уинтроу, и, поняв это, юноша окончательно обрел веру в себя.

– Смелее вперед! – подбодрил он Проказницу. – Заставь их перед тобой расступиться!

Джамелийский корабль уже затеял маневр, разворачиваясь к ним бортом. Судно было невелико, зато очень проворно, и на нем было полно стрелков. Заложники подняли крик, и джамелийцы промедлили с залпом. Однако потом все же стали стрелять. Уинтроу ничком бросился на палубу и тем избежал двух стрел, нацеленных непосредственно в него. Еще одна стрела угодила в плечо Проказнице, но отскочила от диводрева. Носовое изваяние ответило возмущенным воплем, пронзительным, словно клич морской змеи. Проказнице не страшны были стрелы. Вот горшки с зажигательной смесью – это да. Однако Уинтроу весьма сомневался, чтобы джамелийцы отважились их использовать в такой тесноте. Ветер мгновенно раздует огонь, полетит горящая парусина – тут недолго сгореть не только чужим, но и своим.

Стрелки Проказницы тем временем дали ответный залп, причем гораздо более точный. Неприятельское судно отвернуло в сторону. Уинтроу решил, что новости о заложниках должны были скоро распространиться.

Юный капитан даже понадеялся, что на его корабле обошлось без жертв. Но как раз в это время сверху, со снастей, упал сраженный матрос. В горле у него торчала стрела. Это был старый Ганкис, давний сподвижник Кеннита.

Когда его тело ударилось о палубу, Проказница закричала. Это не был крик женщины – скорее уж нарастающий визг оскорбленной драконицы. Ярость, исходившая от носового изваяния, наполнила сердце Уинтроу. Он нисколько не удивился, когда сзади прозвучал ответный рев Совершенного и точно эхо затрубил белый змей.