Война и мир. Том 3 - Лев Николаевич Толстой

с кем у меня есть дело. Итак, любезнейший, что вы предпринимаете, вы лично?

192

Да ничего.

193

Дружеский совет. Выбирайтесь скорее, вот что я вам скажу. Блажен, кто умеет слушаться!.. святых отцов Общества Иисусова?

194

Этот азиатский город с бесчисленными церквами, Москва, святая их Москва! Вот он, наконец, этот знаменитый город! Пора!

195

Город, занятый неприятелем, подобен девушке, потерявшей невинность.

196

царей. Но мое милосердие всегда готово низойти к побежденным.

197

Приведите бояр.

198

собраний во дворце царей.

199

моей милой, нежной, бедной матери. — Ред.

200

Учреждение, посвященное моей милой матери… Дом моей матери.

201

смешным. — Ред.

202

Однако же надо сказать ему… Но, господа…

203

Но неловко… Невозможно…

204

«Москва пуста. Какое невероятное событие!»

205

Не удалась развязка театрального представления.

206

Сохранить спокойствие в Москве и выпроводить из неё жителей.

207

«Вот он, народец, эти подонки народонаселения, плебеи, которых они подняли своею глупостью! Им нужна жертва».

208

Народная толпа страшна, она отвратительна. Они как волки: их ничем не удовлетворишь, кроме мяса.

209

У меня были другие обязанности. Следовало удовлетворить народ. Много других жертв погибло и гибнет для общественного блага.

210

общественного блага.

211

путь мой был бы совсем иначе начертан.

212

общественное благо.

213

удобным случаем.

214

одним камнем делал два удара.

215

Чернь, злодей… общественное благо.

216

пали!

217

Уберите это.

218

Эти несчастные наполнили священную крепость, овладели ружьями арсенала и стреляли во французов. Некоторых из них порубили саблями, и очистили Кремль от их присутствия.

220

дикому патриотизму Растопчина. — Ред.

221

Почтение всей компании!

222

Вы хозяин?

223

Квартир, квартир… Французы добрые ребята. Черт возьми, не будем ссориться, дедушка.

224

Что ж, неужели и тут никто не говорит по-французски?

225

— Вы не ранены?

— Кажется, нет… но на этот раз близко было. Кто этот человек?

226

Ах, я, право, в отчаянии от того, что случилось.

227

Это несчастный сумасшедший, который не знал, что делал.

228

Разбойник, ты мне поплатишься за это. Наш брат милосерд после победы, но мы не прощаем изменникам.

229

Вы спасли мне жизнь. Вы француз.

230

мосье Рамбаля, капитана 13-го легкого полка.

231

Я русский.

232

рассказывайте это другим.

233

Сейчас вы мне все это расскажете. Очень приятно встретить соотечественника. Ну! что же нам делать с этим человеком?

234

Вы спасли мне жизнь. Вы француз. Вы хотите, чтоб я простил его? Я прощаю его. Увести этого человека.

235

Когда будет нужно, вас позовут.

236

— Капитан у них в кухне есть суп и жареная баранина. Прикажете принести?

— Да, и вино.

237

Француз или русский князь инкогнито.

238

Я обязан вам жизнью, и я предлагаю вам дружбу. Француз никогда не забывает ни оскорбления, ни услуги. Я предлагаю вам мою дружбу. Больше я ничего не говорю.

239

Капитан Рамбаль, тринадцатого легкого полка, кавалер Почетного легиона за дело седьмого сентября.*

240

Будете ли вы так добры сказать мне теперь, с кем я имею честь разговаривать так приятно, вместо того, чтобы быть на перевязочном пункте с пулей этого сумасшедшего в теле?

241

Полноте, пожалуйста. Я понимаю вас, вы офицер… штаб-офицер, может быть. Вы служили против нас. Это не мое дело. Я обязан вам жизнью. Мне этого довольно, и я весь ваш. Вы дворянин?

242

Ваше имя? я больше ничего не спрашиваю. Господин Пьер, вы сказали? Прекрасно. Это все, что мне нужно.

243

чудесно, превосходно!

244

— Да, мой любезный господин Пьер, я обязан поставить за вас добрую свечку за то, что вы спасли меня от этого бешеного. С меня, видите ли, довольно тех пуль, которые у меня в теле. Вот одна под Ваграмом, другая под Смоленском. А эта нога, вы видите, которая не хочет двигаться. Это при большом сражении 7-го под Москвою. О! это было чудесно! Надо было видеть, ато был потоп огня. Задали вы нам трудную работу, можете похвалиться. И ей-богу, несмотря на этот козырь (он указал на крест), я был бы готов начать все снова. Жалею тех, которые не видали этого.

— Я был там.

245

Ба, в самом деле? Тем лучше. Вы лихие враги, надо признаться. Хорошо держался большой редут, черт возьми. И дорого же вы заставили нас поплатиться. Я там три раза был, как вы меня видите. Три раза мы были на пушках, три раза нас опрокидывали, как карточных солдатиков. Ваши гренадеры были великолепны, ей-богу. Я видел, как их ряды шесть раз смыкались и как они выступали точно на парад. Чудный народ! Наш Неаполитанский король, который в этих делах собаку съел, кричал им: браво! — Га, га, так вы наш брат солдат! — Тем лучше, тем лучше, господин Пьер. Страшны в